Тор. Разрушитель - Вольфганг Хольбайн

— Отец, как правило, узнает последним. — Во взгляде Бьерна промелькнуло злорадство. — Так часто бывает, друг мой. Если не всегда. — И он рассмеялся.

— Тор знал об этом, — отмахнулась Урд. — Правда, это не такая уж и большая тайна. Через пару недель все равно любой это увидит.

— А дети знают? — поинтересовался Тор. — Я не хотел бы, чтобы они узнали эту новость от соседей во время разговора на рынке.

— Я еще ничего им не говорила. — Она устало провела ладонью по лицу и собралась что-то сказать, но передумала.

Выйдя из комнаты, Урд вскоре вернулась с деревянным подносом с хлебом, сушеными фруктами и тремя кружками. Усевшись и предложив Бьерну еду и напиток, женщина заставила себя улыбнуться.

— Ты ведь пришел сюда не для того, чтобы поздравить нас, не так ли? — предположила она.

— Да. — Лицо ярла вновь приняло озабоченное выражение. — И, боюсь, Тор был прав. Новости не самые лучшие.

— Что произошло?

— То, чего мы и ожидали. Только все намного хуже.

— Что именно? — не поняла Урд.

— В Эзенгарде много беженцев. Зима еще не кончилась, и сейчас отправляться в путь — значит пойти на самоубийство. Но многие решились на это. — Взяв с подноса сушеное яблоко, ярл впился в него зубами. — И не всем удалось добраться.

— Что ты хочешь сказать?

— Сигислинда видела по дороге трупы, — ответил Бьерн. — Много трупов. Люди спасаются бегством, и их очень много. От чего бы они ни бежали, это, вероятно, пугает их больше буранов и волков.

— Вероятно? Разве Сигислинда не поговорила с ними?

— Женщина была одна, а новости, которые она везла мне, казались ей слишком важными, чтобы подвергать себя опасности и вступать в разговоры с незнакомыми людьми.

— Значит, никто не показал беженцам путь в Мидгард?

Бьерн грустно покачал головой.

— Мы не можем вмешиваться, пока не выясним, что там происходит. — Его голос был полон решимости. — Мне очень жаль, Урд. Я знаю, что там, за горной грядой, умирают люди. Но если сейчас мы допустим хоть одну ошибку, то погибнут и жители долины. Возможно, нам всем предстоит умереть.

— Но ведь нам вы помогли. — Урд покосилась на Тора, будто ища у него поддержки. — Если бы не вы, нас бы уже не было в живых.

— Тогда… ситуация была другой. — Бьерн смущенно закашлялся.

— Почему?

— Потому что Бьерн и его люди сначала не собирались помогать нам. Они хотели нас убить, — ответил за ярла Тор, видя, что разговор причиняет Бьерну все больше неудобств. — Они искали тех, кто убил семью Эндре.

— Но они все равно спасли нас, — настаивала Урд. — Мы же не можем просто сидеть и ничего не делать, пока там умирают люди! Что же это за женщина такая, которая бросает других в беде?! А еще говорит, что она твоя подруга!

— Сигислинда не воительница, Урд, — спокойно ответил ярл. — Именно поэтому я пришел сюда. Я знаю, ты предпочла бы, чтобы твой муж остался с тобой, но…

— Ты хочешь, чтобы Тор прошел вместе с вами по Пути Богов и посмотрел, что там творится, да? — перебила его Урд.

— Я собираю отряд, который выйдет за Путь Богов. Его возглавит Свериг, но мне будет спокойнее, если Тор тоже отправится с ними.

— Почему? — недоверчиво осведомилась она.

— Ты же знаешь, Свериг иногда выходит из себя и может наломать дров.

— И теперь ты хочешь позаботиться о том, чтобы они с Тором стали лучшими друзьями?

— Мне бы это не удалось. — Бьерн вздохнул. — Но тебе известны привычки Сверига. Я не хочу, чтобы он кому-то там объявил войну только потому, что ему не понравился чей-то цвет волос.

— Но ты просишь Тора пойти туда не только поэтому, так ведь?

Ярл промолчал.

— Все дело в Сигислинде, — мрачно протянула Урд, переглянувшись с Тором. — Что она тебе о нас рассказала?

— Ничего, — неуверенно произнес Бьерн. Он никогда не умел убедительно лгать. — Она просила передать вам ее извинения. В первую очередь тебе, Урд. Вообще-то, она очень приветливая женщина, но новость о смерти Хенсвига и Свентье поразила ее в самое сердце.

— И поэтому она настаивает на том, чтобы Тор отправился за Путь Богов вместе с вами? — вскипела Урд. — Ты же сам сказал, что там еще царит зима. Никто не отважится выйти за горную гряду и…

— Раз Сигислинда дошла сюда из Эзенгарда, все не так уж плохо, — вмешался Тор. — Конечно же, я пойду с вами.

Бьерн с благодарностью кивнул, а вот Урд совсем вышла из себя. Она хотела что-то сказать, но потом передумала и вышла из комнаты, гордо вздернув подбородок.

— Извини, — виновато протянул Тор. — Я не хотел, чтобы…

— Ничего, — перебил его ярл. — Женщины в таком положении часто бывают вспыльчивы. Тебе придется привыкнуть к этому. Боюсь, скоро ее перепады настроения станут совсем невыносимыми.

— Да, — вздохнул Тор. — Я тоже этого боюсь.

Прошло еще полдня, прежде чем они отправились в путь. В отряд вошли Свериг, Тор и еще двое мужчин. Эти воины посматривали на Тора с недоверием и невольным уважением, и он попытался завести с ними разговор, но ему удалось выяснить лишь их имена. Грендер и Тьерг явно были друзьями Сверига — если у того вообще могли быть друзья. В сущности, Тор мог себе представить, что он им наговорил.

Отряд решил остановиться на ночлег в башне у горной гряды, и Тор вызвался стоять на часах вторым. Он знал, что ему требовалось меньше сна, чем всем остальным, да и ни с кем не хотелось говорить, поэтому лучше было сразу лечь спать. К тому же, если дежурить вторым, можно не будить Сверига, отстояв на часах вместо него, и потом сразу отправиться в путь.

Впрочем, даже отведенное ему время Тору поспать не удалось. Съев отвратительный походный паек, он завернулся в накидку и подремал часа два, а потом пошел сменить Грейдера.

Седовласый воин заснул на своем посту и вскинулся, когда Тор вышел на полуразрушенную крышу и снег захрустел под его ногами. Тор сделал вид, будто ничего не заметил, и Грендер с благодарностью принял предложение сменить его на посту. Кивнув, воин ушел, а Тор, дождавшись, пока его шаги отзвучат на лестнице, подыскал себе местечко на крыше, откуда можно было видеть большую часть долины, не стоя на ветру. Возможно, в этом даже не было необходимости. Тор знал, что почувствует опасность еще до того, как что-то успеет разглядеть, будь то днем или ночью, в снежной метели или под ясным небом.

Теперь, выйдя из долины, он заметил, как обострились все его чувства и ясность восприятия окружающего мира стала возрастать с каждой минутой. На пути в башню Тор не обращал на это внимания — было не до того, но теперь ощущение уверенности крепло. Несмотря на тяготы перехода, холод, усталость и неприятные воспоминания, оставшиеся от прошлого визита сюда, Тор чувствовал себя намного лучше, чем прежде. Казалось, что он постепенно просыпается, выходит из дремы, а до этого, сам не зная того, бродил, словно лунатик, и его чувства все больше притуплялись. Сейчас они еще не такие, как прежде, но былые способности уже начали возвращаться, и Тор вдруг понял, насколько плохо ему было в последние месяцы. Там, в долине, он словно был заперт в клетке и даже дышал с трудом.

Некоторое время Тор просто сидел на месте, поигрывая молотом. Другого оружия он в дорогу не взял. Довольно тяжелый молот казался ему легким, словно пушинка. Оружие было прекрасно сбалансировано, и Тору подумалось, что этот молот существовал уже давно и принадлежал ему и раньше, а если не ему, то другому воину, такому же, как и он, исполненному сил и решимости. Молот словно жил своей жизнью, и, хотя сейчас оружие спало, еще не готовое к пробуждению, Тор уже ощущал в нем силу и слышал, как молот поет свою песню, песню о власти…

— Будь мы сейчас на войне, такое поведение стоило бы тебе жизни, Тор. По закону полагается вздернуть любого, кто заснул на посту.

Медленно повернувшись, Тор посмотрел в глаза Сверигу. Помощник ярла поигрывал своим боевым топором, растянув губы в насмешливой ухмылке.

— А если бы ты действительно был непобедимым воином, как о тебе говорят, то мне вряд ли удалось бы подкрасться к тебе. Интересно, что скажет Бьерн, когда я доложу ему об этом?

— Будь мы сейчас на войне, — ответил Тор, подбрасывая в руке молот, — то Бьерн ничего не узнал бы об этом. Враг не смог бы подобраться ко мне так близко.

Ладонь Сверига сжалась на рукояти топора.

— А откуда ты знал, что это я? Вдруг враг попытался бы подкрасться к тебе сзади и убить? — высокомерно спросил он.

— Ты споткнулся на третьей ступеньке. Прежде чем подняться на крышу, ты остановился на предпоследней ступеньке и снял с плеча топор. Ты носишь его на правом плече и потому припадаешь на правую ногу А когда ты открыл дверь на крышу, лезвие топора задело стену.

Свериг изумленно уставился на него, и на мгновение в его глазах вспыхнула ярость, а потом что-то еще, о чем Тор предпочел не думать. И, конечно же, он не стал говорить Сверигу о том, что чует врага на расстоянии выстрела.