В плену подозрений - Джон Макдональд

Я повернулся к двери:

— Большое вам спасибо.

— За что?

На площадке третьего этажа моряка уже не было, хотя женщина в черных брюках и светло-вишневой блузке по-прежнему стояла прислонившись спиной к стене и подперев подбородок рукой. Она задумчиво курила и смотрела себе под ноги. Когда я проходил мимо, женщина бросила на меня отсутствующий взгляд, загасила почти докуренную до конца сигарету и пошла в студию школы. Там как раз поставили новую пластинку.

Дождь уже прекратился, поэтому я, не торопясь, пешком прошел три квартала до моей машины. Открыв ключом дверь, бросил дождевик на заднее сиденье, завел мотор. Доехав до отеля, оставил машину на стоянке, поинтересовался у портье, нет ли для меня сообщений, поднялся в номер и, позвонив оттуда, попросил соединить меня с Мотлингом. Когда нас наконец соединили, я как можно более безразличным голосом сообщил ему о моем решении поддержать Грэнби.

— Мне, конечно, жаль, — на удивление спокойно ответил он, — но все равно спасибо за то, что дали мне знать.

— Если помните, такова была наша с вами договоренность. Рад, что сумел оправдать ваши ожидания.

— Наверное, вы понимаете, как жаль мне расставаться с этой работой. Еще раз спасибо за предупреждение. Пока.

Я повесил трубку. Нахмурившись, задумчиво уставился на противоположную стену. Его реакция была слишком спокойной, слишком равнодушной. Значит, он уже все знал, никаких сомнений. Все они знали: и Долсон, и Лестер, и, само собой разумеется, Мотлинг. Вдруг зазвонил телефон. Заставив меня вздрогнуть. Я снял трубку.

— Геван? Это снова Стэнли Мотлинг. Забыл спросить вас, можно ли сообщить об этом миссис Дин? Она очень хотела бы знать.

— Я думал, что попозже сам поеду туда и лично сообщу ей об этом.

— Что ж, неплохая мысль. Увидимся на заседании в понедельник.

Не успел я повесить трубку, как телефон снова зазвонил, и в ней прозвучал голос девушки с коммутатора:

— Я держу на линии для вас срочный звонок, мистер Дин... Соединяй, Пегги.

— Геван?

Я сразу же узнал голос Перри. Она была явно чем-то встревожена.

— Да, Перри?

— Я напротив, в главном офисе. Два раза уже пыталась связаться с вами, Геван. Мне страшно. Вчера вечером или сегодня рано утром до моего прихода кто-то вскрыл мой сейф. Досье «Акме» исчезло. Наверное, из моих рабочих записей я смогу восстановить большую часть конечных цифр, но, боюсь, от них будет мало толку, потому что там не будет разбивки по конкретным статьям расходов.

— Сейф был закрыт?

— Да. Замок с цифровым кодом. Но практически сразу после того, как здесь появился капитан Корнинг, ему тут же дали право по собственному желанию изменять любые комбинации всех сейфов. Их список, естественно, хранится в его кабинете, и полковник Долсон вполне мог ознакомиться с ним. — Она замолчала, но, не услышав моего ответа, неожиданно слабым голосом спросила: — Геван, вы меня слушаете?

— Прости, я просто задумался. Слушай, ведь в сейфах армейского офиса наверняка должны быть дубликаты. Как ты считаешь, не могла бы их достать Альма Брейди? Если, конечно, они уже тоже не исчезли.

— Я подумала об этом, когда не смогла сразу до вас дозвониться. Поэтому под благовидным предлогом пришла сюда. Дело в том, что как раз сегодня утром она вдруг не пришла на работу.

— Может, слишком расстроилась после вчерашнего вечера? У тебя есть ее адрес? Я мог бы съездить к ней. Кажется, ты упоминала какой-то арендный дом, так ведь?

— Проезжайте мимо моего дома на восток, затем сразу же сверните направо. Дом в середине квартала. Зелено-белый на левой стороне. По-моему, номер 881. Извините, Геван, мне надо возвращаться. Мистеру Грэнби о пропавших досье я пока еще не говорила. Может, надо? Он сойдет с ума.

— Нет, не надо. Придержи на некоторое время. Если по этому поводу сразу же не поднимется большой переполох, кое-кто обязательно начнет задумываться, почему бы это. И тогда они занервничают, начнут делать ошибки.

Было почти одиннадцать, когда я припарковался перед единственным на всей улице бело-зеленым домом в середине квартала, хотя Джоан чуть перепутала номер, медленно поднялся на крыльцо, в левом уголке которого от порывов ветра медленно покачивалось плетеное кресло-качалка, тоже бело-зеленого цвета, чуть поколебался, затем решительно нажал на кнопку звонка. В небольшом проеме между кружевными занавесками на стеклянной двери было видно, как из полумрака прихожей ко мне раскачивающейся походкой приближается женщина поистине огромных размеров.

Ей не хватало, пожалуй, всего килограмм десяти — двенадцати, чтобы с оглушительным успехом исполнять роль супертолстой женщины в любом цирке мира. Милые, симпатичные глаза на огромном, покрытом складками жира лице. Где-то внутри бочкообразных бедер, массивных колышущихся грудей и выпиравшего далеко вперед живота передо мной стояла еще совсем не старая женщина — пленница в своем собственном теле, которая некогда была, наверное, даже весьма привлекательной.

— Доброе утро, сэр, — открыв дверь, произнесла она неожиданно высоким и мелодичным голосом.

— Доброе утро. Скажите, не мог бы я повидать мисс Альму Брейди?

— Вы легко можете найти ее в «Дин продактс». Она работает там в отделе полковника Долсона.

— Спасибо, но дело в том, что сегодня утром она не вышла на работу.

— Не вышла на работу? Это забавно. Обычно, если кто-нибудь заболевает, другие девушки сразу же мне об этом говорят. Сама я практически не могу подниматься к ним наверх по лестнице, поэтому точно не знаю, там она или нет. Хотя... хотя вообще-то сегодня утром я на самом деле не видела, как она выходила.

Она сделала несколько шагов к лестнице. Под тяжестью ее веса пол жалобно заскрипел.

— Альма! Альма, дорогая!

Мы оба внимательно прислушались, затем она громко позвала еще раз, но, поскольку никакого ответа не последовало, я сказал:

— Возможно, она еще не проснулась. Если бы вы сказали мне, в какой она комнате, я мог бы сходить и проверить.

— Ну... видите ли, мы здесь стараемся не нарушать правил, а это как раз одно из самых главных: никаких мужчин на втором этаже.

Пришлось снова попробовать применить мое арландское волшебство.

— Меня зовут Геван. Геван Дин. «Дин продактс». Если хотите, могу показать вам мое удостоверение.

— То-то мне сразу показалось, я где-то вас уже видела. Теперь знаю. В газетах. Ну, раз такое дело, думаю, в порядке исключения вам можно разрешить подняться туда, мистер Дин. Ну надо же, я и не подозревала, что Альма с вами знакома. Значит, так: поднимайтесь наверх, идите прямо по коридору в самую заднюю часть дома, последняя дверь налево. А знаете, забавно, но в последнее время я часто о ней думала. Обычно всегда такая веселая, вся светилась, а совсем недавно вроде как потускнела, стала как в воду опущенная.

Я быстро, перешагивая через ступени, поднялся на второй этаж. Там отчетливо ощущались различные девичьи запахи — духов и лосьонов, кремов и бальзамов... А также будто наяву звучали приглушенные ночные хихиканья, шепот близких подруг, доверительно делящихся друг с другом самыми сокровенными тайнами...

На мой стук в дверь комнаты Альмы ответа не последовало. Немного подождав, я осторожно открыл ее, обвел взглядом вокруг и, убедившись, что в комнате никого нет, тихо вошел внутрь. Этой ночью в ее постели явно никто не спал. Скорее всего, Альма провела бурную ночь где-то еще. Что совсем не удивительно, особенно учитывая ее нынешнее состояние. Я вспомнил, что там, у меня в отеле, она держала в руках красное пальто. Я открыл платяной шкаф. Красного пальто в нем не было. Да, похоже, вчера вечером она сюда вообще не приходила. На туалетном столике у постели стояла какая-то фотография. Цветная фотография молодого человека в купальных трусах. Он напряженно смотрел прямо в объектив фотоаппарата, не улыбаясь, неуклюже сложив руки так, что мышцы непроизвольно набухли.

Спустившись вниз, я обнадеживающе улыбнулся ожидавшей меня толстухе:

— Похоже, вчера вечером она вообще там не появлялась.

— Нет-нет, приходила, это точно.

— Вы ее видели?

— Нет, но поскольку моя комната прямо под ее, я слышала, как она там ходила. Ее шаги разбудили меня. Я вообще сплю очень чутко, и к тому же у меня часы со светящимися стрелками. Было чуть после трех.

— Наверное, она пришла, побыла там, а затем снова ушла, потому что постель осталась совершенно нетронутой.

— Знаете, помню, той ночью мне еще подумалось: хорошо, что она опять с кем-то встречается. Раньше Альма частенько приходила поздно ночью, иногда на рассвете, усталая, еле волоча ноги, немного спала, вскакивала и тут же снова на работу. Счастливая, искрящаяся радостью и весельем. В ее возрасте только так и должно быть, а как же иначе? Тогда она, как я уже говорила, была бодрой и жизнерадостной, а вот когда начала проводить вечера у себя в комнате, то стала непривычно задумчивой, даже мрачной. Ни улыбки, ни приятного слова. А ведь она была одной из моих самых приветливых, самых любимых девушек! На неделе, кроме, конечно, субботы с воскресеньем, они обычно редко ходят на поздние свидания, потому что многие из них готовятся к экзаменам в колледже.