Гарнитур из электрических стульев - Наталья Александрова

— Что вы имеете в виду под сотрудничеством?

— Откровенность, откровенность и еще раз откровенность. Вы должны рассказать мне все, что знаете.

— Я и так уже все вам рассказала! — истерично вскрикнула Даша, покосившись на Костю, возившегося со своим прибором.

— Я так не считаю, — возразил мужчина вкрадчивым голосом, — я думаю, вы знаете гораздо больше, чем нам рассказали. Попробуем еще раз. Какие дела связывали вашего мужа с Борисом Векслером?

— Да не знаю я, — вскрикнула Даша, — честное слово, не знаю! Игорь вообще ни разу не упоминал Векслера и никогда не рассказывал мне о своих делах! Да меня это, честно говоря, устраивало… до тех пор, пока нас не обворовали…

— Обворовали? — Брови Ильи Олеговича поползли вверх. — Ну-ка расскажите! Когда это случилось?

— Четыре дня назад, — ответила Даша и сама удивилась своим словам. Неужели это произошло всего четыре дня назад? Неужели всего четыре дня отделяют ее от прежней жизни, спокойной и размеренной, когда она была уверена в завтрашнем дне, верила своему мужу, когда все было так хорошо и надежно? Неужели всего за четыре дня ее жизнь превратилась в сплошной кошмар, муж оказался лжецом и изменником и вообще бросил ее, сбежав неизвестно куда, а сама она ввязалась в самодеятельное расследование, в результате чего сидит теперь на электрическом стуле в ожидании пыток и скорее всего смерти?

— Четыре дня назад! — повторила Даша с непередаваемой интонацией, в которой смешались изумление, страх и тоска.

— Четыре дня? — переспросил Илья Олегович задумчиво и на какое-то время замолчал, углубившись в собственные подсчеты.

Наконец он снова поднял на нее глаза и потребовал:

— Расскажите подробно, что у вас украли, как это произошло…

Даша посмотрела на него с удивлением.

До этого момента она считала, что эти двое причастны к ограблению ее квартиры, связаны с Лизой, которая выманила Игоря в нужный момент, и со стариком, которого Лиза навещала в больнице. В уравнении оставалось только одно неизвестное: что Игорь прятал в квартире и ради чего, собственно, квартиру обворовали.

Но Илья Олегович с таким удивлением услышал об ограблении… Такое натуральное удивление не сыграешь, а главное — для чего ему играть перед ней? Значит, он об ограблении действительно не знал, соответственно, не знал ничего о Лизе, о старике из больницы…

В уравнении появились новые неизвестные, и Даша в этих неизвестных окончательно запуталась.

Во всяком случае, она решила не говорить о Лизе Бачановой, о том, как та выманила ее мужа из дому в ночь ограбления. Помимо прочих соображений, Даше просто показалось противно и унизительно посвящать постороннего человека в их отношения с мужем, разворачивать перед ним грязное белье…

Она рассказала Илье Олеговичу о том, как вернулась из Краснодара и застала обворованную квартиру, затем вкратце, не вдаваясь в подробности, упомянула о том, как сумела вернуть кое-что из украденного.

Илья Олегович слушал ее очень внимательно. Когда Лиза описала тех недозрелых мерзавцев, у которых сумела отбить свою шубу, мужчина посмотрел на нее недоверчиво и спросил, не упоминали ли эти подростки какого-то человека гораздо старше и опытнее их, так сказать, наставника и учителя. Даша помотала головой и спросила:

— Почему вас так волнует ограбление моей квартиры? Вас-то это с какого боку касается?

— Вопросы здесь задаю я! — рявкнул мужчина, но потом смягчился, видимо подумав, что большего добьется от Даши более вежливым подходом, и сказал: — Ваш дорогой муж вместе со своим школьным дружком Векслером решил подзаработать и не придумал ничего более умного, чем шантаж. Векслер, скотина, работал на меня и очень многим был мне обязан, но это его не остановило. Ему попали в руки кое-какие снимки… Но о нем можно забыть.

Интонация, с которой были произнесены последние слова, испугала Дашу. Вспомнив разговор с Вероникой, она спросила:

— Что с ним?

— А вас-то это почему волнует? Он расплатился за свое предательство… А ведь вы едва вспомнили его фамилию! Откуда тогда этот интерес?

— Все-таки он одноклассник мужа… — Даша зябко передернула плечами, — а главное, я боюсь, что меня ожидает такая же судьба.

— Все зависит от вас! — Илья Олегович усмехнулся. — Если вы будете достаточно откровенны и поможете мне увидеться с вашим мужем, то за свою судьбу можете не волноваться.

«Так я тебе и поверила», — подумала Даша, но вслух произнесла другое.

— Честное слово, я не знаю, куда уехал Игорь! — повторила она как могла искренне. — И все-таки я не поняла, как вся эта история связана с ограблением моей квартиры!

— Вот женщины! — в сердцах воскликнул Илья Олегович. — Вам нужно думать о том, как спасти свою жизнь, а вас по-прежнему мучает любопытство!

— Может быть, если я буду знать, в чем дело, то смогу вспомнить еще что-нибудь важное, чему сейчас не придаю значения.

Даша сама не знала, для чего она пытается разобраться в ситуации. К чему ей информация, если она никогда не выйдет из этого подвала? Просто она пыталась тянуть время, пыталась ослабить бдительность двух монстров бесконечными разговорами.

— Может быть… — протянул мужчина, — черт с вами… все равно ваша осведомленность уже не имеет значения. Короче, ваш муж, как я думаю, прятал у себя сделанные Векслером фотографии, а при ограблении вашей квартиры эти снимки попали в руки третьему человеку.

— Вору, — уточнила Даша.

— Ну да.

— Я так поняла, что вы нашли этого вора и отобрали у него фотографии. Что же вам нужно от моего мужа?

Мужчина побагровел от злости:

— Сколько можно повторять? Я хочу допросить его и выяснить, что ему известно.

— А, я понимаю, — тихо проговорила Даша, — вы не нашли негативов ни у вора, ни у Векслера и хотите узнать, где они.

— Негативов, — передразнил ее собеседник. — Вы мыслите представлениями прошлого века! Эти фотографии сделаны с цифровой видеокамеры, без всяких негативов, они хранились у Векслера в компьютере.

«Ага, — подумала Даша, — вот почему у Векслеров испортили компьютер. Тогда какого черта им нужен Игорь? Могу поклясться, что в нашей квартире ничего больше не было… Но что им мои клятвы… Они убили Векслера, хотя он все им рассказал. И хоть они уничтожили все доказательства, но не захотели оставить в живых того, кто знал о фотографиях. И за Игорем они охотятся с той же самой целью. Что же такое было на тех снимках, раз они так боятся?»

Вдруг подал голос Костя, о котором Даша почти забыла:

— Шеф! Что вы с ней возитесь? У нас же нет времени. Я уверен, она наверняка знает, где ее муж. Давайте нажмем на нее слегка. Я готов, прибор в порядке…

— Костя, что за страсть к опытам с электричеством? — усмехнулся Илья Олегович. — Опять переборщишь, как с Векслером.

— Да я дам самую малость, вот увидите, она сразу заговорит.

— Ну что, — шеф повернулся к Даше, — может быть, вы добровольно расскажете нам, где скрывается ваш муж? Честное слово, мне не хотелось бы жестоко с вами обращаться. Но вот мой помощник очень нервничает. А он, вы понимаете, прошел «горячие точки», и нервы у него ни к черту.

— Да пошли вы все! — устало ответила Даша. — Я все равно ничего не знаю.

Илья Олегович поморщился, как будто выпил уксуса, и махнул Косте рукой:

— Ну ладно, по-хорошему она не понимает.

Костя передернул рубильник, и все Дашино тело пронзила судорога боли. Мышцы разрывались от страшного напряжения, из груди рвался дикий неуправляемый крик…

Рубильник разомкнул электрическую сеть, и Даша без сил обвисла в кресле. Должно быть, пытка продолжалась две-три секунды, но ей эти секунды показались бесконечными.

— Воды… — прошептала она, едва шевеля пересохшими губами.

— Вот видите, — с фальшивым сочувствием проговорил Илья Олегович, поднося к ее губам большую пластиковую бутылку с минеральной водой, — лучше расскажите нам всю правду, а то Костя просто рвется в бой, и следующий раз будет гораздо больнее.

— Скотина! — вскрикнула Даша, пытаясь головой достать своего мучителя. — Лживая сволочь!

Илья Олегович выронил бутылку, она упала на пол. Наклонившись за ней, мужчина зло бормотал:

— Нет ничего хуже, чем работать с женщинами. То ей пить дать, то…

Он не закончил свою фразу. В подвале неожиданно погас свет.

— Что за черт! Костя, ты, что ли, доигрался? Короткое замыкание устроил?

— Да нет, шеф, я ничего не делал, — Костя чем-то загремел в темноте, — сейчас попробую разобраться. Где-то обрыв кабеля… Черт!

Раздался звук падающего тела, и в ту же секунду свет в подвале снова вспыхнул.

Костя корчился на полу в луже, образовавшейся из разлитой минеральной воды, с оголенными проводами в руках. Провода рассыпали голубоватые искры.

Костино лицо было чудовищно перекошено, тело билось в мучительных судорогах.