Сердце января - Marian Felis
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хилин расхохотался.
— Конечно, нашла, я его туда специально положил. Так что, мама, это не я подлец и трус, а Варя возложила на меня ложные надежды. Я был виноват только в том, что не рассказал всё прямо. Но на это была причина под названием Костик.
Растерянная девушка хлопала ресницами и, казалось, не понимала совсем ничего. Мне даже стало жаль её. Кто бы мог подумать, что в шоу-бизнесе всё настолько жестоко?
— Я уже поняла, что у тебя все вокруг виноваты. А что она тут делает? Где видано, чтоб родитель в доме появился позже, чем какая-то… — грубый голос матери Сени заставил меня нервно обернуться.
Пренебрежительный взгляд и вздёрнутый подбородок: она не желала видеть меня среди тех, кто имеет доступ в квартиру к музыканту. Особенно её бесил тот факт, что в тайном жилище я оказалась первой.
— Конечно, она тут, где же ей ещё быть, — легко ответил Арс, поставил передо мной на барную стойку кружку с капучино, приобнял и чмокнул в макушку. — Она ведь моя невеста. Настоящая.
Варя с округлившимися от ужаса глазами заорала, что не оставит всё это просто так, и выскочила за дверь, громко хлопнув ей. Наталья Андреевна снова запричитала, что её бестактный сын обидел бедную девочку, что он должен извиниться и ползать за ней на коленях. На эти увещевания Сеня только пододвинул ко мне ближе кружку, сел напротив и взял пирожное из вазочки. Так, словно кроме нас двоих, никого в квартире не было.
— Надо успеть заехать к тебе, переоденешься, — задумчиво окинул меня взглядом музыкант. Мать Хилина на секунду зависла, не понимая, что он сказал, а после разразилась новым скандалом.
Арс подождал пару минут, пока она не успокоилась, и твёрдо отчеканил:
— Мы с Соней встречаемся уже давно, так что не стоит влезать туда, куда тебя не просят. А по поводу Вари — не знаю, что она тебе напела, но не верь. Всё, что показывали в прессе — фарс. По поводу моего отказа приезжать домой я уже всё сказал, мы это обсудили на прошлой неделе. Ничего не изменилось. Поэтому…
— Да она же с твоим братом уже шашни крутит!
Очень медленно Сеня перестал жевать, отложил выпечку в сторону и поднял на меня тяжёлый взгляд, которым он то ли пытался испепелить, то ли передать какой-то сигнал. Он по-детски выпятил нижнюю губу, поцокал тихонько и многозначительно мотнул головой в сторону своей матери.
— А я тебе говорил: обсуди всё с Сэмом, объяснись, разорви контакт. Ты так и не удосужилась с ним поговорить! И теперь люди будут судачить.
Парень показательно фыркнул, засунул пирожное целиком в рот и попросил поторопиться, ведь мы уже опаздывали. Его мать всё в том же непонимании стояла и наблюдала за происходящим цирком, не двигаясь и не решаясь что-то сделать ещё. Арс встал, повернулся к ней и с абсолютным безразличием попросил:
— Лучше тебе уйти, ма.
Женщина наконец осознала, что её в этом доме не особо жалуют, гордо выпрямилась, будто кол проглотила, и зацокали каблуками в сторону выхода, кинув на меня прощальный полный ненависти взгляд. Как только захлопнулась дверь, я сразу уточнила у Сени:
— Как думаешь, почему она так ко мне относится?
Музыкант выпил из моей чашки остатки кофе и с улыбкой выдавил:
— Потому что ты украла у неё самое ценное, — подмигнул и пояснил с плохо скрываемым самолюбием. — Меня. Мы опаздываем, пошли скорее.
Уже через полчаса я поднималась к себе в квартиру, попутно пытаясь забрать ключи из рук Арса и отговорить его идти со мной. Парень остался непреклонен, он шел впереди, весело насвистывал смутно знакомую мелодию и изредка оглядывался, чтоб поймать мой недобрый взгляд, широко растянуть губы и громко усмехнуться.
Я брела позади, пялилась на знакомый до боли в сердце затылок и молилась, чтоб никто из соседей не вышел на лестничную площадку. Но когда рокер штурмовал с руганью нашу дверь, из квартиры напротив высунулось любопытное морщинистое лицо. Милая женщина в возрасте, вечно пытающаяся сосватать меня со своим внуком, щербато улыбнулась и спросила:
— У тебя всё хорошо, Сонечка?
Она проследила за очередной попыткой Арса попасть к нам домой и поджала губы.
— Конечно, Алевтина Георгиевна.
— Максимка про тебя вчера спрашивал, хотел погулять с тобой вместе, наверное. Расстроился сильно. Ты уж ему позвони, — мягко сетовала женщина.
Она, словно специально, оценила напрягшегося Хила, коварно улыбнулась, шустро распрощалась и откланялась, наверняка, чтоб сбегать за телефоном и сообщить моим родителям столь интересную новость — к Сонечке с самого утра пришёл мальчик. Где же это видано? Да ко всему прочему не Максимка, которому она доверяла, как себе.
Но ни когда мы зашли в квартиру, ни через минуту, ни через десять гаджет не ожил, что могло означать лишь то, что родители временно вне зоны действия сети — мама предупреждала об этом.
Хилин деловой походкой обошёл мою комнату, останавливаясь около плакатов и задумчиво пялясь на них. Он хмурился и кряхтел, словно его очень задевал тот факт, что на моих стенах не красовались его фото во весь рост. Или хотя бы постеры группы. Всё же предъявлять претензии парень не решился, лёг на кровать, закинул руки за голову и мечтательно прошептал:
— Сейчас бы вздремнуть. Не хочешь?
Ради убедительности похлопал по одеялу рядом с собой и подмигнул.
— Не спи, я через десять минут буду готова.
Схватила первые попавшиеся вещи, косметичку и скрылась в ванной. Решила не утруждать себя макияжем, да и в теле всё ещё чувствовалась слабость, поэтому ограничилась чуть подведёнными глазами.
— Мы уже опаздываем, — вошла в комнату, где любопытный Арс рассматривал фотографии. Он положил рамку-коллаж на место, повернулся ко мне, отрывисто кивнул и безэмоционально уточнил:
— У тебя что, другой одежды нет?
— К твоему сожалению, нет, — рыкнула сухо. — Если не нравится стиль твоей невесты, найди другую.
Меня немного напрягал тот факт, что Хилин разглядывал наши с братом совместные снимки. И очень настораживала его реакция — необъяснимая, резкая смена настроения. Возможно, это какое-то психическое заболевание?
Краем глаза оценила состояние рокера и вздохнула. Хоть он иногда и походил на сумасшедшего, вряд ли бы мог причинить кому-либо вред. В драки ввязываться Сеня не любил никогда, так как боялся помять своё драгоценное лицо. А теперь от подобных действий зависела его репутация, с которой он носился ещё хлеще, чем с внешним видом.
— Пошли, — кивнула на дверь и пошла обуваться.
— Я тут подумал, — вылез следом
