Неделя: Истории Данкелбурга - Жилин

Затем начался его разговор с тем библиотекарем, что приютил его. Они спорили о разных вечных вопросах, которые сильнее всего их беспокоят...

Но я уже смотрела на всё это без былого интереса. Магия действа и актёрской игры были убиты словами неизвестной дамы. Теперь я уже не могу наслаждаться спектаклем и нередко теряю нить повествования, отвлекаюсь и украдкой кошусь на сидящего рядом Эрика.

Чем же он может быть опасен? Воспитанный галантный джентльмен, вежливый и заботливый, разве что порой водит автомобиль, как сумасшедший!

И могут ли его слова быть ложью? Его обещание звучало вполне убедительно - я не могла не поверить его словам. Тоже врал?

И откуда она знает Эрика? Была одно из его пациенток? Тогда возможно и такое, что он попросту не смог ей помочь, что и стало причиной такого отношения к одноглазому блондину... Доверять, в любом случае, придётся кому-то одному...

Может ли так случиться, что совершенно незнакомой старушке стоит доверять в большей степени, чем Эрику, которого я знаю немногим больше. И можно ли назвать те крупицы информации знанием этого загадочного человека?

На лицо снова упала надоедливая прядь...

Моя интуиция молчит...

Я отвлеклась так сильно, что совершенно пропустила концовку представления. Вроде как, набравшись знаний, Мильо задумал совершить переворот в королевстве и освободить крестьян от феодальной зависимости. Решил он также свергнуть церковь, посчитав её тряпицей, закрывающей людям глаза, не давая увидеть правду.

За все свои грехи бывший рыцарь Мильо был сожжён на костре, а когда пепел рассеялся, библиотекарь прорёк на весь зал: 'Быть умным - значит много знать, а быть мудрым - значит уметь пользоваться своим умом!'

Замужняя принцесса, которая, видимо, полюбила-таки Мильо, пустила слезу, и все застыли в немой сцене. Раздался шквал аплодисментов, артисты выстроились в ряд с Эрне во главе и дружно поклонились.

Жаль, что я пропустила значительную часть великолепного спектакля. Эрик рядом со мной распрямился и принялся аплодировать стоя.

- Как тебе спектакль, Катарина? - спросил меня Эрик, когда мы уже покинули здание театра.

- Честно говоря, я сильно задумалась и пропустила значительную часть, но то, что всё-таки увидела, меня очень впечатлило! Эрне действительно хорош!

- Досадно, - искренне опечалился блондин, - Пропустить даже минуту представления - непозволительная роскошь! Но, надеюсь, общие впечатления от спектакля у тебя остались положительными?

- Да, мне очень понравилось! - улыбнулась я.

- Катарина, - необычайно строго прервал меня Эрик - Мы же ведь обещали друг другу говорить только правду.

Внутренне я вся сжалась - надо же было показать психологу ложные ноты своего поведения! Проницательный молодой человек, не расслабляясь ни на секунду, тут же их уловил и сделал несложные выводы.

А тут ещё и обещание, ставшее настоящей ловушкой нам обоим...

Я не знаю, как правильнее стоит преподнести Эрику правду о встрече с незнакомкой. Впрочем, правду, если подумать, не получится преподнести разными способами...

- Я встретила одну даму, - призналась я, отведя на всякий случай глаза, - Она, по всей видимости, знает тебя. Она сказала, что тебе не стоит доверять, и что ты опасен...

Внимательно выслушав меня, Эрик кивнул с совершенно серьёзным лицом:

- И что ты по этому поводу думаешь?

- Я не знаю... Я, в общем-то, не могу доверять ни тебе, ни ей...

- Это так, и, видишь ли, эта дама, в целом, сказала и правду, и неправду. Неправда заключается в том, что мне нельзя доверять - верить или не верить - это твоё право, но готов поклясться, что ты полностью можешь мне доверять, Катарина. Правда, впрочем, заключается в том, что знакомство со мной, в самом деле, может стать для тебя опасным, но только в том случае, если ты задашь неправильный вопрос и потребуешь на него ответа...

- Кем ты на самом деле работаешь? Ты этот вопрос имеешь в виду?

- Именно.

Повисла тишина. Мы остановились всего в паре метров от его машины. Эрик стоит прямо передо мной. Спокойный, уверенный, расслабленный. Даже если я начинаю лезть не туда, то его это пока не беспокоит... Значит ли это, что мои опасения насчёт него совершенно напрасны?

Как он сказал, доверять ему можно...

- Ты боишься? - как-то бесстрастно спросил он, глядя мне точно в глаза.

- Да...

- Бояться нечего! Если бы были причины бояться, я бы всё тут же прекратил и исчез! Подвергать тебя опасности не в моих интересах: я же сказал, что желаю только помочь...

Говорит так, что ему просто хочется верить. Но вот стоит ли? Мог ли он обманывать всё это время так упорно и целенаправленно, чтобы усыпить мою бдительность? Но, с другой стороны, я действительно не вижу ни одной причины, зачем ему это нужно...

В конце концов, он действительно помогает мне. Рядом с ним я уже не хочу вспоминать о Гарри. Просто не хочу. Рядом с Эриком мне определённо легче...

Вмешиваясь в мои сомнения, он негромко произнёс:

- Если что-то идёт так, как тебе не нравится, то я могу просто отвезти тебя домой и оставить в покое.

Но я, кажется, уже решила:

- Или?

- Или, - пухлые губы Эрика растянулись в хитрой улыбке, - Мы можем съездить в восточный район Данкелбурга. Знаешь, там целая сеть просто-таки превосходных иностранных ресторанчиков.

- Что ж, не могу отказаться! - от блондина я заразилась искренней, радостной улыбкой.

- Тогда, перед тем, как сесть в карету, я предлагаю пройти простенький ритуал, так любимый многими, - с этими словами он извлёк из кармана две мелкие монетки, - Предлагаю бросить их в чашу.

И тут же он метнул свой кругляш в большую каменную чашу, заполненную наполовину водой. Я последовала его примеру и тоже забросила монетку в жерло каменного сосуда. Теперь мы сюда непременно вернёмся!

Эрик помог мне сесть в автомобиль, сел за руль и погнал железного коня на восток.

Восток Данкелбурга почти весь занят эмигрантами, причём среди них немало и незаконных. Десятки разных национальностей сплетаются тут воедино, составляя необычайно разнокультурное и пёстрое сообщество.

Люди живут здесь не слишком мирно, и межнациональные розни случаются здесь регулярно, нередко доходит до кровопролития, также здесь всё просто наводнено наркотиками и дешёвыми проститутками.

Власти на всё это закрывают глаза, и полиция нечасто сюда заглядывает, так что восток города представляет собой этакую автономию, живущую по собственным законам и порядкам, поклоняющуюся своим богам. Городу плевать на чуждых ему эмигрантов до тех пор, пока они не осмеливаются ползти на запад.