Нечаянный тамплиер - Августин Ангелов

один перекресток, они опять вступили в места, где крестьянские дома были покинуты, а наделы сожжены. Когда они подъезжали к очередной деревне, то почувствовали запах разложения. Адельгейда, которая опять ехала, сидя впереди Грегора, потому что местность снова выглядела неровной, закрыла рукой носик. Вдоль дороги лежали трупы, гниющие на жаре. Вороны, клюющие их, при приближении всадников вспорхнули и закружились над головой с карканьем. Дальше у дороги стояла виселица. И останки повешенных висели на ней, облепленные роем мух. Понять, за что с крестьянами так жестоко обошлись, не представлялось возможным. Но, Адельгейда уже давно не боялась покойников. Ведь она провела возле них много дней на той мельнице, где ее нашли тамплиеры.

Они миновали разоренную деревню, потом еще одну такую же, когда южный вечер начал быстро опускаться над Левантом. Солнце коснулось полоски моря на горизонте, и с той стороны подул слабенький ветерок.

— Нужно остановиться на ночь. До темноты нам не доехать до Кармеля. Это только кажется, что гора близко, а, на самом деле, она еще достаточно далеко от нас, — сказал монах, когда они остановились на очередной небольшой привал возле какого-то маленького ручья, попавшегося на пути.

— И что же вы предлагаете, брат Иннокентий? — полюбопытствовал Бертран.

— Я уже проезжал этой дорогой. И один человек здесь приютил меня на ночь, — поведал монах.

— И что за человек? — спросил рыцарь.

— Он христианин. Карлос зовут его. Из испанцев. Живет здесь в отдельном маноре. В прошлый раз он предоставил мне кров на ночь, еду и убежище, когда по этим окрестностям еще рыскали люди Бейбарса. К его дому ведет тропа вдоль этого ручья. Манор расположен в небольшом ущелье у истока. Дом Карлоса в стороне от дороги, потому, наверное, сарацины и не тронули его. А я узнал об этом месте еще от одного монаха, — сообщил францисканец.

— Ну, что ж, давайте поедем к этому Карлосу, а то темнеет уже, — предложил Грегор.

После того, как они проехали еще несколько разоренных деревень с вырезанным населением, Гриша опасался, что и манор этого испанца, о котором говорил монах, тоже мог быть уже опустошен и разрушен. Сарацины вполне могли набрести на его жилище и убить, как и многих других христиан в округе. Но, попытка не пытка. Не ночевать же посередине дороги?

Вскоре за зарослями олеандра они действительно увидели вход в узкое ущелье, расположенное между двух холмов и больше похожее на обыкновенный овраг. Но, дальше вверх по течению ручья их взорам предстал настоящий маленький каменный замок с двумя башенками над воротами, перегораживающими проезд. Ручей вытекал через трубу, сделанную из камней под стеной сооружения.

Монах подъехал на своем ослике к воротам и постучался. К удивлению, его узнали и открыли. Когда вся компания въехала внутрь, то оказалось, что каменной была только надвратная стена и башенки на ней. Остальные постройки, кроме хозяйского дома, расположенного в глубине обширного двора, оказались глинобитными. Внутри замка-манора имелись конюшня, небольшой загон для коров, овчарня с овцами, курятник с курами, свинарник с поросятами, навесы для сена, фруктовые деревья и несколько жилых построек, из которых самой большой был хозяйский дом.

Внутри оказалось довольно много людей. Они сидели даже в обнимку с живностью в загонах. Похоже, местные крестьяне из окрестных деревень нашли здесь убежище от врагов. Были тут и солдаты с копьями и крестами, нашитыми на сюрко. Высокий жилистый человек с мечом на поясе и в почти такой же железной шляпе, которую Григорий отдал Мансуру, наверное, начальник караула, который и впустил их во двор, пошел докладывать об их приезде хозяину. Они спешились, Грегор помог спуститься с седла Адельгейде и вместе с ней наблюдал, как одна смуглая женщина доила козу, а другая, похожая, задавала корм поросятам. Где-то в глубине просторного двора кричали дети и лаяли собаки.

Вскоре к ним вернулся начальник караула и сказал:

— Дон Карлос ожидает вас в доме. Проходите, мои люди позаботятся о ваших лошадях и об ослике.

Первый этаж дома выглядел высоким и не имел окон, а дверь в него оказалась окованной железом, больше напоминая крепостные ворота. Над ней с двух сторон нависали стрелковые балкончики-машикули. А высокие и узкие стрельчатые окна имелись только на втором этаже. Страж, вооруженный копьем, распахнул дверь, и они оказались в уютном патио, посередине которого имелся даже небольшой фонтан, у которого на настоящем стуле сидел Карлос, оказавшийся старым испанцем, таким же жилистым, сухощавым и смуглым, как и командир его караульщиков.

Хозяин манора был одет в черные кожаные штаны и в кожаный жилет, распахнутый на груди. Толстая золотая цепь с золотым крестом красовалась у него на шее. Несмотря на преклонный возраст, широкие плечи выдавали в нем воина, могучего в прошлом, а ныне просто старого и давно ушедшего на покой. Голова его не полысела, но казалась куском снега, налепленным на светлый шоколад его загорелого жесткого морщинистого лица с длинными седыми усами, нависающими своими концами над опущенными вниз углами рта. У ног его лежала большая собака-мастиф. Рядом чуть позади стоял, опираясь на полутроручный меч-бастард, какой-то рыцарь в кирасе, надетой поверх кольчуги, и в закрытом шлеме, похожий на телохранителя.

— Давно я вас, брат Иннокентий, не видел. Вижу, что мое гостеприимство вам пришлось по вкусу, раз привели и спутников. Кто это с вами? — спросил дон Карлос, вполне неплохо выговаривая слова на старофранцузском, хотя акцент и чувствовался.

Когда монах представил прибывших, хозяин манора проговорил:

— Я всегда рад приютить под своим кровом пилигримов. Тем более, мое почтение такой молодой баронессе. Но, никакого особенного угощения у меня нет. Мы бедно живем. На время нашествия Бейбарса я приютил у себя всех крестьян с их скотиной, сбежавших из соседних деревень в поисках убежища. Так что едоков у нас слишком много. И, слава Господу, сарацины пока не добрались до нас, но могут появиться в любой момент. Потому безопасность тоже гарантировать не могу. Если враги явятся, я приму бой, хоть и будет он, скорее всего, для меня последним. Но, женщин и детей я убивать не позволю. Буду защищать их до последнего.

— Ваших людей немного, мессир Карлос. Но, пока я здесь, вы можете рассчитывать на мой меч, — сказал Бертран.

— Тамплиеры в моем лице тоже на вашей стороне, — сказал Грегор.

Дон Карлос что-то проговорил на испанском своему телохранителю и тот куда-то отошел. Вместо него вскоре появились несколько женщин, которые проворно начали накрывать стол, расположенный в этом же патио по другую сторону от фонтана. Несмотря на то, что хозяин прибеднялся, угощение им