Достигая уровня смерти - Владимир Брайт

Что-то во всей этой ситуации было не так – псионик явственно ощущала определённую недосказанность и подтекст происходящего. Причём это чувство было плодом не столько её врождённых способностей, сколько обострённого инстинкта присущего всем женщинам – ведь речь шла о сексуальном влечении.

– Ты так и останешься в этой дурацкой шляпе? – Она имела в виду головной убор мистера Смита, нейтрализующий «жучка» Дядюшки Тома.

– Ещё немного – и сниму.

Мне не хотелось выступать в роли потайного глазка, через который вспотевшие от возбуждения люди (Том и В. Вилли) будут наблюдать за проворно окидывающей одежды Гердой.

– А пока…

Я закрыл правый глаз чтобы «жучок» В. Вилли перестал транслировать стриптиз в прямом эфире.

Правое веко медленно, но верно поползло вверх.

Великий творец и изобретатель сгорал от нетерпения увидеть совершенство форм обнажённой королевы.

– А пока… – чисто автоматически повторил я и абсолютно искренне рассмеялся.

Этот хитрец и проныра В. Вилли мог не только управлять моим глазным яблоком, но даже каким-то непостижимым образом воздействовал на веко, Наверное, в глубине души он считал себя всемогущим гением, способным преодолеть любые преграды и с лёгкостью взять всё то, что ему хочется.

Однако в данном случае на пути его всесокрушающего гения встало непреодолимое препятствие – примитивная детская уловка, которой я не пользовался, наверное, со времён детского сада.

Моя ладонь закрыла правую половину лица, и безупречная красота Герды стала доступна лишь тому, кому она предназначалась.

– Тебе по-настоящему весело ты под кайфом или просто смущён? – Она уже полностью разделась и находилась от меня на расстоянии вытянутой руки. – Теперь ты не сможешь спрятать свои мысли за фальшивой ширмой моих вымышленных грудей, так что отвечай правду.

– Отвечаю чистую правду. Один толстый вставил мне «жучок» в левый глаз. А ещё один «добрый» человек при помощи шляпы нейтрализовал первый «жучок» и вставил другой от себя лично. Закрыв правый глаз ладонью, я лишил его возможности лицезреть тебя обнажённой. И тем самым избавил от ужаса длинных бессонных ночей.

– В каком смысле?

– В самом что ни на есть прямом – если бы он увидел это совершённое тело, то навек потерял бы покой и сон.

– Заботясь о других, ты хоть одним глазом, но всё же рассматриваешь меня, будто выставленную на продажу породистую лошадь. А сам-то не боишься потерять покой и сон?

– Нет.

Герду неприятно кольнуло это короткое совершенно искреннее «нет». То, что они вместе спасаются от смертельной опасности, ещё не значит, что как только всё благополучно закончится, они лягут в постель. Она достаточно давно знала этого человека, чтобы понимать – такой ответ вызван не его непоколебимой уверенностью, что они в конечном итоге станут любовниками, а чем-то иным. Чем-то по-настоящему нехорошим. Однако у неё не было времени разгадывать эту тайну.

– Ну что ж, похвальная сила воли. – Герда решила разобраться со всеми загадками после того, как они покинут ледяную воду. – Тогда я с твоего позволения, ненадолго закутаюсь в полотенце, а ты быстро разденешься и закрепишь на лице дыхательную трубку. Думаю, твой сексуально озабоченный друг не потеряет покой и сон, увидев одетую женщину с половиной лица, заклеенной скотчем, и пластиковым шлангом-хоботом, торчащим изо рта.

– Да, тут ты права. Нужно быть законченным извращенцем, чтобы возбудиться от подобного.

Я быстро скинул с себя одежду и прилепил к лицу самодельный дыхательный аппарат.

– Голый, в дурацкой шляпе и с торчащим изо рта хоботом ты смотришься на все сто, – Герда не удержалась от улыбки.

– Приклеивай свой, не медли. – Я перешёл на прямую передачу, потому что разговаривать с импровизированным кляпом во рту было достаточно неудобно.

– Ты поможешь мне.

Псионик знала, что дорога каждая секунда, и всё же медлила. В эти последние мгновения она всё ещё пыталась понять, что не так во всей ситуации.

– Ты очень красивая даже с этим чужим лицом. – Я залепил ей рот скотчем. – Жаль только…

– Чего тебе жаль?

Её гипнотизирующие глаза пытались проникнуть в самую глубину моего подсознания, но псионик опять наткнулась лишь на глухую стену – я умел блокировать свои мысли, когда сильно этого хотел.

– Потом расскажу.

– Обещаешь?

– Да.

– Хорошо.

Времени больше не оставалось, и она убедила себя в том, что узнает ответы на все вопросы чуть позже.

Ванна была стандартная, поэтому двое взрослых людей могли поместиться в ней только крепко прижавшись друг к другу и поджав ноги. Если бы у нас не было дыхательных трубок то, скорее всего мы переплелись бы словно лианы, но с этими проклятыми шлангами такой вариант был невозможен.

– Обнимешь меня! – попросил я и чуть было не добавил: «Это последнее желание в моей жизни».

– Непременно.

Герда была бодра и полна энергии. Предстоящая ледяная ванна была всего лишь кратковременным неприятным эпизодом, после которого её жизнь и борьба за существование продолжатся. Если бы у Герды спросили, нравится ли ей эта жизнь то, скорее всего, она сказала бы «нет». Но это был бы не до конца честный ответ Опасность, к которой постепенно привыкаешь, и адреналин, в котором с течением времени начинаешь чувствовать чуть ли не физическую потребность, слишком меняют сознание чтобы добровольно отказаться от этих мощных природных наркотиков.

– Тогда вперёд! – Её тело чуть дёрнулось сведённое лёгкой судорогой – в кровь попал «Атластиндет Б2» – и она быстро легла в ванну.

Ломать комедию, кривляясь и изображая судороги, не было никакого резона, так как Герда уже не видела меня. Поэтому я просто погрузился в обжигающе холодную прорубь, прижавшись спиной к обнажённому телу ледяной красавицы.

Она ещё успела крепко обнять меня правой рукой, после чего застыла в оцепенении – препарат действовал очень быстро.

Теперь псионик уже не могла прочитать мои мысли, поэтому отпала необходимость прибегать к различного рода уловкам, чтобы скрыть их.

– Чарли! – Я попытался связаться с напарником, чтобы проститься с ним, но либо он спал, либо контакту мешало то, что тело находилось под слоем воды.

– Чарли!

Мне вдруг мучительно захотелось поговорить с кем-нибудь. Просто так, ни о чём конкретном, всего лишь поболтать о незначительных пустяках.

Но моя подводная лодка находилась на дне самой глубокой океанской впадины и уже не могла всплыть на поверхность ни при каких обстоятельствах. Ладно, по крайней мере, я умираю в объятиях потрясающей красавицы. И такой смерти можно позавидовать! Эта мысль почти примирила меня с тем, что не удастся ни с кем поговорить напоследок, но в этот момент я сделал глубокий вдох, одновременно почувствовав слабый укол под языком.