Наследники легенд - Ирина Шевченко

Отсчет пошёл…

По обычаям Древнего Леса в дальний путь не провожают. Не прощаются и не желают удачи, чтобы словами не спугнуть капризную фортуну.

Арай чтил эти обычаи, и все его люди знали об этом и не удивились, когда командир не вышел из дома, чтобы проститься с маленьким отрядом, на рассвете покидавшим Ясуну. Но если бы даже не глупое эльфийское суеверие, он не смог бы этого сделать.

Когда Галла Ал-Хашер, известная по обе стороны Синего Предела как Маронская Волчица, вычерчивала в воздухе какие-то знаки, чтобы затем ее спутники один за другим исчезли в окне телепорта, Арвеллан из Дома Тихой Воды, известный своим боевым товарищам и своим врагам как полукровка Арай, лежал на дощатом полу скромного деревенского дома в луже собственной крови. Глаза полуэльфа были открыты, а на мальчишеском лице застыло удивление.

- Помнишь, как мы встретились, Арай?

- Конечно, помню.

- А помнишь, как мы встретились в самый первый раз?

Его найдут к обеду. Через час отыщется и сын хозяина, местный дурачок, не умеющий связать и двух слов. Перепачканный чужой кровью, он будет сидеть за сараями и с идиотским смешком втыкать нож с бурыми пятнами на лезвии в маленькую мишень - разложенную на земле неровным кругом серебряную цепочку со звездой-оберегом, не сумевшей защитить хозяина от смерти. Парня изобьют до полусмерти, но не казнят - не найдется того, кто сможет оборвать жизнь этого убогого.

А утром следующего дня Кровавая Сотня, оставшаяся без командира, уйдет из Ясуны, долгое время бывшей их опорным пунктом, навсегда. При сборах недосчитаются еще одного человека, но только вздохнут с облегчением. Всё равно эта девчонка никому не нравилась…

Магистр Брунис, проживший всю жизнь в городах, а последние двадцать лет практически не покидавший Каэрский дворец, не любил леса. Но этот лес просто ненавидел. Неправильный он был, странный. Чародей не раз сверялся с картой: в Восточных Землах в этих широтах уже влажные джунгли Рейланы, населенные хищными тварями, змеями и дикарями-людоедами. Здесь же был просто лес. Или так - Лес. Дубы, березы, ели… Еще какие-то деревья, названий которых маг не знал, но встречал у себя на родине. Были тут и никогда им не виданные - с гладкими, словно отлитыми из металла, серебристыми стволами и широкими, острыми как бритва листьями. Но тут не было уходящих в небо пальм и длинных лиан с прочными стеблями и толстыми кожистыми листьями, какие он видел в дворцовой оранжерее. Не было тут даже островерхих кипарисов, растущих в тепле оставшегося за океаном Каэра. Это всё эльфы, думал Брунис. Они тут всё извратили, они и их непонятная магия. Создали этот лес, в котором человек чувствовал себя чужаком, находящимся под постоянным надзором тысячи незримых глаз - за каждым кустом мерещились дикие звери или притаившиеся там остроухие убийцы.

Жуткий лес закончился внезапно. Враждебная чаща вдруг оборвалась, и путникам открылась широкая зеленая равнина, залитая солнцем. Но через несколько парсо дорога увела на безжизненный скалистый кряж, где они и встретили закат, среди холодных камней, похожих на могильные плиты.

Две длани назад из Кинкалле, городка расположенного в пятидесяти парсо от восточного побережья Саатара и занятого, тогда еще занятого имперскими войсками, вышел отряд из сорока человек. Тридцать четыре бойца, пять магов и никем не узнанный Император. Теперь от этого отряда осталась ровно половина: сам Истман, восемнадцать бойцов, и всего один маг.

Одного из чародеев потеряли там же, где оставили полтора десятка солдат - в проклятом эльфийском лесу. На четвертый день пути, с трудом нащупав прорехи в Лар'элланской сети перехвата, проложили телепортационный канал и тут же на выходе столкнулись с бандой каких-то головорезов. Что особенно неприятно, не эльфов, не местных отщепенцев - на многих из тех людей была изношенная форма каэрской армии и переговаривались они между собой на знакомом диалекте центральных провинций. Дезертиры, предавшие родину и товарищей. Саатарцы зовут таких крысами, йорхе. И эти крысы, прежде чем с ними расправились, умудрились перебить половину элитного отряда и добраться до мага.

Но к смерти еще троих магистров ни враги, ни бандиты, ни стихия, буйствовавшая тут время от времени, отношения не имели. Императору требовалась сила - иначе этот задохлик не выдержал бы и десятой части пути. Но ему и не пришлось бы идти так далеко, будь у Бруниса карта. Истман оказался не таким уж дураком - карта была, но она хранилась в его памяти, и влезть в эту память у придворного колдуна не было никакой возможности. Нельзя было так же выпытать дорогу силой, на этот счет Император, порядком поднаторевший в использовании краденого дара, тоже подстраховался, решив, что лучше умрет, чем поделится своей тайной, о чем и предупредил личного мага. Проверять слова повелителя тот не рискнул.

Каждое утро Истман составлял маршрут. От сих до сих - на дневной переход, не более. Куда повернут завтра, знал только он. А Брунис знал, что как только Истман окажется достаточно близко к усыпальнице, ему не нужен будет и последний оставшийся в живых волшебник. Неинтересен будет и исход развязанной им войны, и те редкие донесения, которые императорский маг, расходуя драгоценный резерв, принимал по телепатической связи.

Но покуда правитель еще читал то, что написано на листочках желтого картона, которые приносил ему чародей.

- Надо же, - хохотнул он, пробежав глазами последнее донесение. - По нашему следу пустили собак. Даже больше - волков. Маронская Волчица почтила эти земли своим присутствием. А с нею и Сумрак, конечно же. И Буревестник. Дети - кажется, так назвали вы их когда-то, магистр?

По мнению Бруниса, таких детей нужно было давить еще в колыбели. Эти трое, начавшие с наглой вылазки в Каэр в день казни кармольцев, за годы войны стоили имперцам немало крови. Когда-то одно упоминание о любом из них способно было вывести Императора из себя, теперь же он забавлялся, посмеивался над своими врагами. Кривил бледные губы и, наверное, уже представлял, что сделает с ними, когда в его руках окажется сила мира. А значит, усыпальница уже близко.

- Одиннадцатое мая, деревня Ясуна, - проговорил задумчиво Истман. - Ясуна. Змеиная? О, сейчас там точно всё кишит змеями! Жаль, что у наших людей на той стороне Леса недостаточно сил, чтобы уничтожить это кубло.

Название деревни всплыло из донесений какого-то шпиона в Лар'эллане. Да, длинноухие, как оказалось, тоже любили золото, и агенты Империи были даже в окружении королевы Аэрталь. Но скоро в них тоже не будет нужды. когда помешанный на мировом господстве человечишка получит желаемое, ни в чем уже не будет нужды.