Только моя малышка - Яна Полунина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В квартире все валилось из рук, пока я собирала сумку с самым необходимым. Я даже разбила любимую чашку и чуть не залила паспорт. А напоследок, словно вишенка на торте, уронила в унитаз телефон.
Всем известно: если день не задался, завернись в одеяло и делай как можно меньше движений. Это пройдет!
Расстроилась жутко, ведь вся жизнь современного человека завязана на телефоне. Я рассчитывала, что раздав мобильный интернет, смогу работать на ноутбуке, не выбиваясь из рабочей колеи.
Но без сотового я не могла даже такси вызвать. Руки так и опускались, а на глазах наворачивались слезы.
Ладно, ничего страшного. Предупрежу шефа как-нибудь, что на больничном. И пусть будет, как будет. Но как же мне вызвать такси?
Взгляд упал на стену с заделанной дырой. Интересно, сосед дома?
Я позвонила в дверь мужчины уже со спортивной сумкой в руках. За дверью явно послышались шаги, а потом повисла тишина.
Что такое? Обиделся?
– Простите! – Мне было жутко неудобно, но за ребенка я боялась больше. – Я утопила свой телефон, а мне срочно нужно вызвать такси…
В ответ задумчивая тишина. И когда я уже отступила на шаг, размышляя, к кому еще из соседей можно обратится, дверь приоткрылась.
– Конечную точку какую поставить?
– Центральная больница, – мой голос дрожал от страха.
И тут дверь резко открылась на всю.
– Что случилось? – Валера перешагнул через порог, а меня словно заморозилась на миг от удивления.
– Что ты тут делаешь? – мой голос звучал, словно чужой.
Этого не может быть, ведь правда? Валера не мог быть тем самым соседом через стенку, с которым мы так вкусно ужинали!
Видеть Донского, оказалось больно. И особенно неприятно, что меня обвели вокруг пальца. Чувствовала себя отвратно – набитой дурой.
– Живу. Но не это сейчас важно. Что случилось? С тобой? С ребенком? – тревогу во взгляде мужчины было сложно подделать. Он серьезно волновался за меня, но я лишь отступала.
Пугало, когда меня обкладывали со всех сторон, а я не знала чем. Может, это мина, которая взорвется в любой момент. А может заряд головокружительного и красочного фейерверка. Главное, чтобы ударил не в меня, конечно…
Мысли спутались в клубок. Воспоминания о наших ужинах через дыру в стене из приятных превратились в нестерпимо пряные.
Значит, поселился втихаря рядом, побирался потихоньку ко мне. Возможно даже следил. Боже, так это он был здесь еще до того, как мы уехали с Даней в командировку! И это он сделал дыру в стене.
– Как далеко ты зашел? – спросила тихо, но в тишине подъезда было слышно отчетливо каждое слово.
– Лера, я уже сказал, что сделаю все для тебя. Ты можешь на меня положиться. Я на машине, давай подвезу, – Валера скрылся в глубине квартиры, а я обернулась к двери лифта.
С одной стороны, с Донским я быстрее всего доеду до больницы. С другой, ехать с ним в одной машине совершенно не хочется.
Нет, поймаю так. Кто-то да остановится!
Я вызвала лифт, нервно переступая на месте с ноги на ногу. Успела зайти в кабину и с облегчением выдохнуть, как услышала с лестничной клетки:
– Лера!
Быстрее закрывайтесь двери! Ну же!
Створки начали сдвигаться, но в сантиметровую щелку успела проникнуть мужская ладонь.
– Стой! Не дури, я отвезу! – Валера звякнул ключом от машины по брелку. – Если не хочешь разговаривать – буду молчать. Не хочешь меня видеть – не смотри. Дай только довезти.
Лифт повез нас вниз в полной тишине.
В голове взрывались вопросы: “Что ты хочешь? Совсем больной? Почему не оставишь меня в покое?”
Но я больно прикусила себе язык, чтобы ничего не спросить. Чувствовала, что стоит задать хотя бы один вопрос, как меня словно втянет в прошлое. В зависимость от Донского. Я снова окажусь в его мире, а пока я сохраняю молчание, в моих силах не пускать его в мой мир.
Да, вы правы. Я не была уверена, что смогу сопротивляться. Больше всего боялась дать слабину, а потом жалеть.
Двери лифта открылись на первом этаже.
– Пошли. Не упрямься. Срочно же? Иначе ты бы так не торопилась в больницу!
Да, срочно. И я ради малыша должна была как можно быстрее оказаться в безопасности в больнице.
– Идем, – согласилась я, решив всю дорогу молчать.
А в больнице я буду от него далеко…
Мы подошли к темному автомобилю и Валера открыл заднюю пассажирскую дверь. Я удивилась, потому что думала, что он захочет посадить меня рядом с собой.
– Если станет нехорошо, ложись. Там есть маленькая подушка, положи под голову, – сказал мужчина.
Не нужно быть таким заботливым. Так только сложнее!
Когда мы добрались до больницы, едва остановилась машина, я открыла дверь.
– Спасибо! – поблагодарила и хотела как можно быстрее уйти, но Валера оказался проворней. Выскочил из-за руля и обогнул машину, выхватил сумку у меня из рук и сказал:
– Я только провожу.
Спорить не хотелось.
– До крыльца, – подчеркнула только я.
– До крыльца, – Удивительно, но Валера согласился.
И взгляд такой, словно у собаки, которая прожила с хозяином десять лет, а тот ее за порог в лютый холод на ночевку.
– Это снова вам! – улыбчивая медсестра занесла полный пакет.
Уже десятый.
– Снова он? – хоть я и спросила тихо, все соседки по палате навострили уши.
Троим пациенткам до жути была интересна моя история, а я разочаровывала скупостью слов. Для меня это было слишком личное. А еще я боялась, что меня никто не поймет, осудит. Скажет: дура, хватай такого мужика.
А я не хотела хватать. Мои обожженные опытом руки болели.
– А кто же еще? – еще шире улыбнулась женщина. – Лерочка, такой заботливый ведь. Не знаю, на что вы обиделись, но хоть вышли бы к нему,
