Волчьи игры (СИ) - Ольга Князева

— Отдыхай, — ласково произнес доктор и жестом попросил мою маму выйти вместе с ним.

Зло опустившись обратно на подушку, я вернулась к своему изъеденному за эти дни развлечению, а именно, дотянулась до планшета и отправилась на поиски сериала который ещё не успела посмотреть.

Глава 27

— Ты ничего не забыла? Всё взяла? — Мама ураганом носилась по палате, в поисках оставленных мной вещей.

— Мам, ну серьёзно? Такое ощущение, что я сюда на отдых заселялась, захватив половину своего добра.

— Не хочу снова сюда возвращаться из-за какой-то мелочи.

— Из-за мелочи вообще возвращаться не стоит. Идём уже. — Я нетерпеливо топталась у дверей, испытывая какое-то нездоровое желание пробежаться с криком по коридору… а потом обратиться и куда-нибудь убежать. В лес! А ведь сегодня как раз полнолуние.

— Кстати, доктор сказал, чтобы ты об обращение даже не думала, ещё как минимум неделю, так что сегодня остаёшься дома. И надеюсь, эта ночь у тебя пройдёт без происшествий. — Обрадовав меня этой новостью, мама в последний раз обвела внимательным взглядом палату и, удовлетворенно кивнув самой себе, направилась к двери.

Да я же за неделю с ума сойду! Мне уже безумно сильно хочется дать волчице свободу, так что я просто не смогу ждать семь дней.

— Но…

— Никаких но, — категорично перебила мама.

— Но ведь…

— Мы это даже не обсуждаем. Я бы осталась с тобой, но мне за это время так кое-кто измотал нервы, что боюсь, если я снова его увижу, я попросту сорвусь.

Можно подумать, что у меня нервы не измотаны и я здесь столько дней просто так провалялась.

— Но я ведь…

— Идём. — Мама аккуратно вязала меня под руку и потащила к выходу.

Нет, ну это несправедливо! Я уже ощущаю, как волчица недовольно шевелится под кожей, желая взять контроль не только над телом, но и над разумом. Мышцы сводит, кожу уже болезненно щипит, а пальцы на руках изредка дрожат, особенно когда в груди разрастается горячий шар и в голове звучит рычание волчицы.

Покинув наконец-то больницу, мы направились к машине. Погода просто отличная, а мне суждено просидеть дома. И снова одной. Это меня совершенно не радует. Почему-то когда я одна, происходит куча всего малоприятного.

На выезде из парковки я успела мельком увидеть знакомый чёрный джип, припаркованную на противоположной улице.

Настойчивость Влада пугает меня с каждым днем всё больше и больше.

* * *

Мама недовольно поджала губы, смотря на огромную корзину, доверху заполненную алыми розами, которую она несколько минут назад обнаружила под нашей дверью. Букет поражал, как и удивительный аромат цветов, а уж про настойчивость того, кто подарил его, я и упоминать не буду.

— Какой же он упрямый, — раздражённо произнесла мама, ещё сильнее нахмурившись.

— А я тебе говорила, что он так просто не успокоится. Ты ведь и сама это понимаешь.

Но мама лишь упрямо фыркнула и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что она сделает всё что угодно, лишь бы Влад отстал от меня.

— Ему придётся это сделать, если он не хочет обзавестись ещё большим количеством проблем.

— Как будто это его напугает. Но если ты разрешишь нам поговорить, то я…

— Даже не думай об этом! — её голос завибрировал от холодной ярости, — Я хочу, чтобы ты и дальше избегала любого контакта с этим оборотнем. Он слишком опасен для тебя и похоже даже сам не осознает, как сильно может тебе навредить.

— А можно мне самой решить? — теперь уже и я начинаю злиться, теряя терпение из-за её желания решать, что мне следует делать, а что нет. К тому же она не сможет постоянно ходить за мной хвостиком и отпугивать Влада. Так что она должна понимать, что этой встречи попросту не избежать. Так что я не вижу смысла продолжать оттягивать этот момент.

— Ты ещё не способна самостоятельно принимать правильные решения, — холодно произнесла мама и, открыв дверь, немного поколебалась и занесла корзинку в прихожую.

Хорошенькое заявление. Мне уже девятнадцать лет. По-моему, я уже достаточно взрослая для того, чтобы понять, что мне следует делать, а что нет.

Я зашла следом за ней, с трудом подавив желание хлопнуть дверью, что могло ещё сильнее накалить обстановку.

— А когда я буду способна? В тридцать, сорок, пятьдесят лет? — с разрежением спросила, скрестив руки на груди и с вызовом смотря на слишком опекающую меня родительницу.

— Вика, даже не начинай.

— Но почему? Это моя жизнь…

— И я не дам тебе её испортить! — Мама ещё никогда не говорила со мной так зло и категорично, в её голосе слышалась сталь, лишающая меня надежды склонить её к мирному решению вопроса о её ненормальной опеке.

И вот тут я поняла, что мне её не переубедить. Мама настроена так серьёзно, в плане того, чтобы самой вылепить мне моё будущее, что мои просьбы, чтобы я сама чего-то добивалась, не способны пробить её упрямства.

— И почему ты думаешь, что я её испорчу? — тихо спросила, с непониманием смотря на неё, ещё никогда так сильно не злясь на родного мне оборотня.

Мама устало вздохнула и отвернулась от меня, хмуро смотря вниз.

— Я не хочу, чтобы ты повторила мою участь.

— С чего ты взяла, что я её повторю? У меня всё будет хорошо. — Глупость! Можно подумать, что мне тоже предстоит влюбиться в человека и испортить себе всю жизнь… Хотя, о чём это я, жизнь у неё вовсе не испорчена. У неё ведь всё есть, хорошая работа, друзья и она до сих пор очень привлекательна для противоположного пола. Да, её семья обижена на неё, но она прекрасно справляется и без их помощи.

— Я тоже думала, что у меня все будет хорошо, а вышло хуже некуда, — отрывисто и зло произнесла мама, продолжая прожигать взглядом паркет. — Меня бросил самый дорогой человек, меня не приняла обратно семья, я столько лет ловила на себе сочувствующие, а иногда злорадные и презрительные взгляды, и это… это ужасно, — под конец её голос перешёл в еле различимый шёпот.

— Мама, всё будет хорошо, я не собираюсь совершать глупости. — Но когда я сбегу, и даже если меня постигнет судьба хуже, чем у моей мамы, я ни за что не вернусь в стаю. Никогда!

Мама промолчала, лишь с грустью посмотрела на меня, словно моя печальная участь была уже предрешена, но она тут же взяла себя в руки и величественно выпрямилось. Теперь в её золотисто-карих глазах плескалась