Попала! - Надежда Кузьмина

К концу встречи я разошлась настолько, что сбегала наверх, притащила мои черные штаны и продемонстрировала, как работает «молния» на ширинке. Мужчины впечатлились.

В итоге к обеду я пришла в эйфорическое настроение и, устроившись на скамейке на заднем дворе, принялась зубрить, как именуются штифты, клещи и тиски на аризентском. Красивый язык! У нас так цветы не называются, как у них какая-нибудь кувалда. Солэорин! Прямо-таки имя для девушки или звезды, а не для пудовой фиговины на ручке.

Засмотревшись на пару ясеней в торце нашего дворика, подумала, как хорошо они стоят. На правильном таком расстоянии для гамака. Вот! Скоро лето – а если наладить производство гамаков? Ведь ничего сложного там нет – кусок прочной ткани, две палки с кучей дырок и несколько веревок. И все это в городе, где строят корабли! Как раз забава для парусных мастерских! А если к парусной основе пришивать бахрому и ситчик яркой расцветки сверху, так прелесть что выйдет! Ага, бегу записываю! Мм-м… а разве на парусных судах у матросов гамаков не было? Или там без палок-распорок? В общем, спрошу у Борадиса, он наверняка знает.

Не успела отойти от скамейки, как передо мной возник спрыгнувший с забора Лириад.

– Привет! Ты чего вчера на конюшню не пришла?

Гм-м… верховая езда у меня из головы после посещения мансарды вылетела напрочь. В то время, когда я должна была трюхать рысью по кругу на Звездочке, мы в мастерской мастерили пояс. А кстати, как средневековые дамы в этой конструкции садились в седла? Похоже, в мужское не сядешь ну никак. Или сядешь, но все отобьешь. Может, дамские седла и ведущие под уздцы лошадей леди грумы – это другой бок того же самого извращения?

– Не получилось, – улыбнулась я. О наших делах с кузнецом мы с К-2 решили не рассказывать никому.

– Ты сегодня вся светишься… – протянул шатен, глядя зелеными глазами из-под длинных ресниц. И впрямь на эльфа похож. Высокий, гибкий, красивый. А улыбка…

– Лириад, а зачем ты ко мне хотел той ночью в окно влезть?

– Ну-у… я нарвал цветов и собирался положить их тебе на подушку.

Ничего себе романтический жест!

– А если б я проснулась? – подозрительно поглядела на мнущегося парня.

– Позвал бы гулять! Ты ж деревенская, по деревьям лазаешь?

Я малость обалдела от предложенной культурной программы. Но вообще идея мне понравилась. С удовольствием посидела бы в хорошей компании на высокой крыше, посмотрела на залив и замок в лунном свете. Красиво, наверное… Может, предложить Лириаду? Или не так поймет? Или девушки тут такое вообще предлагать не должны? Ладно, потерплю.

Пока раздумывала о готических красотах, Лириад оказался близко, очень близко. А потом, не касаясь руками, наклонился к моему лицу и поцеловал. И только тогда, когда я почувствовала, как подгибаются колени, обнял. До чего же хорошо! И пахнет от него какой-то травой… действительно, эльф… а как целуется! Может, они все тут так целуются? И все остальное тоже? Потому отказы и не приняты? Я покорно прислонилась спиной к стволу ближайшего ясеня, мне было потрясающе хорошо, так не хотелось прерывать этот поцелуй… Он отстранился сам. Посмотрел в мои затуманенные глаза, улыбнулся:

– Ну что, пойдешь со мной гулять ночью?

– Не могу, – с сожалением выдохнула я. – Сегодня мне на окно поставят решетку. Теперь не выйдешь, а через дверь – дядя услышит.

Говорить, что ключ от замка той решетки у меня будет, не стала. А то догуляюсь с таким… и очень быстро.

– А если я заберусь в другое окно, откроешь мне дверь?

Во дает! Прям постановка «Фауста». И я в роли этой, как ее, Гретхен. Причем как я ее хорошо сейчас понимаю! Вот он – живой соблазн с зелеными глазами!

– А зачем? Где мы будем гулять в комнате? – состроила я дурочку.

– Ну, посидим, поговорим.

– Знаешь, дядя спит очень чутко…

– Иримэ-э-э! – раздалось из недр дома.

– Вот, видишь, – развела я руками. И откликнулась: – Иду-у!

– Постой секунду! Сейчас пойдешь… – Он опять нагнулся к моему лицу.

Да что ж это такое? – ноги подгибаются!

– Лириад! Хватит! Остановись!

– Не хочу…

Я, выскользнув из-под руки парня, побежала к дому. Вот напасть!

Вторую половину дня мы сидели с К-2 на диване в кабинете и беседовали об абстрактных материях. Я наконец-то набрала словарный запас достаточный, чтобы рассуждать, пусть коряво и неуклюже, об энергии и пространстве, математике и химии, бесконечном и малом. Пока мы вырабатывали общий язык, я пыталась перевести на аризентский самые простые формулы, вроде расчета частоты колебаний математического маятника или скорости свободного падения в зависимости от высоты. Нам с К-2 доставляло удовольствие разбираться с единицами измерений и простейшими формулами, привычными обозначениями физических величин и коэффициентов. К-2 быстро соображал, был въедлив и бесконечно любопытен. А со мной он не знал, за что хвататься – я знала так много необычного, и все о разном.

Оставшись вечером одна, села у зарешеченного окна и задумалась. Выходит, моя судьба зависит от совершенно незнакомого мне человека. В Москве уже начало июля. Если брат Арвиса вернется до сентября и меня срикошетит назад в мой мир, то я продолжу учебу без помех. А если он возвратится, скажем, в следующем апреле и меня все равно перебросит во чрево родного мусоропровода? Тогда как я буду объясняться в учебной части? Вот приду и скажу начальнику курса: «Николай Борисович! Так вышло, что я занималась почти год миссионерской деятельностью в Аризенте, объясняя им устройство галактики и организовывая производство мясорубок… скажите, как мне оформить академический отпуск, чтобы восстановиться с потерей одного года?» Ведь спорить могу, отчислят уже к октябрю, а буду восстанавливаться – переведут с бюджетного отделения на платное. А где я такие деньги возьму?

Вот как узнать, останусь ли я в этом мире? Неужели надо, как мать маэллтов – Лиэра, родить двойню, чтобы привязать себя к нему? Вот кошмар… а если не поможет? Родишь – и унесет? Дети – тут, сама – там? Ничего хуже и быть не может… Нет, с малышами надо подождать, пока не прояснится место жительства. То бишь, в каком мире останусь… Да и рожать зачем-то – не дело. Дети должны появляться тогда, когда двое любят друг друга.

Вообще о чем это я? Какие, на фиг, дети? Совсем обалдела с этими поцелуями…

Интересно, если спросить у Арвиса о том, когда тот ждет брата назад – ответит?

Вздохнув, зажгла две свечи в подсвечнике и села повторять сегодняшний урок.

Две следующие недели стояла тишь да гладь. Весенняя погода радовала солнцем и теплом, в вышине кружили вернувшиеся с юга ласточки, моя клумба густо щетинилась укропом и чем-то еще. Я так увлеклась непривычным для горожанки процессом посева, что забыла разметить, куда чего насыпала. Ничего, вырастет – понюхаю – узнаю.