Корабль невест - Джоджо Мойес

— Ты ведь, конечно, знаешь, что случилось с Лолицией Таррант, да? — осторожно взяв Эвис под руку, говорила Айрин, когда они спускались по трапу в главный ангар. Остальные отстали от них на несколько ступенек.

— Нет.

На Айрин были туфли точь-в-точь такие, как мама Эвис видела в парижском журнале. Вероятно, Айрин доставили их самолетом.

— Ты, наверное, помнишь, что она была помолвлена с тем пилотом? С тем, у которого еще… висячие усы? Нет? Ну так вот… он еще и пяти недель не прослужил в Малайе, а она уже закрутила роман с американским солдатом. — Айрин понизила голос. — Ужасный человек. Такой грубый. Ты только представь себе, что он говорил о Мельбурне! Типа «он вдвое меньше самого большого нью-йоркского кладбища, но такой же мертвый». Уф! И повторял это до бесконечности. Тоже мне оригинал выискался!

— И что случилось? — Эвис округлила глаза, представив Лолицию с этим американцем.

— Слушай дальше. Ее жених вернулся и, как ты понимаешь, не слишком обрадовался, обнаружив, что Лолли повсюду разгуливает с этим янки. Скажем так, американец укрепился не только на Брисбенской линии, но и кое-где еще. Улавливаешь, о чем я?

— Боже мой! — ахнула Эвис.

— И когда отец Лолиции до всего докопался, он тоже не был на седьмом небе от счастья. После тех убийств все как-то остерегались американцев.

Девушки, конечно, помнили о скандале, который разразился, когда рядовой Эдвард Дж. Леонски задушил четырех женщин из Мельбурна. В результате отношение властей и жителей Австралии к американским солдатам резко ухудшилось.

— Но он же не был убийцей…

— Ой, Эвис, какая ты смешная! Нет, конечно. Но он растрепал всем своим друзьям-янки, насколько преуспел с Лолли. Во всех натуралистических подробностях. А его старший офицер все совсем не так понял и отправил отцу Лолли письмо, в котором советовал тому лучше приглядывать за дочерью.

— О господи!

— Репутация Лолли оказалась окончательно испорчена. Жених теперь и знать ее не желает, хотя половина из того, что написал тот офицер, была, конечно, неправдой.

— Ну и как она сейчас?

— Без понятия, — ответила Айрин.

— А мне казалось, вы были подругами, — заметила Эвис.

— После всего, что случилось?! — Айрин слегка скривилась и покачала головой, словно хотела отогнать надоедливое насекомое. В разговоре возникла длинная пауза. — Итак, — продолжила она, — ты собираешься принять участие в конкурсе на звание королевы красоты «Виктории»? К твоему сведению, на следующей неделе они устраивают конкурс «Мисс Самые Красивые Ножки».

И уже на полпути к ангарной палубе они столкнулись с Маргарет, которая стояла, прислонившись к доске объявлений. Одной рукой Маргарет держалась за стенку, словно боялась упасть, а другой — за нижнюю часть своего гигантского живота.

— Ты в порядке? — спросила Эвис.

Она до смерти испугалась, что эта деревенщина начнет рожать прямо у нее на глазах. И тогда ей, Эвис, не удастся остаться в стороне. Придется поучаствовать. И бог его знает, что может подумать Айрин!

— Просто в боку закололо, — ответила Маргарет сквозь стиснутые зубы.

От облегчения Эвис даже почувствовала слабость в ногах.

— Может быть, тебе помочь добраться до каюты? — вежливо спросила Айрин.

— Нет. — Маргарет перевела взгляд с Эвис на ее подругу. Нос у Маргарет, как заметила Эвис, покраснел от солнца. — Мне надо спуститься вниз. Джин попала в небольшую… историю.

— Она тоже из нашей каюты, — объяснила Эвис.

— Помощь нужна? — поинтересовалась Айрин. Слегка согнув колени, она заглянула в пылающее лицо Маргарет.

— Мне надо немного отдышаться.

— Ну, в таком состоянии ты не сможешь помочь своей подруге! Тем более спуститься по трапу! Мы пойдем с тобой!

Эвис пыталась было возражать:

— Нет… Не уверена, что нам стоит… Я хочу сказать, Джин…

Но Айрин, отпустив Эвис, уже протягивала руку Маргарет.

— Ну что, полегчало? Давай держись за мою руку. У нас будет маленькое приключение.

Вперед, девочки, сказала она. Здесь, на борту, такая скука. Давайте пойдем и спасем терпящую бедствие девицу. А у Эвис в ушах стоял непристойный смех Джин, она снова слышала, как та говорит Маргарет типа «кто про что, а вшивый о бане» и так далее. Она уже видела, как Айрин — ее нить Ариадны на пути в порядочное общество на этом жутком корабле — исчезает, окутанная дымкой холодного неодобрения. Эвис закрыла глаза, продумывая будущие извинения и способы дистанцироваться от этой вульгарной Джин.

Но когда они нашли Джин, та вовсе не смеялась. Она даже не стояла на ногах.

Сначала они увидели даже не ее саму, а только ее ноги, странно высовывающиеся из-за груды канистр в раскаленном машинном отделении, носки ее наполовину сползших туфель нелепо смотрели друг на друга. Спускаясь по трапу, они специально старались говорить тише, а когда подошли поближе, то и вовсе лишились дара речи от представшей их глазам картины. Они могли лицезреть только верхнюю часть тела Джин, но и этого было достаточно, чтобы понять: она вдрабадан пьяна — пьяна настолько, что могла издавать лишь нечленораздельные звуки, ни к кому собственно не обращаясь. Пьяна настолько, что наполовину сидела, а наполовину лежала, раскинув ноги, на металлическом полу в масляных лужах. Пьяна настолько, что не обращала внимания на расстегнутую блузку, которая уже не скрывала торчащую из спущенного бюстгальтера маленькую белую грудку.

Над ней склонилась Фрэнсис, ее бледное, мрачное лицо сейчас раскраснелось и оживилось, волосы выбились из туго затянутого узла, она словно вырабатывала электричество. Какой-то мужчина, возможно матрос, тоже явно под хорошим градусом, держась за плечо, отшатнулся от Фрэнсис. Ширинка у него была расстегнута, и в ней виднелось нечто фиолетовое, мясистое и крайне непристойное. Пока вновь прибывшие, онемев от ужаса, смотрели на открывшуюся их глазам картину, еще один мужчина вылез из темного угла за спиной Джин и, бросив на них виноватый взгляд, привел в порядок одежду и кинулся наутек. Джин, что-то бормоча, пошевелилась, волосы слипшимися темными прядями упали ей на лицо. И пока все потрясенно молчали, Маргарет опустилась на колени, пытаясь одернуть на Джин юбку, чтобы прикрыть ее бледные бедра.

— Ты, ублюдок! — орала Фрэнсис на матроса.

Только сейчас они увидели, что Фрэнсис держит в худой руке гаечный ключ. Матрос шарахнулся в сторону, но Фрэнсис уже опустила руку, гаечный ключ коснулся его плеча, раздался характерный хруст. Матрос попытался увернуться, но удары сыпались на него градом с безжалостной, маниакальной силой отбойного молотка. Один из них пришелся на голову, и в воздух взметнулся фонтанчик крови.

Они еще не успели толком переварить происходящее, осмыслить для себя его значение и возможные последствия, как в машинное отделение ворвался Деннис Тимс, от его напружинившегося тела повеяло новой угрозой.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил он, в руке у него была зажата сигарета. — Мики сказал… Какого черта?.. Господи Иисусе! — Он наконец увидел и Фрэнсис, и мужика с расстегнутой ширинкой, и сидевшую на полу Джин, которую поддерживала Маргарет. — Господи Иисусе! Господи Иисусе… Томсон, ты грязный… — Он швырнул сигарету на пол и схватил Фрэнсис за руки, а та с искаженным от ярости лицом отчаянно пыталась высвободиться.

— Ты мразь! — орала она. — Поганая мразь!

— Все в порядке, девочка, — сказал Деннис. — Теперь все в порядке. В порядке.

И пока его приятель оттаскивал от нее матроса, он сомкнул мощные руки вокруг плеч Фрэнсис, гаечный ключ беспомощно повис в воздухе.

Приятель Тимса отпустил матроса, который — то ли слишком пьяный, то ли слишком напуганный, чтобы хоть как-то реагировать, — кулем повалился на пол. От шума двигателей, стучавших и гремевших точно литавры, у них заложило уши, но они явственно услышали, с каким тошнотворным, ухающим звуком стукнулась о металл его голова — как будто кто-то уронил на пол арбуз.

Айрин завизжала.

Деннис отпустил Фрэнсис и перевернул матроса на бок, вроде чтобы добавить еще, как им сперва показалось. Но Тимс, бормоча нечто невразумительное себе под нос, просто осматривал рану на голове.

Двое из присутствующих девушек, которые до этого перешептывались между собой, отбежали подальше, закрыв лицо руками.

Эвис всю трясло. Тимс стоял на коленях и орал на матроса, чтобы тот поднимался, поживей поднимался, черт его подери.

Маргарет начала потихоньку оттаскивать Джин в сторону.

Фрэнсис стояла, расставив ноги на ширине плеч, не выпуская из рук бесполезный гаечный ключ, и конвульсивно дергалась. Похоже, она даже не замечала того, что плачет.

— Надо кого-нибудь позвать, — сказала Эвис, обращаясь к Айрин.

Воздух был буквально наэлектризован. Эвис отрывисто дышала, чувствуя выброс адреналина в кровь, хотя и была здесь просто сторонним наблюдателем.