Поединок с Кремлем - Михаил Ходорковский

Оказалось, что российской нефтяной промышленности, с технической точки зрения, не хватало именно этого: широкомасштабного внедрения уже известных в мире технологических приемов, основанных на компьютерном моделировании. Плюс, естественно, экономической оценки каждого технологического шага.

Наш центр моделирования месторождений был первым в России. К слову, в разное время его посещали и Герман Греф, и Алексей Кудрин.

«Центр исследований и разработок» тоже был первым научно-исследовательским институтом нефтяной промышленности в России, созданным в постсоветское время и ориентированным именно на внедрение разработок.

Так что все просто: нужные специалисты в нужное время в нужном месте дают необходимый результат.

— Применялись ли «варварские» методы добычи нефти?

— Рискну заметить, что это откровенно непрофессиональное пропагандистское утверждение. Профессионал смотрит на КИН (коэффициент извлечения нефти) и сравнивает его с проектным. За все годы моей работы коэффициент извлечения нефти на месторождениях ЮКОСа только рос. А это и есть главный показатель качества разработки. Когда на предприятия ЮКОСа пришла «Роснефть», она достигнутые нами показатели вовсе не критиковала, хотя, полагаю, желание было. И это факт. Остальное — пропаганда.

— Что такое скважинная жидкость и зачем ее придумали?

— «Придумала» скважинную жидкость природа. А технологию добычи нефти — предшествующие поколения нефтяников. В России и в других странах сейчас из скважин поступает не нефть, а смесь из 30 % нефти (в среднем) и 70 % воды, газа, солей и прочей «мути».

Эта смесь носит техническое название «углеводородное сырье» или «скважинная жидкость».

После процесса подготовки, в котором задействованы огромные технологические установки и тысячи специалистов, «сырье» превращается в «нефть», соответствующую государственному стандарту и передается потребителю.

Тот, кто называет себя нефтяником, но утверждает, что из скважин в России идет сразу чистая нефть — просто жулик.

— Оптимизировали ли Вы налоги?

— Да. И еще раз: да! Как любой руководитель компании я стремился уменьшить налоговую нагрузку строго в рамках законодательства и с минимальными для компании рисками. Иначе мы бы проиграли в конкурентной борьбе. Средняя налоговая нагрузка в отрасли была около 30–35 % выручки при цене около 20 долларов за баррель, ее тщательно контролировали налоговики по факту уплаты. Я лично отчитывался перед комиссией министерства, включавшей министра.

«Роснефть», «Сибнефть» (ставшая потом «Газпром нефтью») и другие — все работали одинаково, с очень близкими показателями по налогам, плюс-минус 2 %.

— Воровал ли Вы деньги?

— Нет! Никогда.

Я прекрасно умел зарабатывать, а воровать — стратегически глупо.

Основной заработок владельца крупной частной компании — это рост стоимости пакета акций, а воровство уничтожает стоимость, давая взамен мелкий доход и крупные проблемы.

Реальный собственник не ворует. Бессмысленно. Именно потому государственная собственность — символ бесхозяйственности, воровства и коррупции (и в СССР, и даже при Сталине). Несмотря на все попытки замаскировать этот факт, человеческую природу переделать трудно.

— Откуда первые деньги?

— Я своих первых доходов совсем не стесняюсь. С 1987 года мы с моими партнерами торговали компьютерами, привозимыми еще в СССР людьми из долгосрочных зарубежных командировок. Эти люди, возвращаясь из-за границы, привозили PC, продавали их нам, а мы ставили русскоязычное программное обеспечение (к слову, собственной разработки) и комплектацию по требованию заказчика. Это были самые первые «большие» деньги.

Один компьютер стоил 40 тысяч рублей. Мы их продали более 5 тысяч штук.

Для командированных это было выгоднее, чем мучиться с ввозом автомобилей (было распространено до того) или ввозить видеомагнитофоны. Почему государство не закупало компьютеры? Из-за противодействия производителей наших «гробов», которые к тому времени уже отстали на десятилетия.

— Правда ли, что акции, принадлежавшие мне, отошли Ротшильду?

— Неправда. Никакие акции Ротшильду не переходили. После моего ареста я потерял право распоряжаться контрольным пакетом акций. Он перешел к моим партнерам автоматически. Эта стандартная процедура защиты собственности: при захвате в заложники собственники теряют право распоряжаться своим имуществом.

— На что могут рассчитывать миноритарные акционеры ЮКОСА?

— По закону, если нас с Платоном Лебедевым признают виновными в похищении у ЮКОСа всей нефти, то все налоги, все имущество ЮКОСу надо вернуть и отдать акционерам.

Это $40 млрд. США, может быть, больше. Только я сомневаюсь, что кто-то что-то из этого имущества отдаст. В. В. Геращенко в свое время выразился предельно точно. В то же время я глубоко убежден в высокой порядочности менеджеров ЮКОСа и не сомневаюсь, что весь доход, полученный ими от реализации активов зарубежных компаний, будет распределен между всеми акционерами после завершения юридических процедур.

— Верите ли Вы суду и вообще в возможность независимого суда в России?

— Моя судьба решается не в суде. Это знают все. Если суд был бы независимым, то процесс по моему делу прекратился бы, не начавшись.

Однако независимый суд в России будет! Это абсолютный императив — если мы хотим сохранить страну, создать инновационную экономику за счет предпринимательской активности, если мы хотим, чтобы нас уважали и нам доверяли в мире. Только одной веры мало.

Каждый из нас и, во-первых, сами судьи должны постоянно и упорно помогать двигать систему.

Пусть по миллиметру Пусть чем-то жертвуя. А награда — чистая совесть. Это стоит жертв.

— О чем Вы жалеете сегодня?

— Нес промышленности надо было начинать, а с построения демократических институтов: с образования людей, достижения широкого общественного консенсуса по вопросу собственности.

Да, чего-то не понимал. Человек с возрастом меняется.

Ко мне осознание пришло в 2000 году, в 37 лет. Допущено много ошибок. И я попытался резко изменить свою жизнь.

Создал «Открытую Россию», Федерацию интернет-образования. Старался всерьез помочь развитию политической системы. Пусть получилось немногое. Мог прожить свои 46 лет лучше? Наверное. Судить не мне. Мне жить и исправлять ошибки. Столько, сколько даст Бог.

Часть 4

ЗАСЕДАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ…

«Мне постоянно напоминают, что я буду сидеть в тюрьме до особого распоряжения»

Бывший российский олигарх Михаил Ходорковский, который сейчас отбывает восьмилетний тюремный срок, обвиняет одного из самых высокопоставленных помощников премьер-министра Владимира Путина в том, что тот составил заговор с целью посадить Ходорковского в тюрьму, а из его нефтяной компании вытянуть миллиарды долларов.

Ходорковский, которого отправили за решетку по обвинению в мошенничестве и незаконном уклонении от налогов, обвинил Игоря Сечина, бывшего сотрудника КГБ, ставшего в мае вице-премьером, в ограблении его нефтяной компании «из жадности».

48-летний Сечин — фигура загадочная. Раньше он работал заместителем главы администрации президента Владимира Путина и до сих пор возглавляет «Роснефть» — государственную нефтяную компанию, к которой отошла большая часть активов, ранее принадлежавших ЮКОСу, нефтяному гиганту Ходорковского.

Сейчас Ходорковскому предстоит разбирательство по новым обвинениям в присвоении чужого имущества и отмывании денег, результатом которого может стать новый срок — до 27 лет. Бизнесмен утверждает, что оба дела инспирированы Сечиным.

«Второе дело, как и первое, было организовано Игорем Сечиным», — заявил Ходорковский в интервью Sunday Times, которое он дал в СИЗО города Читы, что в 4 тыс. миль к востоку от Москвы.

«Первое дело против меня он устроил из жадности, а второе — из трусости. Сложно сказать, как именно ему удалось убедить своего шефа. Может быть, Путин и правда думал, что я замышляю какой-то политический заговор, что само по себе смехотворно, поскольку обе оппозиционные партии, которые я тогда официально поддерживал, на парламентских выборах завоевали бы в лучшем случае процентов 15. Скорее всего, никакой причины им не требовалось, а нужен был только повод, чтобы осуществить захват ЮКОСа, самой успешной российской нефтяной компании».

Сегодня судьба Ходорковского воспринимается как лакмусовая бумажка для Дмитрия Медведева, путинского протеже и нового президента России (самому Путину конституция не позволяет занимать президентский пост более двух сроков подряд). Бывший адвокат Медведев, которому сейчас 42 года, стал самым молодым российским лидером после царя Николая II. Он заявил, что его основная задача — покончить с «правовым нигилизмом».