Интернет-журнал 'Домашняя лаборатория', 2007 №12 - Журнал «Домашняя лаборатория»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А однажды меня заперли в туалете. И нечего смеяться. Дело было так. Одна из наших комнат выходила в коридор; в тот же коридор выходила некая комната (такие помещения принято называть «предбанник»), а уже в нее — туалет (два туалета) и еще две комнаты, принадлежавшие заводу. Ну, так вот, вечером под Новый год сотрудники завода заперли свои комнаты, выходящие в «предбанник», заперли выход из «предбанника» в коридор и молча ушли домой. И надо же так случиться, что в этот момент я был — думаю, что Сэй-Сенагон догадалась бы, а вы? — в туалете (в одном из туалетов). Выхожу, подхожу к двери, ведущей из предбанника в коридор — а она заперта. Между прочим, вечер предновогоднего дня, впереди то ли два, то ли три нерабочих дня… и я уже представил себе, как я встречаю Новый год, свернувшись калачиком на халате, положенном на пол у этой двери. Мысль о том, что двери в комнаты тонкие, что я могу их вышибить одним ударом, что там стоит телефон, можно позвонить дежурному по институту, он возьмет ключ в охране или приведет (принесет…) дежурного слесаря — эта мысль пришла мне в голову позже. Я вообще соображаю медленно. А пока что я взялся за ручку двери, два раза дернул и… у замка сломался ригель (язычок).
В первый рабочий день нового года к нам в комнату зашла сотрудница завода и спросила, кто у нас уходил последним. «Я», — ответил я. «А не заметили ли вы чего-нибудь странного с нашей дверью?..» «Нет», — ответил я. Сотрудница потопталась полминуты и молча ушла… Действительно, что здесь странного? Что ригель у замка по прочности еле дотягивает до хорошего картона?
Во всякой замкнутой системе (замкнутой не в смысле законов Ньютона, а в некотором ином, культурном смысле) вырабатывается специфическая лексика, сленг. Почему так получается, не знаю, это вопрос социальной психологии. Так вот в моем ВЭИ была своя лексика. Немного, но была. Во-первых, удлинитель (пластинку с несколькими розетками и шнуром) называли «крыса». Когда я удивился и вопросил, объяснили — с хвостом, кусается и имеет привычку исчезать. Во-вторых, специальное помещение для приема иностранных делегаций — «греческий зал». Возникло это словосочетание «по мотивам» известной миниатюры Жванецкого и позже оно вошло в лексикон настолько прочно, что я видел печатное объявление на стене: «Заседание бюро ОФТПЭ АН РФ — 2 этаж «Греческий зал». Вокруг этого заведения паразитировала на «представительском» кофе группа лиц, являя собой — совершенно естественно — страну в миниатюре. Они ограждали народ (сотрудников) от тлетворного влияния Запада (возможности нормально контактировать) и «с этого» жили, вознаграждаемые — теоретически — системой, а практически — еще и самостоятельно. Замечу, что за рубежом этого никто, кроме А. Янова, не понимал. Последний в книге «Русская идея и 2000-й год» указал как на сам факт, так и на то, что лучшая стратегия в отношении СССР — это налаживание контактов со средним классом или тем, что им станет.
Много интересных выражений услышал я от наших слесарей. Большинство из них, естественно, не были специфически вэивскими, и это можно установить по словарям. Но многие выражения по понятным причинам не вошли в словари, и трудно установить, являются ли они общенародной собственностью или распространены локально. Например, однажды при мне про кого-то прозвучало «а он как кот скучает». Я немедленно спросил, что имеется в виду. После некоторой задержки — спрошенный понимал, что именно мне непонятно — прозвучал ответ «Ну что делает кот, когда скучает — лижет яйца».
Полагаю, что С. сочла бы возможным улыбнуться. Естественно, прикрывшись веером.
Или вот, например, другое «ВЭИвское слово» — хотя, быть может, и не только ВЭИвское, но я его слышал только у нас. Кур, которых народ покупал в буфете, называли «синенькие». Первый раз я не понял, ибо этим словом принято называть баклажаны. У нас же так называли кур, причем за то же, за что так называют баклажаны — за цвет. Особенно щемяще выглядели их голенькие ножки, исходящие из худенького тельца, уходящие вверх и исчезающие в мускулистом кулаке ВЭИвца; из кулака же (сверху) трогательно торчали поджатые коготки. У меня это зрелище всегда вызывало мысли о бренности, о краткости земного пути и т. п.
Думаю, что у Сэй-Сенагон это вызвало бы такие же чувства. Если, конечно, она сумела бы понять, что это — куры.
Другой пример ВЭИвской лексики — впрочем, не уверен, что исключительно ВЭИвской, это использование слова «гавкнулся» в качестве эвфемизма слов сломался, вышел из строя и т п. При этом «г» произносится глухо, как в украинском, немецком или иврите. Возможно, что это просто украинское слово. Вряд ли Сэй-Сенагон это знала…
Вот еще два примера изобретательности ВЭИвцев. Сотрудник Л.А. как-то вздумал бороться со статическим электричеством. У них в помещении были фильтры для очистки воздуха и линолиум на полу. Самое оно. Человек подходил к оборудованию, а оно его шарах — искра пробивала несколько сантиметров. Народ наловчился, подходя к чему-либо, доставать из кармана монетку и разряжаться через нее. Больно-то было не от тока, а от плотности тока. Но монетка не всякий раз находится. Л.А. сделал кольцо на палец, которое имело контакт с пальцем, сопротивление в 2 Мом и контакт для прикосновения к оборудованию. Работало прекрасно. Правда, можно было просто носить кольцо с острым выступом для облегчения пробоя, но так было интереснее. Он даже оформил это как рацпредложение и после трех часов писания бумаг и сбора пяти подписей получил 30 рублей — почти треть его
