Вой оборотня - Владимир Лосев

Я прошел улицу, свернул в проулок и тут почувствовал неладное. Неожиданно ожил присланный отцом оберег – сначала маленькое кольцо, а за ним и второе, покрупнее, провернулись несколько раз, царапая кожу. Но остановился я, только почувствовав неприятное жжение в шраме на щеке, обычно такое у меня происходит тогда, когда угрожает серьезная опасность. Эта отметина на щеке еще никогда меня не подводила. Получил я этот шрам по собственной глупости в драке, когда был еще мальчишкой. Заранее же знал, что у противника есть нож, но все равно полез в бой. Сначала и правда все шло по-благородному – обменялись кулачными ударами, да только я в этом оказался более удачлив, а старый закон гласит – когда проигрываешь, хороши все способы для достижения победы. Мой противник – нескладный худой и жилистый мальчишка – очень хотел стать вожаком на своей улице. Он вытащил нож и ударил меня в лицо. Хорошо еще, что я успел отклониться, иначе не имел бы глаза, а так он лишь порезал мне щеку. Нестрашно, да уже и привык.

Я остановился, потер щеку и, посмотрев по сторонам, удивился – на улице никого не было.

Ну не то чтобы никого – ко мне направлялся небольшой сухонький старичок с белой бородой и тростью. Крыши были пусты, из окон домов на меня никто не смотрел, сзади тоже ни одного человека.

Не может же старец быть источником опасности? Или может? Или, что вероятнее всего, на меня кто-то нацелил что-то магическое. Возможно, жрецы за мной смотрят? Еще раз оглядевшись по сторонам, я метнулся к ближайшему дому с открытой дверью, проскочил узкий темный коридорчик и вбежал в небольшую комнатку, забитую старой рухлядью.

Там и замер, приложив ухо к двери. Я надеялся услышать шаги моего преследователя. Мне было все равно, кто он: острое железо убивает всех, а ножи у меня всегда хорошо наточены.

Время шло, но ничего не происходило, а ощущение, что смерть дышит в затылок и в буквальном, и в переносном смысле, не проходило, наоборот, с каждым мгновением становилось все явственнее.

Я прошелся по маленькой комнате без окон, заваленной тряпьем. Что-то меня загнало в эту маленькую, заваленной тряпьем комнатку, а что – не удавалось понять. Я вытащил ножи и посмотрел на них с надеждой – вдруг они подскажут ответ. Оружейник говорил, что у такого оружия есть душа, иногда мне тоже так кажется. Лезвия чуть засветились в темноте. Если бы можно было посмотреть сквозь толстые каменные стены, то наверняка я бы увидел того человека, кто желал меня убить.

Возможно, это стрелок на крыше с арбалетом или луком, которого я не заметил…

И тут на меня накатило. Шрам зачесался еще сильнее, и я вдруг понял, что опасность ждет меня не на крыше, а снизу. И врагов как минимум трое. У них оружие для ближнего боя.

Перед глазами всплыл образ ножа, загнутого словно острый коготь. Удобное оружие и смертельно опасное – им и резать, и рубить легко, да и в рукаве хорошо прячется, поэтому достать можно незаметно.

Иногда у меня такое бывает, хоть и сам не могу понять, откуда это появляется, но мои предчувствия или видения сбываются с неимоверной точностью.

Итак, что же за троица меня поджидает? Именно меня, а не кого-либо другого, иначе мое чувство опасности молчало бы, а шрам так бы не чесался.

Здесь меня никто не знает, в город прибыл только вчера вечером, да и то не один, а с караваном. Кто бы меня смог разглядеть среди других охранников и узнать? И главное – зачем? Кому я нужен?

Может, кто-то из местных аборигенов увидел во мне легкую добычу, набитую золотыми монетами? Подумал, если город мне незнаком, то не смогу себя защитить? Или увидел, как я отдал золотые монеты капитану, и решил за мной проследить, чтобы на одной из пустынных улиц воткнуть кривой нож в спину? А на всякий случай, если окажусь для него слишком ловким, позвал с собой еще пару друзей?

Но кто бы этот человек ни был, он все равно сделал неправильные выводы. Школа у меня хорошая, некоторые из моих учителей были самыми настоящими разбойниками, и нет таких грязных приемов боя, которые я бы не знал.

Один мой учитель, большой мастер ограблений и убийств, когда я у него учился, уже был стар, но многими его советами я пользуюсь до сих пор, вспоминая с благодарностью маленькие и хитрые глазки, бегавшие на его испещренном темными морщинами лице. Он говорил:

– Старайся быть неприметным и тихим, тогда никто от тебя не будет ожидать, что ты воткнешь ему нож в спину. Кажись бедным и больным, тогда никто в тебе не заподозрит лихого парня. В драке на таких мало кто обращает внимание, а они и есть самые опасные.

Отец тогда отдавал меня в учение к лучшим мастерам по части отнятия человеческой жизни, он верил, что мне предстоит не раз доказывать, что я достоин жизни… Понимая, что судьба у меня будет непростой, отец отправлял сына не в фехтовальные классы, не на плац для стражей, а водил к бандитам и грабителям, с которыми поддерживал неплохие отношения.

Меня тогда удивляло, что местные бандиты тоже его уважали. Именно из них отец отбирал мне учителей. Способы убийства у них были необычные, разнообразные, не всегда честные и благородные, но достаточно эффективные, верные и простые. Драться они меня научили, когда мне исполнилось лет семь, с тех пор я из любой драки выходил победителем.

Из бесед с учителями у меня родилось первое правило моей жизни – победитель всегда прав, а если он неправ, то и не победитель.

К сожалению, жизнь не так проста, как иногда нам кажется. И не всегда нас спасают придуманные правила, даже если они сто раз верны.

Не знаю, чего хотят люди, которые прячутся за углом в переулке, – моих денег или моего оружия, но мне с ними лучше не встречаться. Моя задача – добраться до гостиницы, чтобы послезавтра покинуть этот милый портовый городок. Лучший бой тот, которого удалось избежать.

Я припал ухом к двери и тут же услышал шаги в коридоре. Легкие, упругие, почти бесшумные. Не зря у меня шрам зачесался. Кто-то остановился прямо около двери.

И все тело обдало холодом смерти, а сердце забилось так, словно собралось выпрыгнуть из груди, оставив меня один на один с замершей за тонкой дверью смертью.

Незнакомый мужской голос хихикнул:

– А я-то думаю, куда исчез? А ты здесь сидишь. Должно быть, переживаешь, что мы все никак не идем? Так я уже здесь, открывай дверь…

Незнакомец подождал, словно на самом деле надеялся, что я отодвину задвижку и впущу его. Если бы не чесался у меня так шрам, то впустил бы и перерезал ему горло раньше, чем человек этот понял бы, что происходит.

– Ну не хочешь, не надо, – добродушно пробасил тот, кто стоял за дверью. – Скоро придет ночь, любопытных и ненужных глаз станет на улице меньше, и мы все сюда придем. Вряд ли эта дверь выдержит несколько хороших ударов: доски тонкие, непрочные. Как сам-то думаешь? – Человек за дверью все ждал, что я поддержу этот бессмысленный разговор, но, убедившись в том, что вступать в беседу я не собираюсь, продолжил: – Дело в общем-то твое, но если бы я оказался в таком же положении, то обязательно вышел бы на открытое пространство. В доме у тебя нет ни единого шанса уцелеть. Если мы втроем на тебя навалимся, то в тесной комнате ты даже ранить никого не успеешь. Может, выйдешь?