"Пощады никто не желает!" АнтиЦУСИМА - Глеб Дойников

- Так что все - таки случилось с папой? Почему сюда переместились именно вы, а не он? Из вашего телеграфного объяснения я ничего не понял, - учитывая, что задавая этот вопрос доктор Банщиков в упор впился взглядом прямо в глаза собеседника, Лейкову стало немного не по себе.

Он решительно не узнавал добродушного увальня студента, которого знал с пеленок.

- Видишь ли, Вадик… Мы с твоим отцом никогда не совпадали в деталях теоретического описания процесса переноса матрицы сознания. Если я был, и до сих пор уверен, что мы своими действиями создали новый мир, полностью независимый от нашего то он… В общем его теория - по исчерпанию солярки в генераторе, питающем защитное поле, дача должна "выпасть" в реальность. Либо в исходную - то есть точку отбытия, либо в получившуюся - то есть к нам сюда. В результате, каждый из нас решил действовать исходя из своих теоретических выкладок. А насчет твоего явного убеждения, что я его там бросил… Это технически не возможно. Установка не может быть запущенна человеком, которого она перемещает. Ибо перемещаемый должен быть погружен в сон, этого основное требование - понижение активностей синапсов мозга, а компьютер не настолько хорошо отлажен, чтобы активировать перенос именно в момент наибольшей синфазности…

- Стоп! - поспешил остановить собеседника Вадик, если "дядя Фрид" садился на лекторского конька, остановить его можно было только ударом по голове, похоже перемещение на этой с черте его характера никак не сказалось, - а мне он, случайно, ничего передать не просил?

- Ой, чуть не забыл, право слово, - смущенно выплыл из описания работы головного мозга переносимого Фридлендер, - он просил тебя, как появится возможность, выкупить участок где была построена та самая дача. На случай, если она выплывет в этом мире. И выкопать там котлован, так как процесс материализации иновременного объекта абсолютно не ясен. А при наложении двух твердых тел в одном пространстве может возникнуть ситуация ведущая к субатомному взрыву, вызванному принудительным наложением множества атомных ядер…

- А теперь то же самое, и по русски, дядя Володя, - терпеливо остановил опять увлекшегося оратора Вадик.

- Ну если в двух словах, и популярным языком - в случае материализации фундамента в почве, может рвануть на пару мегатонн, - так понятно? - снизошел до простого объяснения Лейков, - хотя на мой взгляд, тут или полное замещение атомной структуры объекта будет, или реципиент и в котловане не переживет переноса. Ну умрет он не от взрыва, скорее даже теплового чем атомного, тут твой отец погорячился там килотонн пять будет, не больше, а от воздушной эмболии. Ведь если воздух не уйдет с места материализации объекта, то он окажется внутри кровеносной системы, а про пылинки в тканях головного мозга, я вообще молчу. Так что если будешь маяться дурью с котлованом, то озаботься тогда и вакуумной камерой. Размером в дом.

- Вполне. Ладно, выкупим раз уж нам грозит пара мега- или килотонн, и папа с эмболией и пыльным мозгом внутри… Карета кстати подана, - за разговорами офицеры дошли до нового средства передвижения доктора Вадика, сам Вадик привычно пропустил заумную половину объяснений мимо ушей..

Посмотреть на которое весьма стоило - новая карета, с учетом опыта прошлого покушения, была оббита изнутри стальными листами, хотя снаружи выглядела вполне обычной. Но тянули ее два здоровых битюга, обычным лошадкам сил уже не хватало, Лейков оглядел экипаж и скептически хмыкнул.

- А что делать, дядя Володя, - по старой привычке опять назвал друга отца старым именем Вадик, в котором вдруг внезапно не осталось ничего от Банщикова, и который под впечатлением от встречи со старшим товарищем, стал обычным московским студентом, - до машин нормальных тут еще пердячим паром лет десять. Вот и выкручиваюсь как могу!

- Вадюш, я тут - Николай Григорьевыч, - менторским тоном начал Лейков, - не забывай, пожалуйста. А что до машин - тут да, работы здесь непочатый край. Как я понимаю главное зачем ты меня выдернул, это металлодетектор, так?

- Так, дя… Николай Григорьевич, - поправился доктор, - если не считать выяснения вопроса с вашим, а не папиным тут появлением, то - да. У нас на носу - кровавое воскресенье, а с него началась первая русская революция, как вы наверное помните. Я думаю, что лучше всего даже не предотвратить беспорядки, а обратить события в нашу пользу. Для этого надо дать Николаю встретиться с рабочими. Но, если информация о готовящемся покушении верна, то надо как - то отсеять покушающихся. У жандармов такая каша их двойных и тройных агентов, что ее и Балк за год не разгребет, хотя он кое что и почитал перед переброской. А я и соваться туда не хочу, не справлюсь. Так что остается отсеять всех кто понесет на встречу с царем револьверы. Это реально?

- В принципе, схему колебательного контура, на имеющихся в наличие материалах, я за время путешествия набросал. Все одно делать было три недели нечего, хотя и курьерским ехал. За два месяца должны успеть собрать и опробовать, но мне понадобится…

Чрез день во дворце выделенном Вадику появилась еще одна лаборатория, на этот раз электромеханическая. А на заводы Германии полетели заказы на вакуумные насосы, проволоку с очень точным допуском по толщине, серебряные пластины весьма хитрой формы и прочие интересности.

- Это что? - с испугом пробормотал здоровенный парень испуганно крестясь в сторону образа.

- Так, братец, по легенде икона предупреждает о ком - то, замыслившем недоброе по отношению к Государю Всея Руси, - задумчиво проговорил Вадик, - но ты не переживай, иконе то за триста лет будет, может и ошибается, кто ее знает? Отойди пока в сторонку, вон в тот уголок.

Неизвестно откуда материализовавшийся казак конвоя Его Величества проводил оторопевшего мужика в дальний угол залы. Некоторые из выборных проводили его тяжелыми, недобрыми взглядами. Такая же участь постигла еще пятерых участников встречи, причем в их числе, к ужасу Рутенберга, оказался и второй из готовивших покушение эсеров, у которого тоже был припрятанный за голенищем сапога маленький дамский браунинг. Неужели эта старая доска работает, черт бы ее побрал? Не может быть! Сам Пихас пока был в числе последних трех ожидающих своей очереди к арке. Решив не рисковать, он тихонько подошел к руководившему процедурой Банщикову.

- Видите - ли, господин офицер, я правоверный иудей, Пихас Рутенберг. И мне никак нельзя проходить под символом чуждой для меня веры. Можно мне избежать сей процедуры, по религиозным соображениям?

- Мне очень жаль, но нет, - вся мягкость и обходительность доктора куда - то исчезла, - если помните - то когда русские, православные, князья приезжали в орду, то им приходилось проходить "меж двух огней". Проходя между кострами они, по языческим верованиям, показывали что у них нет дурных намерений. И ничего, проходили, не морщились. Вот и вы в чужой монастырь со своим уставом не лезьте. Коль пришли к православному императору, так извольте пройти под иконой. Хотя, из уважения к вашим верованиям, один вариант я вам могу предложить. Вы проходите в соседнюю комнату, и в присутствии двух казаков раздеваетесь до исподнего. Это же предстоит и всем тем, на кого указала Святая София.

- Товарищи, это же произвол! - попробовал разыграть последний козырь Рутенберг, - мы, представители трудового народа, пришли требовать от…

По знаку Вадика, стоящий рядом казак резко ударил провокатора под дых, не дав тому договорить. Еще до того, как рабочие поняли, что одного из их депутатов только - что "оскорбили действием" - в просторечии избили, Вадик с казаком сноровисто обыскали упавшего Пихаса. Не успел еще под сводами Зимнего раздаться крик его напарника эсера, ожидающего своей очереди на обыск - "наших бьют, товарищи", как Вадик вытряхнул из за пазухи Рутенберга браунинг. Кричавшего на всякий случай сбили с ног, и так - же обыскали. Перед глазами собравшихся появился изъятый, на этот раз из рукова крикуна, второй браунинг, близнец первого.

- Итак, с этими представителями "трудового" народа, все ясно. Теперь вам, господа рабочие, понятно ЗАЧЕМ была устроена вся эта история с вручением царю вашей петиции ЛИЧНО В РУКИ?

Неожиданно один из рабочих, старый мастеровой, явно не один год тянувший лямку на Путиловском, и давно и прочно занявший свое место в рядах рабочей аристократии, рухнул на колени. Он стал истово креститься в сторону иконы, которую Вадик и установил то исключительно поддавшись на неоднократные просьбы Ольги. Отказывать своим женщинам он так и не научился. Сначала неуверенно, но потом все более искренне его примеру последовали и остальные члены депутации. Тем временем, у остальных пяти не прошедших "святой тест" был изъят еще один револьвер, и куча разного металлического хлама. Отделив агнец от козлищ, Вадик вернулся к обязанностям распорядителя балла.