Ткачи Сарамира - Крис Вудинг

За год до того, как начать прогулки по дворцу во сне, Люция научилась контролировать свои способности. Учитывая, что первое время принцесса не могла определять, где окажется, когда закроет глаза, она поначалу выступала в роли случайного зрителя, но позже научилась выбирать место, куда хотела бы попасть. Любопытство частенько заставляло принцессу покидать пределы покоев и пробираться все дальше и дальше. С того времени среди слуг и поползли слухи, что по дворцу бродит призрак.

Но сейчас многое изменилось. Скорее всего, началось с того момента, когда она отдала свой локон незнакомцу в саду. Теперь принцесса ощущала присутствие чужого взгляда даже днем.

Люция спала.

Во сне девочка стояла на краю высокого обрывистого утеса, большого уступа, который оторвался от вершины горы. Вокруг беспорядочно громоздились горные хребты, обломки скал, забитые рухнувшими деревьями долины. Здесь метались сотни духов, которые ворковали и нашептывали что-то друг другу.

Ночь. Три луны висели перед принцессой на фиолетовом бархате неба, так близко друг к другу, что одна задевала другую. Огромная Ария, вырисовываясь среди звезд, была так близка, что, казалось, протяни руку – и коснешься ее кончиками пальцев. Опасная близость лун, предвещающая начало лунного шторма, наследницу нисколько не встревожила.

Не в первый раз Люция ощутила присутствие во сне наблюдающей за ней молодой женщины. Принцесса обернулась. Наклоненная каменная плита, на которой она стояла, качалась, и рассмотреть таинственную незнакомку в тени деревьев было невозможно. В полумраке фигура преследовательницы походила на детскую картинку, нарисованную углем. Высокая и худая в темном плаще, напоминающем крылья летучей мыши, незнакомка всегда находилась слишком далеко. Но, в отличие от таинственного монстра, она неизменно отыскивала Люцию, где бы та ни была. И наследница не боялась ее. Напротив, исходящая от нее сила вызывала любопытство и интерес. Часто девушка в черном просто присутствовала в снах Люции, наблюдая за происходящим издалека. Иногда незнакомка заговаривала с наследницей. И хотя принцессе не нравился тембр ее голоса, слова были ясны и понятны. Она рассказывала о мире вокруг. Любознательная принцесса пыталась заговаривать с незнакомкой при каждой встрече, но чаще всего та просто молчала, довольствуясь ролью стороннего наблюдателя. Люция не знала, что и думать. Создалось впечатление, что загадочная незнакомка рассказывает лишь то, что необходимо знать наследнице, и ничего больше.

Со временем принцесса стала считать ее своим другом, называя про себя Госпожой сновидений.

Сегодня вечером Госпожа сновидений опять не стала разговаривать с Люцией. Девушка стояла поодаль, едва заметная в дымке тумана, и принцесса не обращала на нее внимания, зная уже, что приставать с расспросами бесполезное занятие. Сейчас ее больше настораживало присутствие невидимого недоброжелателя. Но чужак пока был очень далеко и не представлял опасности.

Внезапно в полной тишине девочка ощутила дыхание холодного ветра, и из ущелья раздались крики духов. Люция подобралась к краю каменной плиты и заглянула вниз. Светлые волосы упали на лицо. Когда принцесса подняла голову, чтобы спросить у незнакомки, что происходит, та исчезла.

Это испугало девочку. Наследница спокойно относилась к появлениям Госпожи сновидений, но ее внезапные исчезновения всегда тревожили и пугали. Обычно таинственная гостья пропадала, когда присутствие темной силы, преследовавшей принцессу, ощущалось совсем близко. Она пояснила, что должна исчезать в такие моменты, чтобы не выдать себя. Но когда Люция спросила, что это за темная сила, Госпожа сновидений ничего не ответила.

Внезапно воздух вокруг наследницы сделался необыкновенно легким, с едва заметным кисловатым привкусом меди. Люция почувствовала, как зашевелились от страха волосы, а сама она словно начала подниматься вверх, хотя ноги по-прежнему твердо стояли на земле. Атмосфера наэлектризовалась, и даже духи, прятавшиеся в расщелинах, затихли.

Чья-то рука, намного больше человеческой, коснулась ее плеча. Тонкие белые пальцы вцепились в нее, будто крюк. Сердце, казалось, перестало биться в груди. Не осмеливаясь обернуться, Люция ощущала присутствие ужасных и непонятных существ. Нестареющие, вечные, безумные, они появлялись, когда три спутника земли, три сестры делили место на ночном небе. Дети Лун.

Прикосновение было одновременно пугающим и божественным, и оно наполнило все ее существо в равной степени страхом и благоговением. Люция крепко зажмурилась, сознавая, что позади нее пустота, что духи висят в воздухе над пропастью, огромные, холодные, жуткие. Девочка не могла заставить себя посмотреть на них, заглянуть в глубокие бездонные глаза, чуждые человеческим чувствам и мотивам, равнодушные к их судьбам и отрешенные от них. И, хотя принцесса понимала, что происходящее лишь сон, это не утешало, поскольку даже сны не могли быть убежищем от таких существ.

Они заговорили. Голоса, звучавшие тонко и пронзительно, как визг пилы, заставили Люцию содрогнуться. Разобрать слова было невозможно. Девочка задрожала, опустила голову, закусила дрожащую нижнюю губу и еще крепче зажмурилась.

Внезапно они оказались не сзади, а прямо перед ней. И даже с закрытыми глазами принцесса различала их очертания. В какое-то мгновение что-то коснулось ее волос, и она содрогнулась. Ноготь. Прикосновение повторилось, вселяя странное чувство ужаса, смешанного с удивлением. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что делает дух. Он гладил ее по волосам, используя лишь один-единственный палец, как обычный человек прикоснулся бы к крохотному зверьку или мать – к новорожденному ребенку. Дети Лун хотели успокоить Люцию. Голоса зазвучали вновь, но на этот раз они не резали так слух. Теперь они больше походили на человеческую речь.

Принцесса не знала, чего они хотят. Не знала даже, применимо ли к ним понятие желания. Но она прочитала коротенькую молитву трем лунным сестрам, а затем открыла глаза, чтобы встретиться лицом к лицу с их детьми.

В императорской спальне было темно и тихо. Теплый ночной ветерок проникал в комнату сквозь изящно изогнутую арку окна, чуть колыша тонкие занавески. Напротив, у стены, стояла огромная кровать со скомканными молочно-белыми, золотыми и темно-красными простынями. Столбы по углам кровати, удерживавшие балдахин, были отлиты из драгоценных металлов в форме огромных фигур покровителей четырех ветров.

Анаис ту Эринима, императрица Сарамира, стояла возле буфета из красного дерева, прислонившись к стене. В руке женщина держала серебряный кубок, наполненный янтарным вином. Пушистые светлые волосы падали на плечи, обрамляя прекрасное лицо. Анаис стояла в черной шелковой ночной рубашке. Босые ноги мерзли, ощущая холод пола, выложенного плитами. Этот камень ценился за то, что не нагревался в жару, и помещение оставалось прохладным.