Стратегический резерв - Александр Тамоников

– Почему, Гриша? Ведь мы же все вместе парились на одной зоне. Или забыл? Корешами были? Я тебя подыхающим в сопках нашел. Домой притащил, с того света, можно сказать, вытащил, отходил, кормил, поил. С Кумати познакомил. И Кан всегда был рядом. Он же тебе, как брат… был! Как же это ты его? И за что?

Артаков на мгновение расслабился, уверенный в том, что Матерый ничего не сможет против него сделать.

– Да, Коля, и ты и Кан были мне, как братья. Но… жизнь меняется. Поверь, Матерый, я не хотел убивать Виктора.

– Ты выполнял приказ Кумати?

– Да!

– А тот отдал подобный приказ, чтобы не платить «бабок»?

Артаков вздохнул:

– Не все так просто. Если бы дело касалось одних «бабок», вы уже плыли бы обратно в бухту. Но дело не в деньгах. Ваша с Каном беда в том, что вы видели тех, кого перевезли на яхту.

– Но я никого не видел. Я не знаю этих людей. Лишь то, что мужик и баба.

– Вот именно, Коля, мужик и баба!

– Неужели Кумати считает, что я стану болтать о том, как выходил в океан, нарушая границу? Я не враг себе. Да и клиенты ваши мне по херу. Не видел я никого, и баста.

Артаков облокотился о пульт:

– Я не знаю, Коля, что считает Кумати, и мне без разницы это.

– Что ж тогда медлишь? Давай, мочи братана. Мочи того, с кем делил корку хлеба. Кумати заплатит за это. Но и тебе недолго жить, Гриша, попомни мои слова. Раз Кумати начал избавляться от свидетелей, то уберет всех. Слышишь? Всех! Тебя в том числе. Ему нужны мужик и баба. Всех остальных он рано или поздно пустит в распыл. Ты лучше прикинь, пока стоишь здесь, в рубке катера. А не стоит вместе рвануть к берегу? В нейтральных водах он нас не догонит, а в своих я вызову погранцов. Они быстро настучат по макушке господину Кумати.

Артаков вздохнул:

– А дальше, Коля? Ловить рыбу? Сатанеть от одного ее запаха? Жить в нищете, отшельниками? Нет, брат, извини, в прошлое возвращаться я не хочу.

Матерый понял, что Артаков готов выстрелить в любую минуту и времени у него наверняка было в обрез, кивнул седой головой:

– Ладно! Чему быть, того не миновать. Вижу, от смерти не уйти. Прошу одно: передай дочери письмецо.

– Разве у тебя есть дочь?

– Есть. И жена тоже была. Пока по лагерям не пошел. Дочь во Владивостоке. Письмо сможешь отправить откуда угодно, хоть из Японии. Разоришься немного, не страшно. За нас с Каном Кумати хорошо заплатит.

Артаков погладил небритый подбородок.

С палубы яхты раздался голос ее капитана:

– Господина Гриша! Вас босс зовет!

– Передай, иду!

– Хорошо! Передам.

Артаков спросил:

– Где письмо?

– Сам понимаешь, я и не предполагал, что так карта мне сегодня ляжет, заранее не писал. Но я быстро. Всего пару строчек. И адрес. Запечатаешь сам.

– Давай, быстрей! Что для друга не сделаешь!

– Да для друга ты готов на все!

– Точно. Даже выстрелить так, что ничего не успеешь понять!

– И на том спасибо. Но я сейчас, сейчас. Где ж у меня тетрадь, ведь рядом с журналом была. А вот, нашел. Ручка! На месте. Сейчас, Гриша, сейчас, не успеешь сигарету выкурить.

Артаков подумал, что действительно не мешает покурить. Он начал прикуривать сигарету, как в этот момент Матерый резким движением выбросил вперед левую руку. Заточка пронзила сердце помощника Кумати. Он широко раскрыл глаза. А Матерый, подхватив бывшего подельника, подтянул его тело к себе:

– Ну, что, сука, взял Матерого? Кишка тонка, пес смердящий, завалить Николая Матвеева. Я таких, как ты, на зоне в штабеля складывал. Какая же ты мразь! Будь проклят, собака!

Отбросив от себя умирающего Артакова, выхватив перед этим у него из-за спины пистолет с глушителем, Матерый завел двигатель. И, резко развернув катер, пошел к российскому берегу.

Он бы наверняка ушел, если бы на палубу яхты в это время не вышел недовольный долгим отсутствием помощника Кумати и… если бы ранее Артаков не передал Японцу второй прибор подачи радиосигнала на мину, установленную в катере.

Кумати покачал головой, вытягивая антенну:

– Эх, Григорий, Григорий! Как же это ты так попал? А ведь был нужен. Недолго, но нужен. Возможно, и жить остался бы, хотя… зачем таким, как ты, жизнь?

Кумати нажал на клавишу.

Удалявшийся на предельной скорости катер мощный взрыв превратил в груду разлетевшихся веером фрагментов.

Японец бросил дистанционный прибор активации радиовзрывателей в волны океана. Повернулся к капитану, стоявшему рядом:

– Че! Уходим. Курс тебе известен. В устье Монга нас встретят! Там мы должны быть к вечеру. Понял?

– Понял, господин! Курс на устье Великого Монга.

– Да! Я с пленниками буду в трюме. Если что, вызывай по внутренней связи. Но ничего кардинального произойти не должно. Вперед!

Капитан поклонился и направился в рубку.

Кумати спустился в трюм, где на подвесных гамаках, скованные наручниками, спали наркотическим сном Андорин и Королева. Вроде все было сделано, свидетели убраны, следы запутаны, но трупы Шена, Кана, Матерого должны подсказать русскому спецназу ту тропиночку, что в конце концов приведет их прямо в логово террористической организации «Кровавый закат»…

Глава 2

Руководство Главного управления по борьбе с терроризмом совместно с полномочными представителями ФСБ, Службы внешней разведки и МВД работало по делу похищения профессора Андорина и его помощницы Королевой без выходных. Как и предполагалось, исчезновение ученого вызвало в мире широкий резонанс. Западные СМИ наперебой вбивали в сознание своих читателей версию причастности российских властей к похищению Андорина, утверждая, что Кремль, оценив перспективы продолжения работ над препаратом «Андель», через спецслужбы инициировал захват профессора мифическими террористами. Отечественная желтая пресса вторила западной, заходя еще дальше, вбрасывая в общество информацию о том, что Андорин якобы уже работает над созданием оружия массового поражения нового поколения, способного безо всякой крови, войны, разрушений уничтожить население любой страны и человечества в целом. Обладание таким оружием ставило бы Россию над США, несмотря на всю убогость своей экономики и ущербность как внутренней, так и внешней политики. Новое оружие предполагало по сути изменение жизни на планете, которая ставилась бы в прямую зависимость от решений Москвы. Шум вокруг имени Андорина поднялся неимоверный. Масла в огонь подлили покушение на руководителя Научно-исследовательского центра «АнтиСПИД» и убийство крупного предпринимателя Таскарева, также, по «проверенным» данным, принимавшего непосредственное участие в деятельности Центра. В данных условиях Главному управлению по борьбе с терроризмом была поставлена задача ускорить поиск Андорина и обеспечить если не возвращение его на родину, то ликвидацию на месте обнаружения. Разрешалось применять все средства, лишь бы не допустить получения профессором новейшего отравляющего вещества колоссальной губительной силы. Феофанов практически все прошедшие выходные провел в Москве. Отсутствовал в управлении и в понедельник, будучи вызванным в администрацию. И только 26 марта генерал позвонил Крымову и назначил совещание ограниченного круга лиц на 12.00 27 марта. От отдела специальных мероприятий на совещание вызывались его руководитель, полковник Крымов и командир специальной группы особого назначения «Орион» подполковник Тимохин. Офицеры ждали вызова, так как затянувшееся вынужденное безделье дальше продолжаться не могло.

В 10.30 вторника, 27 марта, Крымов с Тимохиным на «Тойоте» Александра покинули территорию закрытого военного городка и направились в деревню Долматово, недалеко от которой находилась загородная резиденция антитеррористической службы.

Ровно в 12.00 старшие офицеры отдела спецмероприятий вошли в кабинет Феофанова. Поздоровались с начальством управления, его заместителем, представителями СВР.

Феофанов предложил прибывшим офицерам занять место за рабочим столом. Крымов вновь, будто случайно, присел рядом с майором внешней разведки Алешиной, Тимохин – напротив начальника и друга, одобрительно подмигнув ему.

Феофанов взглянул на часы. Перевел взгляд на собравшихся офицеров:

– Итак, все в сборе! Начинаем. Вам известно, где в основном я находился в последнее время. И доложу, что руководство страны весьма озабочено внезапно возникшей проблемой, связанной с похищением Андорина.

Крымов произнес:

– Ну, правильно, у нас все как всегда. Никто не шевелится, пока жареный петух не клюнет. Если профессор представлял такую ценность – а ведь о том, что из препарата «Андель» можно получить сильнейшее отравляющее вещество, Андорин, насколько помнится, предупреждал ФСБ, – то что? Его изолировали? Ничего подобного, приставили ребят из Федеральной службы охраны? Тоже нет. Андорин спокойно разъезжал по Москве, отдыхал с помощницей-подругой у себя на даче. А контрразведка? Чем она занималась, когда под самым ее носом в столице готовилась к захвату профессора целая группа американских наемников? И что удивительно, янки прибыли в Россию по поддельным документам в составе туристической группы. Они официально остановились в отеле. Должны были быть на виду. А на самом деле в отеле они не жили, сняли квартиру на окраине города, и никто ничего не заметил. Кого же, если не таких подонков, как Миллер с командой, пасут наши доблестные контрразведчики?