Открытия, которых никогда не было - Раймонд Рамсей

Однако поиски Открытого полярного моря скорее связаны с исследованием Северного полюса, чем с Северо-западным проходом, и они приобрели свое значение лишь после того, как вопрос о Северо-западном проходе перешел в разряд второстепенных вопросов в общей системе исследований Арктики. В Лондоне в 70-е годы XVIII столетия появился некий Дейнис Баррингтон, член Королевского общества, хороший юрист, но посредственный ученый, который усиленно ратовал за полярные исследования, основываясь на том, что в полярном районе можно найти водные пути, пригодные для навигации. Некоторые из его доводов, хоть они и ошибочны, интересны своей курьезностью: он обратил внимание на то, что тропическая жара (на основе отрывочных сведений о погоде, имевшихся в то время) гораздо сильнее на тропиках Рака и Козерога, чем на самом экваторе; иными словами, он утверждал, что тропическая зона становится более умеренной по мере приближения к ее середине. Одним из доказательств этого служило то, что вулкан Котопахи в Эквадоре, расположенный почти непосредственно на экваторе, покрыт снегом, тогда как вершина Тенерифе на Канарских островах к северу от тропика Рака не имеет снежного покрова, хотя она выше Котопахи. Баррингтон рискнул высказать предположение, что аналогичный принцип мог бы подойти и для Арктики, то есть что холод Северного полярного круга, возможно, ослабляется по мере приближения к Северному полюсу.

Идеи Баррингтона помогли убедить британское Адмиралтейство послать в 1773 году два хорошо снаряженных корабля для исследования полярного моря. Одним из членов экипажа был Горацио Нельсон, в то время молодой гардемарин, впоследствии ставший знаменитостью. Несколько севернее Шпицбергена путь экспедиции преградила ледяная стена. Это событие почти уничтожило надежды на Открытое полярное море, и, когда Вильям Парри в 1827 году осуществил свою попытку достичь Северного полюса со Шпицбергена, ему пришлось захватить с собой сани. Но в 1818 году некоему полковнику Бофою удалось все же опубликовать в Нью-Йорке книгу с изложением идей Баррингтона.

Теория эта снова выплыла наружу в середине XIX столетия главным образом благодаря известному исследователю Арктики Элишу Кенту Кейну. В 1852 году в своем сообщении Американскому географическому обществу он упомянул о том, что известный шотландский физик сэр Дэйвид Брюстер указал на два «полюса холода», где обнаружены самые низкие в северном полушарии температуры, — оба они находятся вблизи 60° северной широты, один в Азии, а другой в Америке. Отсюда следовало, что если самая холодная погода наблюдается южнее Северного полюса, то на самом Северном полюсе должно быть теплее и потому в его непосредственной близости море может быть и не покрыто льдом.

Когда во время следующего полярного путешествия Кейн достиг самой северо-западной точки Гренландии, то ему показалось, что это положение доказано, так как с высоты мрачных прибрежных утесов перед ним открылось море, покрытое тяжелыми гребнями волн и совершенно свободное от льда.

В то время еще не было известно, что иногда по ряду причин большие участки Северного Ледовитого океана могут временно полностью избавляться от ледяного покрова. Открытое полярное море стало представляться реальностью. В ближайшие двадцать лет в поддержку этой теории выступили Август Петерманн, крупный немецкий географ, сам содействовавший исследованию, и первый значительный американский океанограф Мэттью Фонтен Мори. Однако последующим путешественникам снова не удалось обнаружить Открытого моря, и наконец после трехлетнего плавания Фритьофа Нансена в 1893–1896 годах и дрейфа на «Фраме» во льдах с этой идеей было окончательно покончено.

Через десять лет после путешествия великого норвежца не менее великий норвежец Амундсен доказал, что Северо-западный проход реально существует и может быть использован для навигации. Но если молва справедлива, то, видимо, другое судно еще раньше прошло через проход, причем при таких жутких обстоятельствах, которые даже трудно себе представить[31].

11 августа 1775 года американское китобойное судно «Геральд» попало в штилевую зону вблизи огромного ледяного поля к западу от Гренландии; ночью внезапно поднялся сильный шторм, взломавший лед, и команда «Геральда» увидела приближающийся к ним странный корабль, мачты и реи которого были покрыты сверкающим льдом. Капитан и несколько матросов поднялись на борт и прочли название корабля: «Октавиус». Они обнаружили, что все койки в носовом кубрике заняты мертвецами, тела которых прекрасно сохранились из-за холода. Капитан был найден замерзшим за столом в своей каюте, перед ним лежал открытый судовой журнал, на койке находилось тело женщины, вероятно жены капитана. Напротив нее на полу каюты сидел мертвый матрос. Перед ним лежали кремень и стружки: он, очевидно, собирался развести огонь в момент внезапной смерти. Рядом с ним на полу под матросской курткой лежало тело маленького мальчика.

Капитан «Геральда» взял судовой журнал и передал его одному из своих людей. Он обследовал камбуз, но не нашел никаких продуктов. Когда же он хотел осмотреть трюм, команда отказалась спускаться внутрь этого погребального корабля. Они вернулись к баркасу и тут выяснилось, что человек, у которого был судовой журнал, уронил его впопыхах, стараясь поскорее убраться с судна. Книга стала хрупкой от мороза, и все страницы, кроме нескольких первых и последней, отломились от переплета и упали в море. В следующую ночь «Октавиус», дрейфуя, скрылся из виду, и о нем больше никогда ничего не слыхали.

От судового журнала остались три страницы в начале и одна в конце. На первых страницах были имена членов экипажа, включая капитана, его жену и их десятилетнего сына, и говорилось об их отплытии из Англии в Китай 10 сентября 1761 года. Эти страницы оканчивались записью о прекрасной погоде и о том, что 19 сентября в поле зрения корабля находились Канарские острова.

Последняя страница содержала единственную запись, сделанную, должно быть, одним из членов команды. В ней говорилось, что корабль уже семнадцать дней находится в ледяном плену, что люди жестоко страдают от холода, что сын капитана умер, а жена сказала, что уже не чувствует холода (первый признак приближения смерти при замерзании), что помощник капитана безуспешно пытается развести огонь и что приблизительное местонахождение корабля 75° северной широты, 160° западной долготы (это примерно около ста миль к северу от мыса Барроу на Аляске).

Очевидно, капитан «Октавиуса» решил на обратном пути из Китая попытаться найти Северо-западный проход вместо того, чтобы возвращаться домой дальней дорогой вокруг мыса Доброй Надежды. Так ли это на самом деле, мы никогда не узнаем, потому что большая часть судового журнала утеряна. Но вполне вероятно, что первым, кто прошел Северо-западным проходом, был корабль мертвецов, проделавший это путешествие за четырнадцать лет.