Последний из Бессмертных - Андрей Ливадный

– Посмотрим, – упрямо ответил Таманцев. – Если мне на глаза попадется что-то знакомое, будь готов поддержать меня вместе с Флорой.

– Без проблем. А что ты делаешь? – Найв удивленно посмотрел, как Иван совершает какие-то манипуляции со своим имплантом.

– Включаю программу поиска и распознавания зрительных образов с использованием всего объема как собственной, так и имплантированной памяти.

– Ты… Ты будешь работать, как машина?

– Почти. Если мне на глаза попадется что-то узнаваемое, будет осуществлен поиск, в том случае, если он приведет к успешному распознаванию образа, новая информация пройдет логическую обработку, с учетом современной обстановки и большинства накопленных цивилизацией знаний.

– Ты не сойдешь с ума? – встревожилась Флора.

– Не должен. Практика подобных включений почти не исследована. Автономное использование собственного мозга как сверхпроизводительного компьютера используется лишь в крайних, критических случаях, когда невозможно подключиться к глобальной межзвездной сети Интерстар.

– И все же подумай, нужно ли так рисковать?

– Я не знаю, какие именно сведения имплантированы в мою память, – ответил Иван. – Из-за произошедшего изменения некоторые из них могут оказаться блокированными. Я боюсь пропустить критически важную информацию. Единственный выход – перевести свой разум в режим «Машина» и открыть тем самым доступ ко всем данным без исключения.

– А что нужно сделать, чтобы вернуть тебя к нормальному для человека состоянию? – поинтересовался Райбен.

– Хороший вопрос. Посмотри, вот микропереключатель в импланте. Просто коснись его.

– Ладно. – Найву и Флоре пришлась не по душе затея Ивана, но они были вынуждены согласиться, что в данном случае риск оправдан. – Мы будем поддерживать твой рассудок. Но сколько продлится процесс?

– Если я вдруг «вырублюсь», то для верности надо выждать пару часов, – скупо ответил Иван. – Но, надеюсь, до этого не дойдет.

Внутри «Когтя» царил полумрак.

Многие помещения пустовали, в некоторых угадывалось наличие давно разрушившейся аппаратуры, этажи исполинского здания соединялись между собой спиральными спусками с мелкими, похожими на скошенные ступени элементами.

Когда-то тут, несомненно, имелись лифты или шахты гравитационных подъемников, превратившихся теперь в бездонные, опасные колодцы.

Взгляд Ивана скользил по стенам. Они как раз вышли на третий этаж, когда на фоне камня его взгляд различил надпись, сложенную из непонятных для человека знаков.

На секунду Таманцев остолбенел, узнавая некоторые из символов, затем его губы шевельнулись, и все услышали фразу, произнесенную четким, неживым голосом:

– Сектор биологических лабораторий – направо.

Вязкая мгла поглотила его рассудок.

Он потерял способность двигаться, но не мыслить.

Теперь, после прочтения надписи, у него не осталось сомнений – загадочными существами, оставившими следы своей деятельности на Роке, были хараммины.

Мозг Таманцева работал сейчас как аналитическая машина, но мысли и образы, возникающие в сознании, все равно носили форму человеческих размышлений.

Обработка информации происходила на уровне подсознания, а выводы формулировались как собственные, ненасильственные мысли.

«У каждой разумной космической расы рано или поздно наступает свой миг богоподобного безумия, – отрешенно думал Иван, – когда отдельные представители науки, далеко опередив свою эпоху, вдруг преподносят открытия, к которым еще не готова цивилизация в целом.

У нас, к сожалению, подобные «прорывы» сопровождались войнами, даже атомная энергия, прежде чем быть использованной в мирных целях, послужила кровавому делу разрушения и уничтожения, утверждения одних наций над другими…

Хараммины…»

В сознании Таманцева начала вырисовываться четкая, непротиворечивая картина событий далекого прошлого.

Цивилизация голубокожих гуманоидов к началу губительной миграции предтеч, в корне изменившей историю древнего космоса, еще не успела сделать шаг в эру стремительного техногенного развития, но они сумели перенять от логриан и инсектов часть технологий, позволивших им путешествовать через аномалию космоса.

Синтез собственных и заимствованных технологий дал харамминам шанс совершить прорыв в космос, начать покорение иных миров раньше, чем предполагало бы их самостоятельное историческое и техническое развитие.

Именно освоение ближайших систем скопления, а затем рывок дальше, в глубокий космос, выявили в их цивилизации группу гениальных ученых, одержимых великими замыслами.

Первая Квота Бессмертных была задумана харамминами, чья наука шла по пути изучения чуждых биосфер, задолго до известных людям событий.

На планете Рай они проводили эксперименты, равные по своей жестокости и гениальности открытиям физиков двадцатого столетия на Земле.

Они уничтожили животный мир планеты, добиваясь создания идеального существа, живущего вечно, стремясь выделить необходимые биологические компоненты и привить их себе на уровне генетического воздействия.

Судя по долголетию жителей Рока, харамминам удалось создать биологические микромашины, изменяющие организм, но к моменту завершения исследовательской части в пространстве древнего космоса появилась новая угроза: началась известная людям миграция предтеч, в буквальном смысле «выдавившая» миллиардные семьи инсектов в скопление О’Хара.

Ставило ли вторжение насекомых цивилизацию харамминов в зависимое либо катастрофическое положение?

По мнению Таманцева – да. Пусть не сразу, а с течением времени семьи инсектов, получившие в результате внезапного панического удара превосходство в космосе и новые жизненные пространства, расселились бы по всему скоплению, просто задушив цивилизацию харамминов своей безудержной экспансивной плодовитостью.

Учитывая разные моральные ценности, такие как пренебрежение жизнью индивида в среде цивилизации инсектов, нетрудно предположить, что хараммины оказались поставлены перед выбором – либо они принимают создавшееся положение вещей, либо начинают активное сопротивление, но… какими силами?

Вероятно, они могли сражаться в космосе, но на планетной тверди раз за разом проигрывали, оказывались бессильными перед многомиллионными армиями разумных насекомых.

Именно тогда группа ученых, завершившая успешные эксперименты на Рае и занятая окончательными исследованиями в комплексе «Когтя», который использовался уже в качестве полигона для испытания новых жизненных форм, получила задание: создать оружие, способное остановить инсектов.

В результате исследований, направленных на обретение бессмертия, несомненно, были сделаны многие иные открытия, проходящие как промежуточные вехи (удачные либо провальные) на пути к главной цели.

Именно они были востребованы ситуацией, и тут, на территории планеты, которую люди позже назовут «Рок», начали создавать оружие, заточенное против инсектов.

Тени – идеальные разведчики, эмгланы – телепаты, способные читать ментальное поле муравейника, метаморфы – бойцы, единственно способные не только противостоять ордам насекомых на поле боя, но и побеждать их. Учитывая то, что хараммины по строению тел и метаболизму во многом напоминают людей, становилось ясно, почему генетические модификаторы оказали воздействие на колонистов.

Однако та часть древней истории, что известна людям, говорит об ином сценарии развития событий.

Хараммины так и не использовали созданные в лабораториях «Когтя» генетические модификаторы, которые, вероятнее всего, намеревались распылять в атмосферах собственных, атакованных инсектами колоний, чтобы превратить их население в армии беспощадных бойцов.

Почему?

Иван находил только один ответ – миграция предтеч проходила стремительнее, чем ожидалось, гибель расы дельфонов послужила наглядным уроком для всех космических цивилизаций древности. Хараммины поняли, что если не предпринять срочные меры по защите скопления от вторжения неразумных орд, то конфликт с инсектами покажется им простой дракой в песочнице.

Проигрывая по времени, они решились на ряд рискованных, но принесших им победу и безопасность шагов – завладев техническими разработками погибшей цивилизации дельфонов, хараммины получили в свои руки страшный, но неоспоримый козырь – установку, способную провоцировать вспышки звезд.

Под угрозой уничтожения Логриса[12] они вынудили расу логриан к полному повиновению и сотрудничеству – те приступили к созданию генераторов Вуали, закрывших скопление О’Хара от предтеч, одновременно хараммины поставили в известность планетные цивилизации инсектов, едва освоивших новые жизненные пространства, что их солнца будут взорваны, если те не остановят вторжение и не признают власть истинных хозяев скопления.