Записки средневековой домохозяйки - Елена Ковалевская

Последний выверт в его рассуждении так поразил меня, что видимо это отразилось на моем лице.

— Да, да, — заверил меня епископ, — я считаю, что Всевышний решает наши судьбы, а значит, в его воле было ваше появление. И так прошу, удовлетворите мое любопытство.

Повисла пауза, за которую я пыталась собраться с мыслями. Мне совершенно не нравилась бесцеремонность епископа. Зачем ему это знать? В его речах мне чувствовался подвох. И я решила воспользоваться принципом одесситов отвечать вопросом на вопрос:

— Простите ваше преосвященство, но зачем вам знать это? Я исполняю волю супруга, и считаю, что только он вправе давать ответ, — и чтобы сгладить фразу слегка улыбнулась, мол, не все от меня зависит.

Но епископа это не проняло. Он лишь покачал головой и продолжил гнуть свою линию.

— И все же я настаиваю.

Но я замолчала, не зная как же дальше выкручиваться. И тогда епископ, истолковав мое молчание по-своему, стал заверять меня.

— Если вы опасаетесь, что я узнаю, что маркиз женился на вас лишь бы получить доступ к наследству, то не беспокойтесь, об этом знает весь высший свет. Еще его батюшка — покойный маркиз Мейнмор оповестил всех о своей воле, дабы сын не смог опротестовать завещание. Меня же интересует, нет ли у вас каких-нибудь телесных изъянов или болезней. Не являетесь ли вы идолопоклонницей или посвященной какому-нибудь другому богопротивному существу. Вы уже месяц как были отправлены сюда, и около двух находитесь в нашем мире, но еще ни разу не были в церкви. Не считая венчания конечно. Но и там говорят, вам было дурно. Епископат начал интересоваться вами, дитя мое.

Последняя фраза многозначительно повисла в воздухе. А меня продрал мороз по коже. Я как-то совсем упустила из виду, что церковники могут являться очень серьезной проблемой в этом мире. Неужели?… О нет, только чего-нибудь вроде инквизиции мне не хватало! И тогда я решилась говорить, ничего не скрывая.

Первым делом, я пересказала историю своего попадания, потом самый первый разговор с Кларенсом и герцогом Коненталем, аккуратно опустив попытку супруга сделать меня полноценной женой и сказав, что, несмотря на прием, подаренный нам его светлостью, меня все же сослали. Потом я заверила, что физически ничем не отличаюсь от других людей, и если будет необходимость, то готова чтобы врач или иная дама осмотрели меня. А напоследок я расстегнула верхнюю пуговицу у жакета, потом у блузки и достала их ворота крестик на цепочке.

— Вот ваше преосвященство, — я показала ему на ладошке, впрочем, не снимая его с шеи. — Я крещеная, — и попыталась хоть как-нибудь объяснить принцип христианства.

Естественно я знала столько же, сколько и среднестатистический обыватель в моем мире. Однако требовалось заверить епископа, что я не придерживаюсь опасных чрезвычайно ортодоксальных взглядов или являюсь тем, кто, по мнению церкви, подлежит истреблению. И я что-то лепетала про веру, про скромность, про всепрощение и понимание, про терпение и милосердие.

Под конец моего монолога его преосвященство Фердинанд Тумбони поднялся из кресла и, поднеся к глазам лорнет, принялся внимательно рассматривать крестик.

— Ну что ж, — сказал он удовлетворенно, выпрямляясь и опуская лорнет, наверное целую минуту спустя, показавшейся мне едва ли не часом. — Судя по распятию, вы являетесь дочерью истиной церкви.

Отцепив от пояса сутаны четки, он, держа крест за ножку, осенил меня знамением и протянул мне. Я наклонилась и поцеловала сначала крест, а потом и епископскую руку, что сжимала его. По разгладившимся морщинкам в уголках епископских глаз я поняла, что сделала все правильно.

— Ну что ж дочь моя, я выполнил миссию, на меня возложенную, — произнес он, возвращаясь обратно в кресло.

Спрятав обратно крестик, я застегнула пуговицы на воротнике и вопросительно посмотрела на его преосвященство. И он неспешно, взвешивая каждое слово, сообщил:

— Вести о вашем появлении дошли до его величества, и он заинтересовался. Как коадъютор я был обязан узнать, что с вами не так, дабы в случае, если интерес его величества не угаснет, вы своим появлением не смогли бы повредить монаршей особе. Возможно король захочет услышать рассказ о вашем мире или узнать какие новшества вы можете предложить… Многие из приходящих к нам принесли достаточно пользы. Так будьте готовы, что его величество может захотеть увидеть вас.

Я к такому известию оказалась не готова. Наверное, с минуту я переваривала услышанное, а потом все же осторожно уточнила:

— И когда этот момент наступит?

Мне никак не хотелось возвращаться в столицу, там были Кларенс и герцог. И в следующий они раз так просто могут меня не отпустить. Отбиться кочергой от супруга удалось лишь раз, второй он сам меня ею же едва не убил.

Епископ развел руками.

— Как пожелают его величество. Может быть в следующем месяцу, а может… — он как хороший актер выдержал драматическую паузу, — через пару лет. На все его воля, — я уже задумалась над следующим вопросом, как епископ добавил: — Но если вы чем-нибудь привлечете внимание его величества еще раз помимо скандала с внезапной женитьбой и отъездом, то этот момент может произойти довольно скоро.

В ответ я лишь немного наклонила голову, взяв слова на заметку, а более ничего не сочла нужным добавить. Теперь мне следовало решить те проблемы, из-за которых сюда пришла. Решив больше не выстраивать беседу в высоком стиле и не накручивать словесные круги еще час, я спросила напрямую.

— Святой отец я пришла сегодня не только чтобы встретиться с вами, но и с просьбой.

— Миледи, все, что в моих силах… — с готовностью откликнулся тот.

— У моих людей… слуг возникли некоторые трудности с жителями деревни, — я изложила суть своей просьбы и под конец добавила: — Я понимаю, дети проявляют излишнее любопытство, но взрослые люди?.. Мои служанки опасаются ходить в деревню, деревенские парни проявляют излишнее рвение, дабы с ними… скажем так — познакомиться.

— О миледи, поверьте, это лишь недоразумение… — попытался было утешить меня пресвитер, но замолчал, увидев как я скептически вздернула бровь.

И я пояснила:

— Вчера меж моим конюхом и парнями из деревни произошла драка. Потом местные и вовсе пришли к дверям усадьбы с намерением отомстить. Куда это годно?! А случилось все из-за того, что парень вступился за свою невесту. Святой отец, как духовный наставник паствы подскажите, что предпринять с моей стороны, чтобы подобного не повторялось?

Отец Митчелл подумал еще немного, а потом его лицо довольно засияло.

— Миледи, прежде всего, вашему конюху и вашей служанке следует обвенчаться в деревенской церкви, раз уж они помолвлены. Это принесет нам двойную пользу: во-первых, соединятся любящие сердца, а во-вторых, свадьба это событие общественное и радостное, а ничто не объединяет людей больше чем совместное веселье.