Голодные игры: Из пепла (СИ) - Ясинская Яна

Улавливаю в словах доктора Аврелия логику. Когда я две недели назад со злости и отчаяния поцеловал Китнисс, она мне ответила. Сначала. И только потом дала пощечину. Но надо смотреть правде в глаза…

- Боюсь, это исключено, доктор. Она меня к себе ближе, чем на метр не подпускает. Не насиловать же мне её.

- Я бы, на вашем месте, не стал исключать и этот вариант, - не могу понять, шутит психиатр Китнисс, или говорит серьёзно. – Поверьте, молодой человек, ваша жена вам потом за это только спасибо скажет.

- Не уверен, - не весело хмыкаю я и тут же выбрасываю этот совет из головы.

***

- Зашибись! Мой лечащий психиатр только что посоветовал Питу Мелларку изнасиловать меня, чтобы я ещё ему за это потом «спасибо» сказала! – хожу, как загнанный зверь по спальне, от возмущения и страха не могу найти себе места.

Пит во время телефонного разговора стоял спиной к лестнице, поэтому не заметил спускающуюся меня. Но это дело не меняет! Даже то, что он отказался от этой бредовой идеи (вот за что ему действительно огромное человеческое спасибо), не облегчает мне участь. А вдруг он опять разозлиться и передумает? Что тогда? Я ведь Мелларку даже отпор дать не смогу – он раз в десять меня сильнее! И не помощь не позовешь. Что такого, что муж занимается сексом со своей законной женой, с которой до этого двадцать лет в одной постели спал? Даже если кто и прибежит на мои крики, вмешиваться точно не станет.

Нет! Надо бежать отсюда! И чем скорее – тем лучше!

Единственная причина, почему я ещё не сбежала из этого дома – дети. Я не могу их бросить. Они так меня любят! И я… я тоже люблю их. На каком-то непонятном инстинктивном уровне. Они ведь не только его, но и мои. К тому же я всё ещё кормлю Мэтью грудью. Однако и сидеть сутками дома, у меня тоже нет больше сил.

Однажды утром, воспользовавшись тем, что Мелларк уходит на работу, я беру детей и иду в свой старый дом. Какого же моё удивление, когда на его месте я обнаруживаю лишь небольшие руины и те, уже давно поросшие мхом и травой. Там, где раньше была кухня, растёт довольно высокое деревце. Чтобы вырасти такому нужно минимум лет пятнадцать - двадцать.

Всё те же двадцать лет.

то произошло эти самые двадцать лет назад? Как так получилось, что дом моего отца оказался снесён? Самое обидное, что мне некого даже спросить об этом. Сальная Сэй больше не заглядывает к нам после того самого злополучного дня, когда я потеряла память. Хэймитч… Этот странный Хэймитч. Он частенько заходит к нам, но разговаривает преимущественно с Питом. Или возится с детьми. Из этого Хэймитча, как ни странно, вышла неплохая нянька. Дети его обожают. Со мной за всё это время этот Хэймитч перебросился лишь парой фраз, одна из которых звучала примерно так: «Паршиво выглядишь, детка». Да… Этом мужчина может расположить к себе.

Мы возвращаемся домой ближе к обеду. На крыльце меня с детьми встречает бледный как мел, перепуганный Пит. Он, молча, забирает ребятишек, относит их в зал, где сидит не менее встревоженный Хэймитч.

- Побудь, пожалуйста, с ними, - просит его Пит, после чего возвращается ко мне. – Пошли. Надо поговорить.

Пит делает шаг по направлению к лестнице.

- Мне не о чем с тобой разговаривать, - я не двигаюсь с места, потому что, если честно, слегка побаиваюсь этого Мелларка. – Почему ты не сказал, что мой дом разрушен? Кто это сделал?!

Видимо, я говорю слишком громко и эмоционально, потому что Пит бросает встревоженный взгляд в зал, где играют дети, затем подходит ко мне.

- Если заорёшь – перепугаешь детей.

Я даже не успеваю сообразить, к чему он это говорит, как вдруг чувствую, что земля в прямом смысле уходит из-под ног. Потому что Мелларк не придумывает ничего более умного, чем перебросить меня через плечо. После чего в наглую несёт меня наверх по лестнице в нашу спальню.

- Ну всё! Точно насиловать будет, - в ужасе думаю я.

Пытаюсь брыкаться. Но кричать всё же не отваживаюсь, т.к. боюсь напугать детей.

- Мелларк! Ты что, совсем спятил?! Отпусти меня сейчас же!

И он отпускает. Но уже в спальне. Закрывает на ключ дверь, забирает его себе.

- Ты что творишь?! – наконец, он обрушивается на меня с гневной тирадой. – Ты зачем ушла?! Зачем забрала детей?! Ты что, хочешь, чтобы я с ума от беспокойства сошел?!

- Я просто хотела посмотреть на свой дом! – испуганно отступаю я.

- Вот это твой дом! – Пит на взводе.

- Нет! Это не мой дом! – я близка к истерике. – И ты не мой муж! Неужели ты не понимаешь, что я не люблю тебя?! Ты чужой мне человек! Почему… Почему ты не отпускаешь меня к маме?! Почему ты не даёшь мне поговорить с Гейлом хотя бы по телефону?! Они моя семья!

- Китнисс, я твоя семья! – в голосе Мелларка чётко слышится усталость и отчаяние. – Наши дети - твоя семья! Но знаешь, что… Я устал! Я так устал! – зло срывается он. – Потому что из нас двоих за нашу любовь всегда приходиться бороться мне! Мне одному! Вечно в одиночку!

- Значит, я была права! Я тебя никогда не любила! – в запале торжествую я и тут же осекаюсь…

Внезапно мне даже становится жаль его. Мелларк стоит передо мной, как побитая собака.

- Похоже на то, - тихо произносит он. – Если бы любила, ты бы сохранила бы хоть что-то обо мне… Не в памяти, так в сердце… Но, похоже, у тебя там пустота… Так ведь, Китнисс? Так?

Я понимаю, что сейчас отступать нельзя. Это мой билет на столь желанную свободу.

- Так, - честно отвечаю я.

Ну, или почти честно…

- Тогда уезжай, - тихо говорит он, - я не хочу жить с женщиной, которой я не приятен.

- А дети? – тут же прощупываю почву я. – Я могу забрать с собой детей, если решу уехать к маме?

- Нет, - в голосе Пита звучат безапелляционные нотки, - мои дети останутся со мной. Но ты в любой момент, когда захочешь, сможешь видеться с ними. Я не стану тебе препятствовать.

- Но я мать…

- Мать, которая не помнит ни их, ни их отца, ни даже то, как они были зачаты. Поэтому, если ты действительно решила уехать, то делай это прямо сегодня, сейчас. Пока я не передумал.

Я смотрю на Мелларка и пытаюсь понять: говорит ли он всерьёз или просто берёт меня на «слабо». Чтобы проверить это наверняка, есть лишь один верный способ. Я подхожу к шифоньеру и достаю чемодан.

И Мелларк меня не останавливает.

========== 5. Совет доктора Аврелия ==========

 - Ты что, умом тронулся?! – орёт на меня возмущённый Хэймитч, спустя час после того, как Китнисс, попрощавшись со спящими детьми, уехала на вокзал. – Да ты хоть соображаешь, что натворил?! А что, если она узнает правду по дороге? Вдруг ей кто-нибудь расскажет, про то, что это она была Сойкой?! Про смерть Прим! Ты хочешь, чтобы твоя жена сошла с ума прямо в поезде, когда рядом с ней не будет никого из близких?