Искатель. 1981. Выпуск №3 - Виктор Вучетич

— Ради бога, — ответил Кремер.

— Боюсь, мне необходим более определенный ответ.

— Отправляйтесь за ним к чертям, — посоветовал Кремер. — Мне известно, от кого узнал Гудвин, от того придурка с улицы Леонарда. Он стал выпытывать у нас, кто проговорился Гудвину про пули, а мы посоветовали ему посмотреть в зеркало. У вас же еще хватает наглости просить меня это подтвердить. Ради бога. Но учтите, если у вас есть информация, касающаяся убийства, вы сами знаете, что с ней нужно сделать.

— Вы правы. Как только она у меня появится, вы получите ее без всяких противозаконных проволочек. Так, значит, вы советуете мне исходить из сообщения мистера Гудвина?

В трубке раздались гудки.

— Итак, установлено. Револьвер один и тот же, — сказал я. — Кстати, приношу своп извинения. Я думал, вы собираетесь рассыпаться.

— Да, черт возьми, собираюсь. Придется. Но только после того, как потешу свою душу благородным жестом. Соедини меня с мистером Джареллом.

Это удалось не сразу. Трубку сняла Нора Кент, которая сказала, что Джарелл разговаривает по междугородному телефону и что он не один. Я велел передать, чтобы он позвонил Вульфу для конфиденциальной беседы, и как можно скорей. Пока мы ожидали его звонка, Вульф, чтобы отвлечься от мрачных дум, стал глазеть по сторонам, остановил свой взгляд на огромном глобусе, встал и подошел к нему. Определенно он выбирал, куда ему направиться: то ли на какой-нибудь необитаемый остров, то ли на один из полюсов, чтобы избежать наказания. Когда зазвонил телефон, он поспешно снял трубку.

— Мистер Джарелл? Я держу в руке письмо, которое мистер Гудвин только что отпечатал под мою диктовку и которое я хотел немедленно отправить вам с курьером, но потом решил зачитать сперва по телефону. Слушайте.

И он его зачитал. Листки, как вы помните, валялись в мусорной корзине, но у меня хорошая память, поэтому все было зачитано слово в слово.

— Вы не можете это сделать! Что еще за обстоятельства?

— Нет, сэр, я не имею права их раскрывать, тем более по телефону. Но мне кажется…

— Не хитрите, Вульф. Если вы дадите кому-нибудь информацию, касающуюся моих личных дел, которую вы получили, работая в сугубо конфиденциальной области, вы будете жалеть об этом всю жизнь!

— Уже жалею. Жалею, что встретил вас, мистер Джарелл. Но позвольте мне закончить. Мне кажется, что существует шанс, хоть и слабый, что найдется основание для того, чтобы эти обстоятельства игнорировать. Когда я диктовал это письмо, я намеревался просить мистера Кремера навестить меня в шесть часов вечера, то есть через три часа. Я отложу эту встречу при одном условии, а именно, что вы придете ко мне в это самое время со всеми теми, кто был здесь в пятницу.

— Зачем? Что это даст?

— Я буду настаивать на том, чтобы вы ответили на задаваемые мной вопросы. Я не могу принудить отвечать на них всех, но я могу на этом настаивать и из отказа отвечать на вопрос сумею узнать больше, чем из самого ответа. Вот мое условие. Итак, вы придете?

Джарелл еще минут пять брызгал слюной, желая среди всего прочего узнать, что это за обстоятельства, которые вынудили Вульфа написать письмо, но делал это лишь в силу того, что привык оказываться с противоположного конца дубинки и теперь ему было как-то не по себе.

Вульф повесил трубку, потряс головой, точно бык, пытающийся согнать муху, и распорядился по телефону, чтобы ему принесли пиво.

ГЛАВА XII

Вульф налетел на них подобно вихрю.

— Хитрить я не собираюсь. Когда вы были здесь в пятницу, моей основной задачей было выведать, кто взял револьвер мистера Джарелла; сегодня я должен узнать, кто убил из него мистера Ибера и мистера Брайэма. Я твердо убежден, что это сделал один из вас. Сначала я… Не перебивайте!

Он глянул на Джарелла, но на того сильней подействовал тон, чем взгляд, и он закрыл рот, не проронив ни звука. Вульф орет не часто, главным образом на Кремера и на меня, но уж если он заорет, так заорет. Заткнув глотку клиенту, восседавшему в красном кожаном кресле, он обвел суровым взглядом всех остальных.

— Прошу меня не прерывать! — Это тоже было сказано решительно, хотя и не так громко. — У меня уже лопнуло терпение. К вам, мистер Джарелл, это тоже относится. К вам в особенности. Прежде всего я растолкую всем вам, почему я убежден в том, что один из вас убийца. Для этого мне придется сообщить один факт, который был обнаружен полицией и который она держит в тайне. Стоит им только узнать, что я вам про него сказал, и уж они нам покажут. Факт этот состоит в следующем: пули, которыми были убиты Ибер и Брайэм, вылетели из одного и того же револьвера. Вот, мистер Джарелл, то самое обстоятельство, о котором я сказал вам по телефону.

— Откуда мне…

— Не перебивайте. Итак, покончим с самим фактом и перейдем к тому, что я заключил на основании его. Обе пули тридцать восьмого калибра, револьвер, который исчез из стола мистера Джарелла, тоже тридцать восьмого калибра. В пятницу я обратился ко всем вам с призывом помочь мне отыскать револьвер мистера Джарелла, сказал, как это сделать. Естественно, если бы оружие в преступлении не участвовало, кто-нибудь из вас непременно бы откликнулся на мой призыв, ан нет же. Вот почему напрашивалась догадка, что из этого револьвера был убит Ибер. Теперь же она превратилась во вполне обоснованное предположение. Ведь Брайэм был убит из того же револьвера, что и Ибер, а оба эти человека были очень близки со всем вашим семейством. Ибер пять лет прожил с вами под одной крышей, Брайэм был другом дома. А отсюда я делаю вывод, что один из вас — убийца. Это наша отправная точка расследования.

— Минуточку. — Это был Уимен. Его тонкий нос, казалось, стал еще тоньше, а глубокая складка на переносице еще глубже. — Это может быть вашей отправной точкой, но только не моей. В нашем доме находился ваш человек Гудвин, Зачем? С какой целью? Весь этот шум вокруг похищенного револьвера… а что, если его взял он? Что, если это был ваш трюк, задуманный, разумеется, с ведома моего отца? Это моя отправная точка.

Вульф даже не стал расходовать на него свою энергию. Он просто покачал головой.

— Нет, сэр, вы определенно не знаете, зачем сюда пришли. Вы пришли, чтобы дать мне возможность выбраться из затруднительного положения. Я в отчаянии. Мне вообще претит действовать по принуждению, тут же еще придется придать гласности информацию, касающуюся личных дел клиента. Отправной точкой все-таки является мое заключение — что кто-то из вас убийца. Это не значит, что, исходя из этого, наша задача состоит в том, чтобы выявить преступника и выдать его властям. Меня нанимали не для этого. Я остро нуждаюсь не в подтверждении своего заключения, а в правдоподобном доказательстве, на основании которого можно было бы его отвергнуть. Я хотел бы взять его под сомнение. Что касается вашего мнения, будто револьвер взял мистер Гудвин, замыслив свой трюк вместе со мной и с ведома вашего отца, то это просто бессмыслица, которая не делает чести вашему уму.