Ведьма для Колдуна (СИ) - Светлакова Евгения

– Но безумная. Насть, не расстраивайся, все у тебя будет, — он подошел и обнял девушку, вновь ощущая тепло в груди и потребность быть рядом. – Все наладится, хорошо? Я рядом.

– Надолго? Ты же вернешься обратно в Берлин, и что тогда?

– Хочешь заберу с собой? Нашла проблему!

– Как кого? Брось, я не жена тебе и быть ею не собираюсь – больно хлопотно.

– Дождешься Малышева, утащу в ЗАГС. Хлопотно ей! Нашла причину. Радуйся, пока можешь!

– Повторяешься, Леонов, — хмыкнула девушка. – Давай спать, сумасшедший сегодня был день. Ты меня удивил.

– Надеюсь, в хорошем смысле?

– Да, ты и правда можешь быть принцем на белом коне.

– А можно все-таки без коня? Я как-то больше за железных и белый не люблю.

– Но вот видишь, - усмехнулась Рысь, - ты мне про ЗАГС, а сам до идеала не дотягиваешь. Да и где это видано принц с сережкой-черепом? Совсем беспредел.

– Так, а по чьей милости у меня вообще ухо проколото? И кто эту сережку мне дарил? Вот сниму и выкину!

– Я тебе сейчас выкину! Не сметь! Сказала – носить, значит носить, понял?

– Так! Что за диктатура? Девочка, ты не наглеешь?

– Еще чего, это вы сударь наглеете.

– Ах так? – Инквизитор рассмеялся и, подхватив девушку на руки, потащил на кровать, отчего та тихо пискнула. – Ну все, сама напросилась, – бросил Рысь на кровать и почти тут же начал щекотать. – Я тут наглею, понимаешь ли.

Потом наказание переросло в возню и бой подушками. Когда они, наконец, успокоились, часы на телефоне показывали два ночи, а они лежали на так и не расплавленной кровати, крепко обнимая друг друга.

– Вов, я тебя люблю, — тихо проговорила Настя, проваливаясь в сон, Владимир улыбнулся и, легко коснувшись губами ее лба, ответил тишине комнаты.

– Я тоже тебя люблю, — сон пришел быстро, а вместе с ним ощущение правильности всего происходящего.

– Я рада, что вы помирились, — Инна сидела на кровати с честно добытой в библиотеке отца книге.

– Мы не умеем с ним ссориться, это был рекорд, что мы не разговаривали. В прошлый раз сдались на второй день.

– Вот и хорошо. Мне жаль, что я стала причиной ссоры.

– Инна, — Виктор посмотрел на монитор и без сожаления перебрался к невесте. – Ты не виновата, у него просто отвратительный характер. И это тому виной, что ему понравилась – заметь не полюбил, а понравилась! – ибо он любит только Аську. А это давно диагноз неизлечимой болезни, только этого парочка не понимает. Так вот, что ты ему понравилась, мне это даже льстит, да ревную, но все равно льстит. Так, а что ты взяла почитать? – он деловито посмотрел на обложку – Джек Лондон, неплохо. – О, почитаешь мне? – и тут же поудобнее устроился, обнимая девушку.

– Сам же неплохо умеешь.

– Я это я! Но я люблю, когда ты мне читаешь или что-то рассказываешь.

– Хорошо, — Ведьма улыбнулась, открыла книгу и начала тихо читать. – «Прихрамывая, они спустились к речке, и один раз тот, что шел впереди, зашатался, споткнувшись посреди каменной россыпи. Оба устали и выбились из сил, и лица их выражали терпеливую покорность – след долгих лишений...» [1]

Стена освобожденных от вещей коробок возвышалась посреди комнаты. Настя, что-то бормоча под нос, почти пинками пыталась закрыть ящики комода, ломящиеся от одежды, скиданной тяп-ляп.

– Хозяюшка ты моя, пошли есть, — добро засмеялся Владимир после минутного наблюдения войны девушки и ящика.

– Хватит стебаться, — психанула Рысь и запустила в него первой попавшейся вещью из ящика.

Инквизитор ловко перехватил атаку, тем самым получив трофейный лифчик.

– О, это мне? Польщен, буду беречь, — театрально продемонстрировал и прижал к груди пойманный предмет гардероба.

– Блин, Леонов, отдай! – подскочила на ноги Настя и попыталась вернуть опрометчиво брошенное белье.

– Э, нет, нет, сама мне подарила! – он поднял руку вверх и рыжей девушке пришлось подпрыгивать в попытках дотянуться.

– Вовка, ну верни!

– А что взамен? – хитро улыбнулся Инквизитор.

– Р-р-р, а что ты хочешь?

– О, какой замечательный вопрос, — он засмеялся и свободной рукой притянул ее к себе. – Наверное, тебя.

– Очень смешно! Ты перетрудился Леонов, верни и пошли есть.

– А, может, нет, Малышева. Тебе-то откуда знать?

– А то я тебя не знаю! Затеял переполох, теперь у меня вся жизнь вверх тормашками. Ну поскандалила бы она и опять свалила, тоже мне проблема! Не впервой, вот зачем было вот это? — она вырвалась и обвела комнату руками. – Реально, Вовка, мне от этого страшно.

– Я сказал – я с тобой, что не так?

Владимир закатил глаза. Пятый раз за три часа. Это невыносимо. Она явно решила его довести.

– Ты уедешь, и что тогда?

– Так, Малышева, дай мне паспорт, сейчас же, — ну все, она напросилась.

– С какой стати?

– С такой! Ты едешь со мной, значит, пойдем оформлять все документы. А так как тебя не устраивает просто ехать со мной, поедешь сначала в ЗАГС.

– Ты с ума сошел? С чего это?

– С того это! Давай паспорт.

– И не мечтай! Тоже мне – благодетель нашелся!

– Малышева, дай паспорт, - требовательно повторил он.

– Леонов, нет.

– Я сказал, тебя не спрашивают – ты ноешь сильно много. Значит, надо.

– Я не ною!

– А что делаешь?

– Ты мою жизнь с ног на голову поставил!

– Вот и предлагаю взять всю ответственность на себя.

– Да пошел ты!

– О, я тоже тебя люблю.

– Ненормальный!

– Какой есть, – кивнул он. – Все, быстро есть! Зря, что ли, курьер с ног сбивался, чтоб нам это принести?

С этими словами он подтолкнул девушку в сторону кухни. Тем самым ставя точку в напрасном споре.

[1] Джек Лондон «Любовь к жизни»

Глава 12

Если не танцевать, так и жить-то незачем.

Эрих Мария Ремарк. Три товарища

Юлька сидела напротив и демонстративно дулась. Причин у нее для этого хватало. Первая, Инна наотрез отказалась от предложенной идеи девичника. Вернее, от всех: ролики, квест, стриптиз бар на день мужского стриптиза (хорошо о последнем не знал Виктор, взбунтовался бы) – это из самого гениального.

Были:  банальная сауна, караоке, ресторан и даже паром. Как она представляла себе последнее — непонятно, загул на несколько дней? Шикарно, но переживут. Из всех вариантов, что были безжалостно отметены, оставлен только квест.

Но и то с условием, что будет интересно для всех, а не Юлькин любимый "стимпанк", в котором сама Инна ничего не понимала, кроме того, что корсеты там часть прикида.

Второй причиной дуться было то, что к организации девичника присоединяется Настя. Тут подруга детства, вообще, не понимала, зачем и считала это личным оскорблением и недоверием к своей персоне.

Ведьма усмехнулась — ничего, пройдет, когда познакомятся. Рысь умеет к себе расположить.

Да и ей Инна доверяла больше, чем своей вечно влюбленной подруге. Не то, чтобы девушка Владимира была ответственнее или адекватнее Юльки, скорее наоборот. Тараканы в голове одногруппницы хотя бы строем ходить могут. У Насти они давно объявили анархию. Теперь, на пару с Инквизиторскими, чинят беспредел и организуют революцию по свержению самодержавия. Так что поручить ей организацию мероприятия, было скорее ошибкой. С другой стороны, точно не будет банально и скучно.

— Юль, хватит, — девушка вздохнула и позвала официанта, подругу придется задабривать, а то будет истерика.

— Ничего не хватит! Это предательство!

— Юля! Какое, к лешему, предательство? – ругательство Витьки само вырвалось, прежде чем Инна успела подумать, и это вызвало улыбку. – Так, подруга, меняю чизкейк и мороженое на три часа хорошего поведения, идет?

— Мало!

— Нормально, кто-то на диете, если я не ошибаюсь, ибо в платье не влезает.

— Инна! Это подло!

— С чего? О тебе забочусь. Все, выбирай, пока я добрая! А вот и Настя, — Ведьма махнула рукой, зашедшей в кафе девушке.