музыкальный приворот - Анна Джейн

Я в гордом одиночестве направилась вон из ВИП-зала "Конфетти". Обиженная. И что мне тут делать одной? Я ведь даже одета совсем не по-клубному. Эта Нинка вечно так - сначала позовет с собой, а потом какую-нибудь свинью подложит. Никогда больше не соглашусь на ее уговоры.

Сначала я решила вернуться в "Карамель", но поняла, что абсолютно не запомнила дорогу туда. Потому, немного поразмыслив, я направилась на свободное место возле барной стойки, мимо которой мы шли. Над нею висел здоровый плазменный кран, транслирующий все, что происходит на большом танцполе. Вроде бы прошло не так много времени, а там народа стала раза в два больше, чем было.

Приобретя странный безалкогольный коктейль "Вирус весны", и отбившись от какого-то настойчивого мужика с ярко выраженным кавказкам акцентом, я стала осматриваться по сторонам. Табурет был жесткий и неудобный. Слава Богу, хотя бы звук здесь был не такой громкий, как на танцполах, и людей намного меньше. И не такое яркое освещение, от которого рябит в глазах - скорее полумрак.

Вот же невезенье. Пришла в место, где нормальные люди развлекаются и отдыхают душой, а сижу в одиночестве и скучаю. И Нинка хоть бы с собой позвала - мне бы тоже хотелось познакомиться с ребятами из группы. Так, ради интереса.

А чужое веселье теперь только лишь раздражает.

Напротив меня, за одним из столиков расположилась очень шумная компания. Вот уж люди умеют веселиться! И смеются, и шутят, и напитки один за другим покупают, и девушки вокруг них слоняются.

- Выпьем за Наталью! - Выкрикнул кто-то из них и с шумом открыл шампанское. - Нимфа, за вас!

Наталья длинноногая рыжая девушка с очень миловидным лицом, захихикала и залпом выпила бокал с искристым напитком.

- А теперь за прекрасную Елену! Не вы ли та самая Елена, из-за которой началась Троянская Война?

Еще одна девушка, в очень коротком открытом платье засмеялась. Так же громко выпили и за нее. Я с возмущением глядела на них - чего так показушно радоваться, когда мне, несчастной и одинокой, скучно и грустно?

Оттянуться же парни. Точнее, не парни - я вгляделась в веселящихся - им уже лет по тридцать пять-сорок, не меньше. Один из них даже один папу напоминает - одет в рубашку, похожую на папину любимую и с такими же темными растрепанными волосами по плечи…

Напоминает ли?

Нет, не напоминает. Это и есть мой драгоценный родитель. С ума сойти, даже мой папочка посещает клубы!

Как я раньше не узнала! Сидит в окружении своих друзей-художников и кучи девушек, говорит нетвердым голосом какой-то тост, посвященный творчеству. А сам же сказал, что всю ночь в мастерской будет сидеть. Вот же врун несчастный! Но ничего, я ему сейчас обломаю веселье.

Дело в том, что Томас очень любит всячески развлекаться, но при собственных детях, то есть при мне, Эдгаре и Нельки, он старается выглядеть очень положительным и образцовым.

Я встала на ноги и подошла к веселящейся компании со спины. Один из дядек, который уже лет пятнадцать известен мне как Славон, заметил меня и ткнул папу в бок. Тот не обратил на тычок никакого внимания и что-то продолжал говорить рыжеволосой Наталье.

Я, заметив взгляд Славон, приложила палец к губам. Тот пожал плечами и кивнул.

Это очень странный мужчина, кстати говоря. Самому лет так под пятьдесят, а он все называет себя вечным подростком, не терпит, когда его называют на "вы", и заставляет всех подряд величать себя не как-нибудь, а только Славоном. Совершенно чокнутый дяденька! Однажды он жил в нашей квартире около месяца - его шестая жена выгнала его из дому. А со своей седьмой супругой, у которой Славон живет до сих пор, он еще не познакомился. Так как своей жилплощади у папиного друга не было, Томас предложил ему пожить у нас. Мы все, кроме папы, чуть не сошли с ума от такого соседства. Славон едва ли не каждый день приглашал домой кучу знакомых, наплевав, что находится не у себя в квартире. Его гости пили, пели, ели, играли на различных музыкальных инструментах и шумно разговаривали. Папа был в восторге. Нашу квартиру посещали как люди искусства, так и представители цыганского табора и лица без определенного места жительства, которые обществу более известны как бомжи. Леша грозился выставить из дома и Томаса, и его друга, а я с братом и сестрой горячо его в этом поддерживали. Ситуация накалилась под Новый год, когда я, Нелли и дядя ушли в совместный поход в супермаркет (такие походы бывают у нас не чаще, чем один раз в году!). Брат тоже слинял из дома - в ближайшее Интернет-кафе, не выдержав шума и гама. А папа уехал в командировку - на очередную выставку. В доме остался только Славон, который тут же пригласил "поиграть в картишки" пару друзей. Те, естественно, не замедлили придти. Когда домой вернулись мы, нагруженные по самые уши покупками, то вдруг обнаружили, что не можем открыть двери - чьи-то заботливые руки услужливо поменяли один из замков. Как же тогда разозлился Леша! Он словно оказался на месте тех несчастных девушек, которые прыгали у нас под дверью и грозились убить неверного Алексея. Теперь он сам стучался в свою собственную квартиру, пинал ее и грозился вызвать милицию. Добрые соседи открыто злорадствовали. А за стенами нашей квартиры тем временем шла веселая гулянка, в ходе которой Славон благополучно заснул, а его гости невежливо сообщили моему дядя, что не пустят в дом их друга неизвестно кого и посоветовали Леше уйти на три народные буквы.

В результате мы поделили покупки на троих и отправились в разные стороны - приближалась ночь. А провести ее в подъезде никому не хотелось. Нелька пошла к какой-то своей подружке, я нашла приют в Нинкином доме, которую охватила настоящая истерика, когда она узнала причину моей временной "бездомности", а дядя уехал к очередной подружке.

В свою квартиру мы попали только следующим вечером - когда прилетел папа. После этого Томас упросил какого-то знакомого принять на время Славона. Знакомому этот сумасшедший надоел достаточно быстро, и он сплавил его двоюродной сестре, которая отчаянно искала мужа.

Я тихо приблизилась к спине папы, не забыв спрятать лже-удостоверение в кармане. и тронула его за плечо. В это время в клубе почему-то заиграл ремикс на "Розовую Пантеру".

- Олечка? - Спросил Томас радостным тоном, ожидая увидеть кого угодно, только не меня.

- Олечка, Олечка. - Зловеще произнесла я. - Ты чего это тут делаешь?

Увидев среднюю дочь, папа вскочил на ноги, одновременно пряча открытую бутылку с пивом куда-то под подушки диванчика, и отсаживаясь подальше от рыжеволосой девушки.

- Кэ…ка…Катриночка?! - Возопил он.- Доченька, ты чего тут делаешь?

- А ты что? - Выразительным взглядом обвела я всю дружную компанию.