Код одиночества - Антон Леонтьев

О том, что Зойка была убита во время штурма, Варя узнала позже, в больнице, куда ее доставила карета медицинской помощи. В подполье девочка надышалась дымом и отравилась угарным газом, однако ее вовремя извлекли из горящего подземелья и передали на руки медикам. Два дня спустя Варя окончательно пришла в себя.

Ее посетили несколько суровых мужчин в военной форме, которые желали знать, кто она такая и что делала у Зойки. Девочка, поняв, что Зойка умерла (как, впрочем, и все остальные члены банды), долго плакала, а для представителей ЧК стало ясно, что перед ними находится легендарная приемная дочка Зойки Брильянтовой Шейки. Варя принимала участие в нескольких десятках ограблений, однако ей всего шесть лет! Поэтому было принято решение – отправить девочку, не виноватую в том, что бандитские элементы использовали ее в своих преступных целях, в школу-интернат для беспризорников, расположенную под Ленинградом.

Глава 25

Варя быстро сообразила, что прежняя жизнь закончилась. Она больше никогда не увидит Зойку, которую привыкла называть мамой, не будет постоянных переездов на быстроходных автомобилях, дорогих игрушек и сверкающих украшений, с которыми ей дозволялось играть. Мама, как выяснилось, была особо опасной преступницей, а то, что Варя считала играми и приключениями, в действительности являлось ограблениями. И она принимала во многих из них деятельное участие!

Школа-интернат для беспризорников носила официальное название «Социалистический педагогический комбинат имени Джордано Бруно» и располагалась в бывшей усадьбе князей Годуновых-Чердынцевых недалеко от Кронштадта. Огромный, выстроенный в последние годы правления Екатерины дворец в классическом стиле был приспособлен для нужд трехсот пятидесяти девочек-беспризорниц в возрасте от четырех до шестнадцати лет. Директором школы-интерната был благообразный старичок с седой бородкой клинышком, Николай Евграфович Черновяцкий, некогда профессор педагогики, после революции получивший возможность реализовать свои идеи воспитания обездоленных детей.

Николай Евграфович и две его заместительницы познакомились с Варей. Девочка произвела на директора положительное впечатление, чего нельзя сказать об одной из его помощниц.

– Для своих шести лет она поразительно много знает, – отметил Черновяцкий. – Надо же, свободно болтает по-французски и по-английски!

– Отрыжка периода гнилого царизма, – заявила та самая недовольная Варей заместительница.

Нина Вениаминовна, некогда преподавательница этикета в женской гимназии, особа худая, с седыми волосами, собранными в сложную прическу, считала, что Черновяцкий уже слишком стар для должности директора и вообще мягкотел и наивен. Одним словом, хорошо бы спровадить его на заслуженный отдых. Тогда интернат оказался бы в ее руках, и она живо выбила бы из малолетних бандиток дурь.

– Девчонка избалована, к тому же с явными замашками лидера. И кто знает, чего она набралась в банде пресловутой Зойки Брильянтовой Шейки, – продолжила Нина Вениаминовна. – Она только будет разлагать коллектив и тянуть одеяло на себя!

– Я так не думаю, – возразила ей Лилия Демьяновна, являвшаяся полной противоположностью Нины Вениаминовны: низенькая, пухлая, со жгуче-черными волосами и с ямочками на щеках от постоянной улыбки. – Варвара обладает блестящими задатками. Не спорю, она проблемный ребенок, однако именно мы должны помочь ей стать достойным членом советского общества.

– Как волка ни корми, он все в лес смотрит! – хмыкнула Нина Вениаминовна. Однако она решила для виду согласиться с принятием в школу-интернат Варвары. А про себя подумала: девчонка, конечно же, покажет свой дурной нрав, а кто будет нести за это ответственность? Верно, те, кто решил ее здесь оставить, а именно Черновяцкий и его любимица Лилия Демьяновна. Если они оба потерпят крах, их неудача только поможет избавиться от старика и его фаворитки. И место директора займет самая достойная – она сама, Нина Вениаминовна.

– Однако я согласна дать девчонке испытательный срок, – заявила миролюбиво Нина Вениаминовна, втайне надеясь, что Варя поможет ей, сама того не ведая, спихнуть Черновяцкого и дискредитировать педагогическую методику Лилии Демьяновны.

Варя поразилась тому, что отныне будет жить во дворце. Она уже готовилась попасть в тюрьму, которой ее так часто пугали обе гувернантки, француженка и англичанка. Вновь прибывшей воспитаннице отвели место в одном из бывших будуаров княгини Годуновой-Чердынцевой: вместе с Варей там жили еще десять девочек. Как только она вошла в спальню, девицы притихли и уставились на новенькую. Нина Вениаминовна сердито бросила:

– У тебя десять минут, чтобы осмотреться. А затем построение и распределение работы на день. Учти, у нас не любят лентяек!

Когда Нина Вениаминовна скрылась за дверью, одна из девочек, лет десяти, больше похожая на мальчика из-за обритой наголо головы, сказала:

– Крыса тебя не любит.

– Кто? – удивилась Варя.

Собеседница подошла к ней и повторила:

– Крыса. Ну, Нина Вениаминовна. Кликуха у нее такая. Только если она услышит, что ты ее так называешь, взбесится и в карцер отправит.

– А ты правда дочка Зойки Брильянтовой Шейки? – спросила другая девочка.

Остальные сразу же загалдели:

– И ты вместе с ней на банки нападала? И охранников мочила? А верно, что драгоценности Зойка спрятала в лесу, в тайнике, и перед смертью сделала тебе татуировку на спине: карту, как найти сокровища?

Варя не успела ничего ответить, как ее повалили на пол. Напрасно она сопротивлялась – десяток девчонок с ней легко справились, задрали рубашку и разочарованно протянули:

– Нет здесь никакой татуировки.

– Так Зойка наверняка заставила ее все наизусть выучить, – высказала предположение бритая девчонка. Затем, поднеся к лицу Вари небольшой, но все равно выглядевший угрожающе кулак, спросила: – Так где брюлики? Мы хотим делать отсюда ноги, начать новую жизнь, банду свою создать, и нам потребуются на это деньги!

Варя смачно харкнула на кулак бритоголовой. Прочие девчонки ахнули, кто-то прошептал:

– Ой, шо щас будет...

– Отпустите ее, – приказала бритоголовая, закатывая рукава рубашки. Поплевав на ладони, она прошипела: – Ну что, бандитская шелупень, хочешь получить взбучку?

И первой ударила Варю по лицу. А та, подскочив с пола, увидела вокруг себя кольцо из воспитанниц интерната. Они хотят, чтобы она дралась с противницей, которая года на четыре старше ее! Но не зря Варенька столько лет была дочкой Зойки Брильянтовой Шейки, та обучала ее кое-каким приемчикам.

– Наподдай ей, Тоська! Давай, уделай ее! – неслось со всех сторон.

Бритоголовая кинулась на Варю, желая снова ударить кулаком по лицу, но просчиталась – Варя увернулась, и удар пришелся кому-то из воспитанниц по шее. Это только разозлило Тоську, и она с рычанием снова бросилась на Варю. Та сделала ей подножку, как учила Зойка, и девица грохнулась на пол. Варя немедленно шмякнулась ей на грудь и принялась молотить по лицу кулачками. Тоська извивалась, но сбросить с себя Варю не могла, хоть и была намного старше и тяжелее. Девицы, еще минуту назад призывавшие бритоголовую подружку поколотить как следует Варю, теперь в упоении скандировали:

– Варька Брильянтовая Шейка, лупи Тоську!

Двери спальни с грохотом распахнулись, появилась Нина Вениаминовна, она же Крыса. Отшвырнув Варю, она воскликнула:

– Что ты делаешь, маленькая садистка? Всего пять минут здесь пробыла, а уже такое устроила!

Вообще-то Нина Вениаминовна, притаившаяся за дверью спальни, рассчитывала, что Тоська отдубасит Варю, но получилось все наоборот, поэтому пришлось вмешаться. Схватив Варю за ухо, Крыса потащила ее в коридор.

– В карцер, немедленно в карцер! – заявила она. – Такое поведение я не потерплю!

Впрочем, в карцере, крошечной комнатке без окон и с узкой кроватью, Варя долго не пробыла – ее освободила оттуда Лилия Демьяновна. Варя имела долгую беседу с ней и директором Черновяцким и торжественно пообещала, что более не будет нападать на воспитанниц, умолчав о том, что Тоська первой ринулась на нее.

Когда Варя вернулась в спальню, ее встретили восторженными взглядами: девицы немедленно прониклись к ней уважением, а всю школу-интернат облетела весть о том, что появилась новенькая, в совершенстве владеющая приемами японской борьбы и едва не прибившая Тоську, грозу всего интерната. Саму же зачинщицу перевели в другую спальню.

Утром в столовой Тоська специально толкнула Варю и грубо сказала:

– Ну, смотри, пигалица, я еще с тобой поквитаюсь. В следующий раз победа будет за мной!

В школе-интернате у Вари не было времени грустить и думать о Зойке – девочек будили в половине седьмого, затем при любой погоде следовали зарядка на большом дворе и водные процедуры в бывшей конюшне, переоборудованной под душевую. Затем завтрак, построение около знамени, распределение заданий и в восемь – начало учебы. В полдень перерыв, после получасовой паузы продолжение учебы, в три – обед. После этого в расписании значились практические занятия в мастерских или на огороде, выполнение заданий, полученных на построении, работа в библиотеке. С пяти до восьми у девочек было свободное время для выполнения домашнего задания, посещения кружков и спортивных тренировок. Затем ужин, снова построение около знамени и в половине десятого отбой.