«Несвядомая» история Белой Руси - Всеслав Зинькевич

После подписания Рижского мирного договора, разделившего Белоруссию на польскую и советскую части, в составе ССРБ осталось лишь шесть уездов Минской губернии: Минский, Борисовский, Бобруйский, Игуменский, Мозырский и Слуцкий. Поскольку экономического резона в существовании такой миниатюрной ССРБ не было, Госплан РСФСР предложил объединить Советскую Белоруссию, Витебскую, Гомельскую, Смоленскую губернии, отдельные уезды Брянской, Псковской и Калужской губерний в Западную область с административным центром в Смоленске. Реализация данного проекта, очевидно, привела бы к включению Белорусской республики в состав РСФСР на правах национальной автономии. Однако большевистский ЦК решил пойти другим путём: Советская Белоруссия осталась самостийной республикой, выступив в декабре 1922 года одним из учредителей Советского Союза.

Территория Советской Белоруссии в 1921–1924 гг.

Вопрос о расширении своих владений за счёт территории РСФСР минские национал-коммунисты начали поднимать ещё до создания СССР. В феврале 1921 года группа партийных товарищей направила в Центральное бюро КП(б) Белоруссии доклад, в котором говорилось о целесообразности создания «образцовой Социалистической Советской Белоруссии в её экономических границах». Для этого, по мнению докладчиков, требовалось присоединить к ССРБ «безусловно Витебскую губернию, Гомельскую губ. и те уезды бывш. Могилёвской губернии, которые присоединены к Смоленской губ., а из Смоленской губ. безусловно Красненский и Поречский уезды»[198].

В сентябре 1922 года по вопросу о восточных границах Советской Белоруссии высказался Наркомат иностранных дел БССР: «Народный комиссариат иностранных дел Белорусской Социалистической Советской Республики… признаёт необходимым урегулирование вопроса о восточных границах Белорусской Республики в смысле объединения её с Гомельской, Витебской и частью Смоленской губерний». Для обоснования своей позиции Наркомат привёл три аргумента:

1) «Территории БССР, Гомельской, Витебской и части Смоленской губерний составляют по своим естественным, этнографическо-бытовым и экономическим признакам одно целое, отличное от соседних территорий, а посему требующее единого хозяйственного плана и руководства, которые учитывали бы особенности и минимальные потребности объединённой таким образом Республики»;

2) «Губернии Витебская, Гомельская и частично Смоленская по этнографическому составу населения представляют из себя одно целое с БССР, населены одним белорусским племенем, составляющим в среднем 82 % всего населения, говорящим на белорусском языке и объединённым общими бытовыми чертами»;

3) «Поскольку Белоруссия будет представлять из себя государство, по своему географическому и политическому значению могущее быть противопоставлено таким государствам, как Литва, Латвия или Польша, постольку она явится в то же время могущественным притягательным центром для зарубежной Белоруссии. Та часть белорусского населения, которая даже не сочувственно относится к Советской власти из чисто политических соображений, видя, что Белорусская Советская Республика крепнет и что другой белорусской государственности, при современном положении вещей, не может быть создано, примкнёт к движению в пользу присоединения западных окраин этнографической Белоруссии, отошедших к Польше, к уже объединённой по тому же принципу БССР»[199].

ЦБ КП(б)Б, обращаясь в ЦК РКП(б) с просьбой о присоединении к Советской Белоруссии Витебщины, Гомелыцины и части Смоленщины, усилило аргументацию коллег из Наркомата иностранных дел традиционной страшилкой про «великорусский шовинизм»: «Ещё до недавнего времени, а отчасти и сейчас, в Витебской и Гомельской губерниях не допускают организации белорусских школ, несмотря на преобладающее большинство белорусского населения в деревне. На этой почве растёт глухое недовольство, и создаётся почва для всяких демагогических и часто справедливых обвинений в великорусском шовинизме и национализме»[200].

Витебские и гомельские коммунисты не желали выхода своих губерний из состава РСФСР, а потому они развернули мощную кампанию против укрупнения Советской Белоруссии. Упор в этой кампании был сделан на то, что проводимая в БССР политика «белорусизации» не пользуется поддержкой среди населения западных губерний Советской России.

Гомельский губком следующим образом оспаривал белорусскую идентичность подвластной ему административной единицы: «Перепись 1920 г. показала общее уменьшение белорусского населения по Гомельской губернии вообще, покончивши с легендой о «чисто белорусских уездах», и падение численности белорусского населения почти наполовину в уездах Гомельском, Рогачёвском и Речицком… Если же от национального определения перейти к вопросам быта, к вопросу о национальной воле населения, мы столкнёмся с явлением, которого не учесть никак нельзя, с отсутствием активной национальной воли населения, а частью даже с наличием враждебного отношения к культурной работе на белорусском языке. Бывают случаи, когда население чисто белорусского района активно выступает против превращения школы из русской в белорусскую»[201]. Для решений экономических проблем БССР гомельские товарищи предлагали вернуться к идее создания Западной области, предполагавшей инкорпорацию Белоруссии в состав РСФСР.

Витебский губком дал ещё более красочный отлуп притязаниям БССР на свою территорию, проведя целое социологическое исследование. Для того чтобы выяснить отношение витебчан к созданию белорусских школ, введению белорусского языка в государственных учреждениях и присоединению к Белоруссии, комиссия по национальному вопросу командировала в уезды ответственных партийных работников для постановки вопроса на городских и волостных собраниях и конференциях. В результате опросов жителей губернии было установлено отношение к идее «белорусчины» со стороны 1) коммунистов-белорусов, 2) белорусской интеллигенции, 3) белорусского крестьянского населения. Приведём характеристики каждой социальной группы, содержащиеся в докладной записке Витебского губкома.

1) «В автономных республиках и областях на Востоке нам приходится считаться с националистическим настроением среди коммунистов-националистов. В нашей же республике белорусы-коммунисты являются ярыми противниками белорусификации нашей губернии. Об ответственных работниках-белорусах говорить уже не приходится, но отрицательно относятся к белорусскому языку даже деревенские коммунисты.

На общем собрании Городокской городской ячейки (Витебского у[езда]) были высказаны такие мнения: «Хотя крестьяне и называют себя белорусами, но всё-таки чисто белорусский язык они не поймут, население хорошо понимает употребляемый нами в канцеляриях и школах великорусский язык» (Рогадский). Это подтвердил другой оратор – Зарецкий: «Я дам маленький пример: в прошлом году здесь был ПЩЕЛКО, который выступал среди крестьян и городского населения на белорусском языке, и его почти никто не понял». В результате собрание пришло к выводу, что национального самосознания у белорусов волости нет, что нет потребности в школах на белорусском языке.

В Витебском уезде на собрании Островенской волячейки совместно с 19 беспартийными было также высказано отрицательное отношение к белорусскому языку и культуре. Лишь один беспартийный Шпунтов высказался за желательность введения преподавания на белорусском языке в школах 1-й ступени. Но другой беспартийный, Букштынов, возразил ему: «Коли ввести белорусский язык, тогда нужно мне будет учиться даже с женой говорить». При голосовании не было ни одного за введение белорусского языка»[202].

2) «Среди белорусов-учителей, несомненно, существуют националистические стремления. Они ярко выразились на собрании школьных работников в г. Витебске в выступлениях Сухорукова и Василевского.

«Один лишь «Языковы» признак недостаточен для того, чтобы судить о том, что Витебская губерния не относится к Белоруссии. Единого белорусского языка нет. Он резко распадается на ряд диалектов, особенно сильна эта разница в диалектах восточном и южном. Этнографически, исторически и экономически Белоруссия имеет все основания к возрождению, даже к «зарождению». Для расширения и экономического процветания Белоруссия имеет налицо все данные… Белорусская культура была в загоне, мы переживаем «Ломоносовский» период нашей культуры…» (Сухоруков).

Василевский указывал, что школа, если мы хотим поставить её правильно, должна носить характер этой культуры. Язык белорусский, как материнский, должен сыграть в школе громадную роль.

Огромное большинство выступавших ораторов высказывало совершенно противоположные взгляды: «Не поймёт наш витебский «белорус» белорусского языка. Не нужен он ему». «К Москве, а не к Минску стремится витебский крестьянин. Сами крестьяне не любят белорусского языка».