Жена для императора (СИ) - Бесподобный Евлампий

— Вот только не надо делать вид, будто ты не в курсе! Мне поэтому и приходится пока еще обо всем молчать, поскольку у меня нет прямых для этого доказательств.

— Боже мой, Лаэрия. Ты меня извини, но я не понимаю всех твоих пространных намеков. Если тебе действительно есть что мне сказать… Ай!

Эта нахалка так резко дернула влипшие в меня едва не намертво пластины корсета, что чуть было не содрала их вместе с моей кожей.

— Ты что творишь, криворукая бестия! — я уже хотела было наброситься на нее, резко обернувшись к рыжеволосой мерзавке в образе разгневанной валькирии, но та…

— Простите, Ваше Императорское Величество! — тут же сделала невинное личико, захлопав глазками и "испуганно" отступив от меня на шаг назад, прикрываясь моим же корсетом от меня, как щитом. — Я это сделала не специально. И вы же сами не захотели надевать под корсет шелковой сорочки, сославшись на то, что за день вспотеете под всей этой броней, подобно свинье на бойне. Я повторяю лишь ваши слова, Ваше Величество!

Интересно, а если бы я все-таки ей вмазала со всей силы? Кто бы мне тогда за это что-то сделал? Думаю, никто и ничего! Но я действительно не имела никакого понятия, о чем говорила Лаэрия и что вообще обо мне знала. А, главное, где она до сегодняшнего утра пропадала все это время. Я ведь наивно надеялась, что она была занята где-то на стороне какими-нибудь возложенными ка нее обязанностями.

 Черт! Нужно было расспросить подробней Тарлу. Но после того, как я вчера потеряла сознание на испытаниях, проснувшись уже сегодня утром под пристальными взглядами свидетелей будущей свадебной процессии, наши с ней тесные контакты опять отошли на очень далекий задний план. Да и действие телепатического зелья так же давным-давно закончилось. И я, по сути, снова была предоставлена самой себе на свой полный риск и страх.

— Мы еще с тобой поговорим на эту тему, Лаэрия! А теперь… убирайся из этой спальни! Чтобы я тебя здесь больше не видела. Иначе пожалуюсь Его Величеству за плохую брачную ночь со своей стороны, взвалив основную вину на тебя и твои… рукожопные руки!

— Но я… действительно не виновата! И не хотела причинять вам вреда!.. — впервые я увидела, как Лаэрия разыграла святую невинность, разревевшись у всех на глазах и, продолжая прижимать к груди мой корсет, побежала, как обиженная жестокой училкой гимназистка на выход из опочивальни. Правда, судя по выражению лиц окружавших меня служанок, едва ли она произвела здесь должное впечатление хоть на кого-то из присутствующих.

— Вот уж воистину… чертова сэя! — я почти прорычала в негодовании свое оскорбление вслед зарвавшейся бестии, но подкожный червячок нешуточного волнения уже вовсю точил мои нервы, заставляя испытывать периодические приливы острого страха. Да и время как подгадала, гадина, удачное.

Пришлось буквально брать себя в руки и успокаиваться едва не через силу. На благо, меня еще подготавливали к брачной ночи не менее получаса, вначале раздев догола, потом обмыв в горячей ванной с ароматными травами и маслами, а потом тщательно обтерев и одев в так называемое ночное сексуальное неглиже. На деле же это была очередная глухая "роба" из длинной сорочки и, то ли парчового халата-пеньюра, то ли длинной туники с меховой оторочкой. Но хотя бы без корсета и, действительно, нижнего белья.

А когда меня вывели в центр опочивальни и подвели к огромному брачному ложу с внушительным бархатным балдахином, я и вовсе малость офигела, поскольку та самая процессия из нескольких важных мужчин и священников, которая сопровождала меня сюда со свадебного пиршества, продолжала… Нет! Не стоять напротив изножья императорской кровати, а восседать на принесенных кем-то заранее стульях-креслах. У меня даже челюсть от увиденного неосознанно отвисла. Не говоря уже про мое окончательно испорченное данной картиной настроение.

— Эмм… Простите! А вы что?.. Собираетесь сидеть здесь всю ночь и… наблюдать?..

Но ответить мне никто из них не успел. Так как высокие и тяжелые створки резных дверей в спальню неожиданно открылись и под очередную процессию других свидетелей предстоящей консуммации, вошел величественной походкой в своем роскошном золотом "халатике" мой свежеиспеченный супруг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глава 14-2

Я даже на время потеряла дар речи и напрочь забыла о присутствии огромного количества нежелательных свидетелей, залипнув на статной фигуре Дагнара, как какая-то озабоченная фанатка. Даже в средневековых подштанниках и длинной, расшитой тонким кружевом сорочке он выглядел нереально сексуальным, мужественным и страсть каким брутальным. Не окружай нас сейчас столько людей, я бы точно на него набросилась прямо у дверей. И в первую очередь для того, чтобы стереть с его напыщенной физиономии это дурацкое выражение лица!

— Его Императорское Величество Дагна… — начал было объявлять идеально поставленным голосом вошедший одним из первых то ли глашатай, то ли еще кто. Но я перебила данного мальца практически с ходу:

— О, мой дражайший супруг. А я уж начала переживать, что придется начинать без вас! — и не просто перебила, но и шагнула навстречу Дагнару с таким видом, будто действительно уже истомилась от ожидания, еще и не в самом прекрасном для этого настроении.

Зато как приятно было наблюдать за изменением выражения его отмороженного за секунду до этого лица. За тем, как оно вытягивается, а взгляд оживает при моем явно неподобающем поведении.

— Что значить "начинать без меня"?

Надо отметить, он тоже старался на свадебном пиршестве особо не прикладываться к горячительным напиткам, поэтому выглядел сейчас даже более трезвым, чем я. Не удивлюсь, если от сильного волнения. Еще бы. Лишать девственности собственную супругу на глазах стольких свидетелей — такое, наверное, и врагу не пожелаешь.

— Ну-у… не знаю. Тут столько собралось желающих. Нисколько не удивлюсь, если кто-то из них будет не прочь занять ваше место. А то и целых два…

Я на всякий случай остановилась перед Дагнаром в паре шагах, состроив невинно- томную рожицу и после кинув через плечо печальный взгляд на сидящих, будто в зрительном зале, молчаливых свидетелей.

— Опять эти ваши… неподобающие шуточки, Иллария! — у моего ошалевшего муженька даже голос малость сорвался, не говоря про его дальнейшее поведение. Он вдруг сдержанно шагнул ко мне, непроизвольно сжав ладони в кулаки, из-за чего мне пришлось сделать пару спасительных шагов назад, так сказать, на всякий безопасный случай. Тем более, то, что я собиралась воплотить в жизнь в ближайшие минуты, требовало куда большей смелости, чем для прохождения испытания в замкнутом пространстве с голодным Крушем.

— Ничего себе шуточки! Вы-то сами были в своем уме, когда давали свое согласие на данное представление?

— Какое еще представление, Иллария?

— На это! — я даже развела руки в стороны, как бы охватывая пространство немаленькой опочивальни, включая каждого находящегося здесь свидетеля. — Вам мало было меня унизить, взяв мою империю, мою столицу и меня саму в плен, потом заставив согласиться выйти за вас замуж, пройти чертовы испытания на самозванство, так теперь еще и это? Причем после всех данных вами брачных клятв перед Верховными Богами?

— О чем, дьявольские псы разорви, ты говоришь? Когда это я успел нарушить брачную клятву?

— Когда привел в мой дворец своих теоросских священников! Может у вас в Теороссе и принято заниматься любовью при большой компании озабоченных зрителей, а у нас тут подобные извращения никогда не практиковались! Это называется, чтить, уважать и быть преданным до гробовой доски?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Естественно, я ни черта не знала ни о каких традициях ардорского бракосочетания, и, по сути, шла сейчас банально ва-банк на свой риск и страх. Но, что мне еще оставалось делать? Упасть в обморок, прикинувшись недееспособной невестой, или закатить еще более худшую истерику? Во всяком случае, я приготовилась к самым худшим вариантам, решив отбиваться до последнего. Даже если меня прикуют к кровати за ноги и руки и, в конечном счете, попросту изнасилуют. Может пару дней назад для Дагнара подобный расклад был вполне себе приемлемым, но едва ли он мог его прельщать сегодня и сейчас. Во всяком случае, я весьма на это надеялась.