Слишком идеально - Джулия Ортолон

Ланс поставил машину под навес и вошел в холл. Услышав его шаги, Эйми подпрыгнула и залилась румянцем: он вошел как раз в то время, когда она гадала, что могло служиться с Гаем. Эйми решила, что слишком дерзко вела себя с ним сегодня утром. Она хотела только одного: чтобы вечером он преодолел свой страх и попался ей на глаза. Интересно, готов ли Гай к этому? Она представляла себе варианты дальнейшего развития событий, ее лицо то расплывалось в улыбке, то собиралось в нервную гримасу.

— Как вы быстро! — сказала она, когда Ланс вошел на кухню.

— Не хотел пропустить обед.

Ланс был такой загорелый, обветренный, одним словом, сексапильный, как и всегда. Эйми подумала, что уже несколько дней как перестала замечать, какой он красавец. Вернее, это перестало ее смущать. Похоже, со временем ко всему привыкаешь, а не только к родинкам и всяким уродствам.

Он поставил сумки на стол.

— Купил все, что вы просили.

— У них были свежие манго?

— Такие, как это? — Он протянул ей рубиново-янтарный Фрукт.

Она взяла у него манго и помяла в руке.

— То, что нужно.

— Еще я… м-м… купил вам вот это. — Порывшись в одной из сумок, он извлек таблоид. — В первый день вашей работы вы заинтересовались этим журналом, и я купил вам такой же.

— Да нет, не так уж я им и заинтересовалась… — Эйми рассмеялась и понесла манго к раковине. На самом-то деле ее заинтересовал не сам журнал, а то, почему такой мужчина, как Ланс, читает скандальные сплетни. — Я никогда такое не читаю.

— Не читаете?

— Нет.

Она чистила манго и разглядывала в окошко башню. Интересно, хватит ли у Гая смелости увидеться с ней? И если хватит, что между ними произойдет? Ее лицо вновь расплылось в глупой улыбке.

— Почему?

— А? — Она обернулась через плечо и увидела, что Ланс по-прежнему стоит у кухонного стола и выглядит при этом почему-то чуточку напряженно.

— Таблоиды. — Он кивнул на журнал, валявшийся рядом с сумками. — Почему вы их не читаете?

Эйми пожала плечами и начала нарезать в миску скользкий оранжевый фрукт.

— Меня никогда особенно не интересовала жизнь знаменитостей. Может, это покажется вам странным: мне часто приходилось сталкиваться с известными людьми — ведь я работаю в компании «Няня в дорогу». Хотя, думаю, остинские знаменитости несколько отличаются от тех, что живут в Голливуде.

— Почему вы так думаете?

— Ну, хоть Остин и прозвали Новым Голливудом, жизнь в нем течет размеренно и неторопливо. У нас живет очень много музыкантов, но все равно Остину далеко до Лос-Анджелеса. Голливудские знаменитости для меня — на совершенно недостижимой высоте. Расточительный образ жизни, помешательство на красоте и богатстве, вызывающее поведение… Иногда это бывает забавным, но в основном меня это тревожит.

— Тревожит?

— Все эти любовные интрижки. Вседозволенность. — Она облизала сладкий, липкий сок с пальцев. — И потом, я чувствую себя неловко, когда посягаю на личную жизнь других людей. Особенно если учесть, что я знакома с несколькими знаменитостями. Стоит им где-то появиться — их тут же снимают. Как они только это терпят? — Эйми поставила миску с нарезанным манго на стол и украсила кусочками фрукта салат из зелени и креветок под кокосовым маслом. — Фотографироваться я ненавижу даже еще больше, чем покупать одежду. Конечно, мне далеко до кинозвезды. Может, будь я звездой, мне бы это доставляло удовольствие.

— Да. Многие из кинозвезд даже поощряют прессу. Чем больше они засветятся на публике, тем лучше для их карьеры.

— Ну а для меня это был бы настоящий кошмар — знаете, наверно, нам всем иногда снится такой сон: будто мы совсем голые, а кругом люди. Только проснуться не получается. Ужас какой! — Она вздрогнула.

Ланс бросил на нее какой-то странный, ничего не выражающий взгляд и снова глянул на таблоид.

— Не всем нравится повышенное внимание прессы. Думаю, его можно избежать, если постараться.

— Ну да. Как этот парень. — Эйми рассмеялась и, нагнувшись к журналу, принялась разглядывать картинку. Это был снимок Байрона Паркса, «царя Мидаса». Он пытался увернуться от камеры. — Вот уж кому удалось избежать внимания прессы.

— Похоже на то. Это единственное его фото за долгое время.

— Он скрывается потому, что его достали папарацци. — Эйми извлекла из сумки зеленый лук, пучок сельдерея и принялась готовить винегрет из манго и лайма. — Несколько месяцев назад во всех палатках красовались его фотографии с другой звездой, Джулианной Мур. Мне его даже немного жаль, беднягу. Папарацци запечатлели, как она отвесила ему пощечину. Я бы со стыда сгорела. Но в то же время он это заслужил. Мне так почему-то кажется.

— Почему же?

— Не знаю. — Она передернула плечами. — Я как-то смотрела интервью с Джулианной Мур. Она такая миленькая.

— Может, в реальной жизни она не такая уж и миленькая, — заметил Ланс, почему-то помрачнев.

— Может быть. — Эйми полила салат растительным маслом. — Но мне в нем вообще-то многое не нравится.

— Что же?

— Он воплощение расточительности. Сын одного из богатейших и влиятельнейших людей в Голливуде. Настоящий красавчик. Богатый. Вечно носится по всему миру, встречается с красивыми женщинами, на короткой ноге со знаменитостями, завсегдатай великосветских раутов… Но что-то не похоже, чтобы он получал от всего этого удовольствие. — Эйми попробовала салат — должно быть, получилось слишком пресно, потому что она добавила еще сельдерея. — Поэтому, когда свежая, жизнерадостная Джулианна Мур начала на нем виснуть, я подумала: «Солнышко, обожжешься».

— Но почему? Вы ведь только что сказали, что у него куча денег и связи в Голливуде… Это-то ей и нужно! Может, обжегся он, а не она?

— Неужели вы думаете, что он ее в самом деле любил?

— Нет. Я просто думаю, что она начата с ним встречаться из-за корысти.

— А! — Эйми улыбнулась. — В этом и состоит разница между мной и Джулианной. Она жаждет славы, а я — нет. При мысли о том, что меня будут узнавать на улице, меня бросает в дрожь.

— Значит, вы не стали бы с ним встречаться?

— Встречаться с Байроном Парксом? — рассмеялась Эйми. — Ни за какие деньги! Во-первых, у него какой-то измученный вид и он производит впечатление неглубокого человека, а во-вторых, я ненавижу такой образ жизни.

— Понятно, — произнес Ланс изменившимся голосом. Некоторое время он молча смотрел на таблоид, а потом взял и бросил его в мусорное ведро.

— Зачем вы это сделали? — удивленно спросила Эйми.

— Вам же они не нравятся.

— Могли бы почитать сами.

— Меня такие вещи тоже не интересуют.

«Какой он сегодня странный! — подумала Эйми. — Может, его в городе что-то расстроило?» Но она не стала ни о чем расспрашивать и снова начала думать о предстоящем вечере: хватит ли у Гая смелости предстать перед ней? Лансу он показывается. Почему бы ему не показаться ей? Конечно, она рассчитывала не только на то, чтобы просто его увидеть, но и на нечто большее. Возможно, со временем… Эта мысль заставила Эйми покраснеть, но она тут же заверила себя, что они не станут спешить. Однако сначала ей нужно его увидеть.