Поющая девушка - Эрл Гарднер

– Ну, мы разговорились о различных типах оружия и коснулись наших четырех револьверов. Я предложил поставить на них какие-нибудь метки, чтобы можно было отличать их друг от друга не только по номерам. И я подумал, что неплохо сделать царапины на каждом из них: одну на одном, две на втором, три на третьем и четыре на четвертом. Хитрец Маркус, мой партнер, согласился, что это неплохая идея, однако, у нас под рукой не было никакого инструмента, которым можно было бы нанести метки. Тогда я сказал, что надо сходить в парикмахерскую и попросить у них пилку для ногтей. Маркус ответил, что она недостаточно твердая, чтобы оставлять метки на стали. Мы с ним поспорили на пятьдесят долларов.

– И что дальше?

– Мы взяли один из револьверов и отправились с ним в парикмахерскую. Там нам дали пилку. Я сделал царапину у дула и получил у Хитреца пятьдесят баксов.

– А вы нанесли метки на все четыре револьвера? – уточнил Мейсон.

– Нет. Маркус страшно разозлился, проиграв пари, и обвинил меня в том, что я предварительно сам экспериментировал с пилкой, а только после этого поспорил с ним.

– Вы заявили, что передали Хелману Эллису револьвер, на котором имеется царапина, не так ли?

– Я думал, что это тот.

– При каких обстоятельствах вы передали ему револьвер?

– Получив пятьдесят долларов, я понес револьвер обратно к стойке бара. Он обычно хранится там, рядом с кассой, чтобы в случае, если ворвутся грабители, мы могли бы защититься. Хелман Эллис стоял у бара и увидел меня с револьвером. Он решил выяснить, не стараюсь ли я таким образом получить деньги с какого-нибудь клиента, отказывающегося платить, или что-то в этом роде. Он пошутил на эту тему, потом мы поговорили о том, о сем, он сказал, что револьвер ему очень понравился, ну и, в конце концов, я его ему подарил. Я посчитал, что мне следует это сделать, потому что Хелман Эллис стал постоянным клиентом и... я не скрываю, что хотел его как-то ублажить.

– Почему? – поинтересовался Мейсон.

– Потому что я получаю прибыль от посетителей, – злобно ответил Анклитас.

– Значит, вы уверены, что передали Хелману Эллису именно тот револьвер, на котором пилкой для ногтей оставлена царапина?

– Да, уверен.

– Однако, вы не нашли никакой метки на стволе револьвера, сейчас находящегося в суде. Поэтому вы, вероятно, желаете изменить свои показания касательно револьвера, переданного Хелману Эллису?

– Я ничего не меняю, – угрюмо заявил Джордж Анклитас. – Этот револьвер нашли на яхте Эллиса, а, следовательно, это тот револьвер, что я дал Эллису.

– Но на стволе нет отличительной метки.

– Она могла стереться.

– Больше вы ни по чему не в состоянии идентифицировать оружие?

– Только по внешнему виду.

– Когда вы давали показания, вашим единственным обоснованием...

– Ваша Честь, – перебил Гамильтон Бергер, – этот вопрос уже задавался дюжину раз. На него получен ответ. Свидетель высказал свое мнение. Теперь нам известны факты. Мы ничего не добьемся, если позволим адвокату защиты продолжать этот спор с мистером Анклитасом. Я...

В зал суда быстрым шагом вошел один из помощников Гамильтона Бергера, подошел сзади к окружному прокурору и потянул его за рукав.

Бергер повернулся с раздраженным видом, заметил выражение лица помощника и обратился к судье Кейзеру:

– Прошу прощения, Ваша Честь. Разрешите мне переговорить со своим человеком. Явно произошло что-то важное.

Гамильтон Бергер начал шепотом совещаться с помощником. Вначале на лице окружного прокурора появилось недоверие, потом удивление и, наконец, начала медленно расплываться улыбка.

Он кивнул помощнику и снова обратился к Суду:

– Имело место чрезвычайно важное развитие событий в слушаемом деле. Я намерен пригласить мистера Мейсона в качестве своего следующего свидетеля.

– Вы не можете этого сделать, – возразил судья Кейзер, однако, увидев выражение лица Гамильтона Бергера, добавил: – Если только не требуется прояснения какого-то факта адвокатом защиты. Но, определенно, для адвоката защиты вряд ли подходит роль свидетеля, дающего показания против своей клиентки.

– Я объясню свое пожелание, Ваша Честь. Какое-то время тому назад представитель мистера Мейсона передал один револьвер Морису Халстеду, очень компетентному специалисту по баллистике. Его попросили сделать несколько пробных выстрелов из этого револьвера. Когда встал вопрос о том, что две пули, извлеченные из тела Надин Эллис, выпущены из разных револьверов, мистер Халстед связался с окружной прокуратурой и заявил, что, хотя он не желает портить отношения со своими клиентами, тем не менее, он не может скрывать доказательства. Он обратился к мистеру Редфилду, который уже выступал как свидетель по слушаемому делу, чтобы проверить пули, выпущенные во время того эксперимента, провести который мистера Халстеда просил представитель мистера Мейсона. Мистер Халстед не хотел, чтобы мистер Редфилд предавал дело огласке, если окажется, что пули, выпущенные мистером Халстедом во время эксперимента, не имеют никакого отношения к убийству. Если же, наоборот, они совпадут с одной из пуль, послуживших причиной смерти, а, следовательно, являются доказательствами, Морис Халстед не желает ставить себя в уязвимое положение, укрывая улики в деле об убийстве. – Бергер повернулся к Мейсону и многозначительно добавил: – К сожалению, не все придерживаются подобных норм поведения.

Заинтересовавшийся судья Кейзер склонился вперед.

– Пожалуйста, продолжайте, господин окружной прокурор, – попросил он. – Только не переходите на личности. Обращайтесь со всеми заявлениями к Суду, поскольку процесс ведется в отсутствие присяжных.

– Пули, выпущенные во время эксперимента Морисом Халстедом из револьвера, переданного ему Перри Мейсоном, безоговорочно совпадают с пулей, которую мы называем «пуля номер два» и которую мы ранее не могли идентифицировать, – продолжал Гамильтон Бергер. – У нас сложилась следующая ситуация, Ваша Честь. Похоже, что одну из пуль, послуживших причиной смерти, выпустили из револьвера, находившегося у Перри Мейсона. Вторая пуля, которая могла быть выпущена после наступления смерти, вылетела из револьвера, также находившегося у мистера Мейсона. Вывод очевиден. Обвиняемая пришла к мистеру Мейсону с револьвером, из которого она застрелила Надин Эллис. Я не буду в настоящий момент выступать ни с какими обвинениями, однако, револьвер таинственным образом куда-то перекочевал от обвиняемой, а у нее оказался другой револьвер, который ей мог вручить только ее адвокат. И он, не исключено, посоветовал мисс Робб вернуться на место преступления и выстрелить во второй раз в тело жертвы. Это произошло после того, как адвокат так тщательно изучил закон о двух лицах, выпускающих в тело жертвы по пуле, обе из которых наносят смертельное ранение. Одно дело, если адвокат советует, что предпринять лицу, обвиненному в совершении преступления, и пытается защитить интересы этого клиента, однако, совсем другое дело, если адвокат становится соучастником убийства. На мистера Мейсона и раньше падало подозрение, но на этот раз обстоятельства сложились таким образом, что доказательства...