Пар — это смерть (СИ) - Марат Жанпейсов

Создание искусственных проходов для воздуха мой план не предусматривал, поэтому кричу Эмбер сделать больше янтаря и закрыть вообще все лицо, но слышу в ответ лишь дикий крик.

Напарница падает на колени, держась за голову, и где-то я такое уже видел. Нет, не видел, я был на месте Эмбер, когда меня пытали с помощью суперспособности. Ищу взглядом Клару Кольц и вижу её в двадцати метрах с довольной улыбкой и светящимся фиолетовым глазом. Вот ведь сука! Я просто не успею до нее добежать, но могу попробовать успокоить боль. К сожалению, не успеваю, так как в меня врезается Кристиан, которого толкнули с нечеловеческой силой. Почти одновременно на земле оказывается Люциан, которому достался неудобный противник. Чаша весов снова наклоняется не в нашу пользу.

Факт № 279Синкеры пассивно сильнее, быстрее и крепче обычного человека, но есть и те, кто выходят за грань реального, если способности позволяют совершать невозможную физическую работу и при этом не наносить вред телу.

Глава 17

Факт № 668Артефакты — это не просто диковинки из подземелья, которые нужно сдавать администрации, а потом отдельно покупать. Такие предметы часто имеют необычные свойства, а некоторые образцы так и вовсе могут переломить ход любого сражения, и даже поражение сделать громкой победой.

Я пытаюсь как можно скорее встать, но сделать это с Кристианом на себе почти невозможно, это аналогично падению большого камня. К счастью, в отличии от камня, напарник и сам понимает, что нельзя терять ни секунды, поэтому пытается встать как можно скорее. Люциан справа одним прыжком снова на ногах, но драгоценное время все равно потрачено, так как Ли Дун может уже завершать атаку. Но ничего такого не происходит, так как вокруг нас вращается сферический барьер, похожий на полупрозрачное стекло.

Это очевидно дело рук отца Григория, который стоит, раскинув руки. Не знаю, сколько сил потребляет такое действие, но наверняка немало. Лидер группы тут же снимает барьер, как только понял, что все снова на ногах. Даже боль Эмбер утихла под защитой барьера. Однако снятие купола произошло скорее всего без участия отца Григория, так как правая рука Ли Дуна полностью превратилась в длинное черное лезвие в окружении странных росчерков того же цвета.

При этом янтарь на лице врага промерз насквозь, а потом развалился кусками, это уже работа того ледяного синкера. Я вижу, как Ли Дун широко замахивается и разрезает барьер, полностью последний уничтожая. Мне очевидно, что это какое-то ультимативное проявление суперспособностей Ли Дуна, такой удар скорее всего прорежет даже створки ворот в Минос.

— Он использует артефакт, — выкрикивает Люциан, но я не вижу никакого артефакта у главаря банды. Вот только напарник смотрит в другую сторону, а именно в сторону очкарика, управляющего льдом.

Я не сразу обратил внимание на то, что на пальце незнакомца чуть сияет перстень, а вытянутая рука указывает на Ли Дуна. Похоже, это какой-то усиливающий артефакт, который делает главного врага в неизвестное количество раз сильнее. Я ничего не успеваю с этим поделать, так как Ли Дун наседает на нас, зная, что может убить с одного удара. Отец Григорий концентрирует щиты на маленьких зонах тела Кристиана, и таким образом они пока что выдерживают вражеский напор, но вся группа постоянно отступает к стене.

Но проблемы не заканчиваются, так как со всех сторон появляются ледяные мечи, а Эмбер вновь теряет равновесие, когда Клара Кольц опять взялась бить исподтишка. Этот «Пыточный взгляд» очень неприятная штука не только из-за оказываемого эффекта, но еще потому, что действует даже на большом расстоянии. Вероятно, нужно лишь видеть цель для активации способности.

Воздух над нами приходит в движение, но Люциан не может создать по-настоящему штормовой ветер, но способен чуть изменить траекторию летящих снарядов. Я же вообще на это не обращаю внимание, так как держу Эмбер за плечи и пытаюсь подействовать на неё «Презрением к боли».

Снова перед глазами появляются огоньки, показывая какие-то процессы в моем организме, но я не могу посмотреть на происходящее в теле Эмбер, так как у нее нет такого биомонитора, да даже если бы был, доступа у меня к нему не было бы. Кажется, что девушке становится лучше, так как перестает держаться за голову. Сейчас её помощь очень нужна, но тут боль накатывает на нее еще сильнее, я поднимаю взгляд на Клару, что отошла еще дальше и смотрит из-за спин дружков по банде. Она явно усиливает напор, выводя из строя нашего главного дамагера, а сама при этом вне моей досягаемости. Очевидно, что прошлый урок она усвоила.

Слышу возглас Кристина, который падает на одно колено, сжимая кровоточащий бок. Ли Дун напоминает бешеного пса, бросающегося на незваных гостей. Руки-мечи черными взмахами подбираются ближе к телу отца Григория, который за бой, наверное, ни разу не обернулся, чтобы не потерять концентрацию. Люциан справа кричит о том, что ему тоже нужна помощь из-за льда, который заковал нижнюю часть его туловища. Я даже дернуться куда-либо не успеваю, так как энергетический щит отца Григория разбивается сверкающими частицами, а сам он падает на спину. Теперь Ли Дун вполне может перейти к добивающим ударам.

Мне не остается ничего другого, кроме как самому броситься в атаку, вновь достав монтировку. И пускай враг может разрезать её одним ударом, никакого другого оружия у меня нет. Сейчас я единственный, кто стоит на ногах, и если потерять драгоценные секунды, то Ли Дун убьет наших танков. «Ва-банк» активируется, повинуясь мысли, а телу вновь жарко и одновременно легко.

Кажется, противник не ожидал, что я ринусь в ближний бой против него. При этом целюсь концом оружия в глаз противника, надеясь, что он рефлекторно попробует его защитить и потратит немного времени. Так и происходит, когда Ли Дун чуть тормозит и отклоняет голову, из-за чего конец монтировки проходит по левой щеке, не оставив на стальной коже даже следа от удара. Но это позволило мне влететь в него и оттолкнуть на несколько шагов, чтобы у моих товарищей появилось время на то, чтобы встать.

Вы когда-нибудь пытались с разбега влететь в бетонный столб? Если нет, то вы точно не поймете, что я почувствовал, врезавшись в Ли Дуна. Кажется, что его тело до мозга костей пропитано несуществующей сталью, делая его невероятным танком, если мерить рамками ролей в командах синкеров. Его долбить придется бесконечное количество времени.

— Паршивец, я ведь могу передумать, — произносит противник.

Не сразу понимаю, что он имеет в виду, а потом