Мой милый звездочет - БАРБАРА КАРТЛЕНД

— Но… я не понимаю… — неуверенно спросила Вэла.

Миссис Филд добродушно рассмеялась.

— Ваша матушка забрала свое подвенечное платье с собой. Но вот платье вашей бабушки и даже платье вашей прабабушки хранятся в шкафу. И они просто великолепны!

— Свадебное платье! Настоящее свадебное платье! — воскликнула Вэла. — Вы действительно думаете, что оно будет мне впору… и я могу его взять?

— Предоставьте все мне, ваша светлость, — живо сказала миссис Филд. — А вы пока раздевайтесь и примите ванну, которую служанки приготовили для вас.

Она открыла дверь, расположенную в дальней от входа стене, и Вэла увидела, к своему удивлению, что та вела в ванную комнату.

Здесь, конечно, не было водопровода, но зато стояли большие медные ведра с горячей водой, принесенные, видимо, с кухни. Пока Вэла с удивлением разглядывала все это, появилась служанка с еще одним таким ведром.

Комната была наполнена восхитительным запахом трав, которые, как знала Вэла, добавляли в воду, когда готовили ванну.

Тем временем миссис Филд исчезла, и Вэла нерешительно вошла в ванную комнату и начала раздеваться.

Ее сейчас беспокоило только одно. Она отчаянно хотела выглядеть привлекательной и понравиться мужчине, за которого так внезапно вышла замуж. Ведь до сих пор она не знала, нравилась ему или нет. За все время их путешествия до Йорка после их странного венчания он не сказал ей ни слова. Он даже не сказал ей, кто он на самом деле. Вэле до сих пор не верилось, что он самый настоящий герцог.

Немного подумав, она поняла, что на самом деле все это не так уж важно. Самое главное, что он женился на ней.

Но почему он это сделал? Только для того, чтобы спасти ее от участи худшей, чем смерть, или потому, что действительно хотел, чтобы она стала его женой?

«Боже, — прошептала Вэла, — позволь ему полюбить меня… Пожалуйста, милосердный Боже, сделай так, чтобы я ему понравилась… Потому что… я теперь это знаю… люблю его больше жизни!»

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Вэла с нескрываемым удовольствием рассматривала свое отражение в большом венецианском зеркале.

Она едва могла поверить собственным глазам. Чудо все же случилось — на ней прекрасное свадебное платье, которое воплощало в себе все ее романтические мечты о свадьбе.

Миссис Филд приготовила два венчальных платья, как и обещала, но едва Вэла увидела платье своей бабушки, в котором та венчалась в 1772 году, как тут же поняла, что это платье просто создано для нее. И теперь она очень надеялась, что герцог найдет ее очаровательной в этом наряде.

Сшитое из белого атласа, оно было украшено дорогими брюссельскими кружевами. Юбка широкая, но не такая громоздкая, как носили в конце восемнадцатого века. Достаточно низкое квадратное декольте открывало верхнюю часть груди, рукава выше локтя представляли собой роскошный каскад из кружевных оборок. Но неотразимым это платье делала кружевная накидка, которая спускалась от плеч до самой земли и как шлейф тянулась сзади платья еще на несколько футов.

Хотя платью было много лет, но ни атлас, ни кружева не пожелтели от времени. А когда миссис Филд принесла кружевную фату и накинула ее на голову Вэлы, та не могла удержаться от восхищенного возгласа. Девушка просто не знала, как выразить свою благодарность доброй женщине.

Домоправительница нашла также и венок из флердоранжа и сказала, что не только бабушка надевала этот венок, но и ее мама.

— Как жаль, что ее нет здесь сегодня, — прошептала Вэла, обращаясь скорее к себе, но миссис Филд услышала ее слова.

— Я просто уверена, ваша светлость, что она сейчас здесь, с нами, и радуется за вас, — сказала она.

— Благодарю вас… что напомнили мне об этом, — тихо сказала Вэла и смахнула непрошеные слезы, невольно навернувшиеся на глаза.

Затем она взглянула на часы, стоящие на каминной доске, и увидела, что осталось десять минут до того времени, которое ее дедушка назначил им для встречи.

Вэла, слегка запинаясь от смущения, обратилась к миссис Филд:

— Я бы хотела поговорить с моим… с моим мужем. Как вы думаете, он… уже спустился вниз?

— Я пошлю кого-нибудь за ним, ваша светлость, — живо отозвалась миссис Филд и проворно направилась к двери.

— Э… нет. Я бы не хотела, чтобы… — начала Вэла, но было поздно.

Миссис Филд уже вышла из комнаты. И Вэла осталась стоять в растерянности перед зеркалом, думая о том, что ей делать — сказать ему все, что было у нее сейчас на душе, или позволить ему все сначала уладить с ее дедушкой.

То, что герцог решил жениться на ней, было самым невероятным событием, какое только могло с ней случиться. И когда они преклонили колени перед алтарем в деревенской церкви, ей показалось, что это произошло по воле судьбы.

В то же время она знала, что они не только поженились, воспользовавшись чужой лицензией, но и без разрешения опекуна, вернее опекунши, ее мачехи. А как сказал сам герцог, поскольку она несовершеннолетняя, такой брак не может считаться заключенным по всем правилам. А следовательно…

«Это была не настоящая свадьба, — подумала Вэла, — и я должна сказать ему… что он свободен отказаться от своего слова… если это то, чего он хочет».

Придя к такому решению, она подумала, что это разорвет ей сердце, но что хорошего может получиться из брака, если мужчина на самом деле не любит женщину и вынужден жениться в силу обстоятельств?

Что, если сейчас он просто спасает ее доброе имя из-за своего великодушия, как не раз выручал из беды прежде ее саму?

— Я люблю его, — прошептала Вэла, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

И в тот же миг она ощутила невыразимую боль утраты, словно уже сказала «прощай» чему-то самому главному в ее жизни, прекрасному и зыбкому, как солнечный свет, чему-то, что никогда не принадлежало ей, но без чего она не сможет жить.

В полном смятении она услышала приближающиеся шаги, и, когда повернулась ручка двери, она вдруг поняла, что вся дрожит и ее бедное сердце колотится так, что, кажется, сейчас выпрыгнет из груди.

Герцог вошел в комнату, и в первое мгновение Вэла его не узнала. Он был одет по последней моде, и у нее едва не захватило дыхание, когда она увидела, как величественно он выглядит.

В высоком, завязанном модным узлом под самым подбородком, белоснежном шейном платке сверкала бриллиантовая булавка, черный фрак и обтягивающие лосины по колено подчеркивали его атлетичную фигуру. Костюм дополняли черные шелковые чулки и бальные туфли из мягкой кожи. Гладко выбритый, с искусно уложенными волосами, он, казалось, лишь отдаленно напоминал ей того мистера Стэндона, с которым она провела несколько труднейших и прекраснейших дней в своей жизни.