Конан триумфатор (Тайна врат Аль-Киира) - Роберт Джордан

Конан ударил себя по бедру кулаком.

- Я должен найти ее, Махаон, немедленно! Она украла бронзовую фигурку, которую я нашел случайно. Эта вещь принадлежит Злу, и оно может вызвать непредвиденные по размерам уничтожения, если Карела продаст ее тем, кто сможет применить ее. Этого я и опасаюсь. Расскажи мне точно, как добраться до руин крепости.

Юлия застонала.

- Так вот что она имела в виду, когда говорила о деньгах? Она доставит эту адскую штуку тем, о ком говорил Борос? Спаси Митра нас всех - и всю страну!

- Я не понимаю ни слова, - проворчал Махаон, - но одно я точно знаю: если ты ночью попрешься в Сарелианский лес, ты точно сломаешь себе шею. Эти заросли и днем уже достаточно паршивое место, но в темноте их будет как раз довольно для того, чтобы пожалеть о своем рождении.

- Я могу найти ее, - бросил Борос, слегка покачиваясь на ногах, - если бронзовая фигурка все еще у нее. Зло светится, как сигнальный огонек. - Он засучил рукава на костлявых руках. - Совсем простое дело.

- Если ты в своем теперешнем состоянии займешься магией, - прервал его Конан, - я собственноручно прибью твою голову над воротами.

Седобородый посмотрел на него с глубокой обидой и пробормотал что-то про себя, но предпочел вслух не высказываться.

Конан повернулся к Махаону.

- Нельзя терять время. Если мы будем ждать света, может быть, будет уже слишком поздно. Ветеран, помедлив, кивнул, но Нарус сказал:

- Возьми, по крайней мере, несколько человек с собой. Ее банда...

Но киммериец прервал его.

- ...Ее банда услышит, как мы приближаемся, и исчезнет. Нет, я иду один.

Ветеран нехотя описал ему дорогу.

Махаон был прав, думал Конан, когда вот уже, наверное, в сотый раз ветка, которую он не заметил, хлестнула его по лицу. В этой темноте действительно просто сломать себе шею. Он направил лошадь в заросли, понадеявшись, что не сбился с пути. Мальчишкой он учился искать направление по звездам, но под этими старыми дубами, могучие кроны которых сплетались в плотную крышу, неба было почти не видно.

- Ты зашел слишком далеко! - крикнул голос из темноты. - Еще немного, и схлопочешь в ребра арбалетный болт.

Конан положил ладонь на рукоять меча.

- Это тебе не поможет, - произнес второй голос, и кто-то засмеялся. Теньо и я - мы выросли в этом лесу, Большой, и здесь по ночам промышляем королевских оленей. Он видит даже лучше, чем я. Что касается меня, то с тем же успехом ты мог бы стоять под полной луной - и то я не видел бы тебя лучше.

- Я ищу Карелу, - начал Конан, но не смог продолжать.

- Этого довольно, - сказал первый. - Взять его!

Внезапно грубые руки стащили Конана с седла, и он оказался среди группы людей. Он не мог сосчитать их, но схватил чью-то руку и сломал ее. Раздался пронзительный крик. Здесь не было места для двуручного меча и недоставало света, чтобы действовать осознанно. Поэтому он выхватил из ножен свой кинжал и принялся размахивать им. Когда он задевал кого-нибудь, слышались вопли и проклятия. В конце концов он не смог больше сражаться против такого числа врагов, а они навалились на него со всех сторон. Бандитам удалось скрутить ему руки за спиной и связать ему ноги так, что он мог делать только маленькие шажки.

- Ранен ли кто-нибудь тяжело? - прохрипел тот человек, что смеялся вначале.

- Моя рука, - жалобно сказал один, а другой оборвал его:

- В преисподнюю твою руку! Он мне чуть ухо не отрезал!

Проклиная темноту - кошачьи глаза были не у всех - они вздернули Конана на ноги и погнали сквозь деревья; им все время приходилось поднимать его, потому что веревки, связавшие ему ноги, запутывались в корнях или траве, и он падал.

Наконец перед ними отодвинули в сторону занавес и Конана втолкнули в помещение, сложенное из камня. Оно было освещено факелами, торчащими в ржавых гнездах. Огромный очаг занимал длину целой стены. Над потрескивающим огнем покачивался огромный котел. Одеяла на окнах - вернее, узких бойницах - не позволяли свету вырываться наружу, в лес. Десяток человек - пестрая шайка головорезов - сидели на лавках перёд простыми деревянными столами, пили вино из глиняных кружек и жадно хлебали дымящееся варево из деревянных мисок.

Карела поднялась, когда люди, одолевшие Конана, заволокли его в помещение и громко обвинили в пролитии крови и нанесении увечий. Ее темная кожаная куртка, которую она носила поверх своих узких брюк из бледно-серого шелка и красных сапог с высокими голенищами, была застегнута доверху, но не скрывала очертаний ее тяжелой груди. На поясе, затянутом на бедрах, висела кривая сабля.

- Стало быть, ты еще глупее, чем я думала, киммериец. Ты все-таки вынудишь убить тебя.

- Бронзовая фигурка, Карела, - сказал он настойчиво. - Ты не должна ее продавать! Они хотят...

- Заставить его замолчать! - фыркнула она.

- ...вернуть с ее помощью Аль-Киира! - удалось ему выкрикнуть, прежде чем дубина ударила его по затылку и перед его глазами расплылась чернота.

Глава семнадцатая

"Вот идиот", - думала Карела, глядя на киммерийца, неподвижно лежащего на полу. Неужели его мужское самомнение настолько велико, что он полагал, будто ему достаточно приехать сюда - и взять статуэтку? Она знала, что он горд и что для гордости у него есть все основания. Он один, вооруженный одним только мечом...

Проклятье, киммериец больше не тот, кто украл у нее часть ее "я" и забрал с собой. Она представляла его себе таким, каким увидела впервые: вор, одиночка, вооруженный только своим разумом и силой руки и меча. Теперь он командует отрядом, и его люди - это она вынуждена была нехотя признать были куда более опасной сворой, чем те псы, что шли за ней.

- Он был один? - осведомилась она. - Если вы притащили на хвосте его Вольный Отряд, я пущу ваши шкуры на сапоги!

- Никого не видали, - проворчал Теньо. - Стало быть, никого и не было.

Это был маленький человечек с узким лицом и острым носом, странно похожий на енота. Он со злостью выплюнул раскрошенный зуб в ладонь и поглядел на него мрачно.

- Я за то, чтобы сразу его зарезать! Несколько других разбойников, перевязывающих друг другу сломанные ребра и ножевые раны, ворча, согласились с ним.

Марусса, заморанец Карелы, показал кинжал, зажатый между длинными гибкими пальцами.

- Для начала разбудим его. Он выглядит сильным и долго еще покричит, прежде чем замолчать навеки.

Тут же разбойники взревели, перекрикивая друг друга, наперебой предлагая разные пытки.

- Нет, убьем немедленно! Он чересчур опасен!

- Он всего лишь человек! Снимем с него кожу, и вот увидите, будет орать, как любой другой.

- Ты не был с нами там и не знаешь, что это за дикарь!

- Он порезал меня до кости, а Агориосу сломал руку, хотя мы висели на нем вдесятером.