Чужие - Фло Ренцен

офисе сейчас. В обед подваливает, значит, время есть.

— Ужас, Кати. Ты с ним… он тебя… а ты даже не в курсе, где он работает? И не поинтересовалась ни разу?..

— Хрен его знает, сахарок, — говорю решительно, глядя ей прямо в бусинные, округлившиеся от ужаса глаза. — Да он и говорить не станет.

Рози неодобрительно качает головой:

— Да брось.

— На фиг мне это знать?

— Кати!

— Хватит с него, — поясняю ей, пристально глядя ей в глаза и отчетливо произнося слова, — что я позволила сказать мне его имя. И ему свое сказала.

— Охренеть, Кати. Ох-ре-неть.

— Тебе легко говорить, — продолжаю невозмутимо. — А у меня, может, интрига лопнула.

Правда, секс с ним от этого хуже не стал. Не могу представить, что он вообще от чего-либо способен стать хуже.

— Но меня все устраивает. Не могу представить, что его — нет. Им же, в основном, только это и надо.

— «Им»? — переспрашивает Рози. — Откуда это у тебя вдруг такие познания, что «им» надо?

— Нету у меня никаких познаний.

— Нету — так и нечего тут. И вообще, может, он не такой.

— Может и не такой. Да сдался он тебе — чего так о нем распереживалась?

— Не о нем — о тебе. Зачем ты так? Он, кажется, нормальный.

Мгм. Все бабы — суки. Да ладно, к чему рассказывать ей все будоражащие детали нашего с ним «романтического» знакомства. Незнакомства, если уж на то пошло.

Приходит сообщение, сетующее, что меня потерял начальник.

Я тут, на входе. Иду — отбиваю ему.

— Черт его знает, — говорю, — что ему надо. Мне бы насчет себя определиться.

— Да? — точит меня Рози. — И что тебе надо?

В провозглашение наступившей четверти часа Дырявый Зуб вторит ее вопросу единократным «бом-м-м».

***

— Я подтвердил, чтобы начали встраивать.

— Хэ?..

Я редко так вот по-тупому переспрашиваю, честно.

— Кати, имэйлы хотя бы для приличия читать надо… — деланно возмущается Мартин. — Хотя бы изредка…

— М-м… для приличия… — бормочу, — у меня с ним напряг… с приличием…

Рози рядом со мной фыркает.

— Так, что вы там опять мутите?

Мартин, когда оказывается один в нашей с Рози «бабской» компании, любит поделать вид, что его заклевывают.

— Так кому ты там навставлял?

— В Бланкенбурге. Чего ждать? А вот Йеноптик нас в следующий раунд продвинули, представляешь. Молодец, так держать.

— Э-э… а мы готовы к следующему раунду? Надо ж было б им совместную встречу с Клинрум Консалтинг организовать.

— Так организуй.

— Поняла, шеф, — говорю. — Займусь.

Теперь сижу вот на своем сегодняшнем рабочем месте и организовываю.

Приходит имэйл от Рози, озаглавленный словами Ту ду лист.

Так, с каких это пор… — набираю ей по мессенджеру, не прочитав еще имэйла, но затем, пробежав имэйл глазами, невольно улыбаюсь — ее «список» велит мне:

1. Не крутить мозги — не заниматься ерундой

2. В промежутках между крышесносными встречами поговорить с Риком — выяснить, что с ним и как ему помочь

3. = разработать степ-план по 1. и 2.

4. Отчитаться по мере выполнения степ-плана ответственному/(-й) по проекту.

Срок выполнения: неделя.

По истечении которой в следующий понедельник за очередной порцией мороженого со стороны ответственного/(-й) по проекту меня ждет жесткий фоллоу-ап.

П.С.: время пошло

Сахарок, я все понимаю, — отвечаю ей, — но тут два нюанса.

Какие, на фиг, нюансы?..

«Готовим трехмерный макет… Есть у вас планы — поделиться на ВиКо…»

И тут планы.

Отправляю архикады на печать. Подхожу в секретариат забрать планы с плоттера.

— Во-первых, — объясняю Рози в качестве продолжения нашей с ней перебранки по степ-плану, — мне только таких мужиков не хватало, которым помощь нужна. Во-вторых, ты меня знаешь — ну какая из меня, на фиг, помогальщица?..

— А по-моему, очень даже. Может, вам с ним именно этого не хватает. Ну сделайте шаг навстречу друг другу.

— Мне лично не надо никаких шагов — я как-нибудь так. И он пускай тоже.

— Кому помочь? — деловито осведомляется Йонас. — Кто плоттер забил? А-а…

Как гриб после дождя, е-мое. И где его костюм Супермена?..

Йонас берет у меня из рук кипу «архикадов» для «трехмерных», заправски и не без нарочитой молодцеватости взваливает их на свой несуществующий горб, и, устремившись по направлению к моему кабинету, ненадолго исчезает.

Мы с Рози, не поворачивая на него голов, смотрим друг на друга, я на нее — спокойно, она на меня — сузив глаза. По ней видно, что она готовится шипеть на меня или, может, уже шипит, просто я не слышу.

— Чего еще помочь? — справляется вернувшийся Йонас.

— Спасибо, все, — пожимаю плечами. — И этого не надо было. Справляюсь.

— Обращайся, — не сдается он.

— Она справ-ля-ет-ся, — поворачивается к нему Рози. — Тебе сколько еще повторять, м-м?..

Но тон у нее при этом шутливый и ласково-снисходительный, потому что ей нравится Йонас.

Я могла бы выказать больше благодарности за навязываемую мне помощь. Да нет, я не эмансипированная сучка в самом худшем смысле этого слова. Но во-первых, я не лукавлю, да и сахарок права: я справляюсь и силы у меня и у самой есть.

А во-вторых, я сейчас вдруг почему-то вспомнила, как мне нельзя было поднимать тяжелое после выкидыша. Я этого не афишировала, запретила разглашать и Рози. Та не разглашала, но всячески подчеркивала, что по некоему туманно обрисованному «состоянию здоровья» у меня сейчас «физическая реабилитация», и посему тяжести мне категорически ни-ни. И кажется, ряды тех, кому максимально было на это положить, возглавлял Йонас. Но у него нет раздвоения личности. Просто вероятно, тогда я была я тогда на столько, на сколько себя чувствовала, то есть, ну очень паршиво. Так, собственно, до недавних пор и выглядела постоянно. А таким паршивым — к чему им знаки внимания? Чтоб с