Черствое сердце (СИ) - Ольга Егер

И вот стою я такая, Алла Пугачева, а вампир внимательно меня изучает и нервно кусает губы. Краснеет. Глаза слезятся. Мне было очень интересно, насколько его хватит. Ровно на три секунды, — после чего он сложился пополам от хохота.

— Так тебе и надо! — резюмировал он, пока я пыталась магией вернуть прическу в "лежачее состояние".

— Дин, — подскочил к нам Димка, посмотрел на мои торчащие во все стороны волосы и отпустил комплимент. — Тебе идет! Отражает твой внутренний мир!..

— Слышь ты, юморист! — рассердилась я, игнорируя вампира. — Тебя послать далеченько?

Моя угроза его только обрадовала. Парень просто расцвел на глазах.

— А я к тебе, как раз, за этим!

— Ну, ты и… — выругалась я, и поэт во мне воспользовался крутившимся в голове набором нецензурных слов, выстроив из них отнюдь не скромный стишок. А он получился с очень пестрым, трехэтажным смысловым нагромождением. Из всего озвученного печатными и приличными оказались только указания: "на", "в" и "туда"…

Вампир и маг даже дышать перестали — вот такой захватывающей была моя речь.

— Ты уверена, что с детьми можно так разговаривать? — спросил Даниэль, бросив взгляд на обалдевшего слушателя. Димка стоял неподвижно, наливался пунцовой краской и заторможено хлопал глазками. Парня попустило после двух глубоких вдохов. Он ухмыльнулся.

Вот что мне всегда нравилось в мальчишке, так это его умение находить смысл во всем… Даже в матах. Потому что пылкое четверостишее он переварил, выудил из него необходимые данные и, умчался на поиски артефакта.

Глядя ему во след, я искренне жалела, что под руку моему вдохновению не попались другие участники турнира — уж их бы я более вдохновенно послала, да так далеко и надолго. Однако поблизости стоял только вампир, и я задумалась, а не высказаться ли мне по поводу его поведения, хотения и прочего в стихах?

— Можешь не произносить это вслух! — остановил меня Куран. — У тебя все на лбу написано. И я не один из твоих психов…

"Да, да, — сквознули в голове едкие мыслишки. — Ты еще тот ненормальный! И палату в лечебнице, судя по всему, с Наполеоном делил. От него и коварными планами по порабощению мира заразился…"

Хихикнула, представив себе Даниэля в миленькой полосатой рубашечке, играющего в шахматы с дяденькой в треуголке. Вампира мое хи-хи насторожило, но спрашивать он ничего не стал. Наверное, боялся, что не удержусь и все-таки пошлю его вместе с остальными турнутыми, артефакт искать.

Когда мы вернулись к скамейке, разговор двух компьютерных гуру продолжался на той же увлеченной ноте. Дашка сидела мрачная, зажатая с двух сторон Риммой и Лизой. А племянник развлекался с флегматичным демоном, следившим за тем, как ребенок из шнурков на его кроссовках создает скромный морской узел.

— Он всегда такой зануда? — шепотом поинтересовался вампир, кивнув на Вову. — Он же только и может говорить о технике!

— А с тобой мне было о чем поговорить, да? — огрызнулась я.

— Нам не нужны были пустые разговоры! — в самое ухо проговорил он, и на мгновение, притянув к себе, коснулся губами шеи. По коже пробежали мурашки. Куран отодвинулся, оставив меня краснеющую и растерянную. Вова повернулся, увидел мое состояние и нахмурился, догадываясь, кто тому виной. Очень неприятный разговор с женихом нависал грозовой тучей на горизонте. И четкое ощущение того, что совсем скоро мне захочется закрыться в укромном месте, где нет ни одного мужчины, скользнуло по сердцу и спряталось гадюкой в темноте души, чтобы вскоре выглянуть и ужалить.

Глава 20. Сила притяжения

Его прикосновения — поцелуи огня.

Я же — лед, на котором он оставляет следы.

Он проводит ладонью по щеке, шее, плечу, опускаясь к груди, и я тянусь к нему, как к магниту.

Он улыбается, опускаясь к моим губам. Я крепко сжимаю его бедра коленями, а руками обхватываю плечи, не желая отпускать. Покорно отдаюсь страсти…

И вдруг затуманенный взор скользит по облакам, ставшим для нас постелью. Туманная дымка бурлит и приобретает форму здоровенного змея. "С добрым утром!" — шипит гад, и я падаю с кровати, ушибаясь копчиком.

Сдержалась, чтобы не озвучить свои соображения о Судье. Огляделась, с разочарованием понимая, что сон, и сладкие ощущения от него разрушены одним мерзким доисторическим ползучим.

— Вема? Сон — кака? — уточнил Митя, свесившись с кровати.

— Нет! — покачала головой я, подобрав более точное определение, но озвучить его не осмелилась, поэтому ограничилась просто: — Жуть! Жутчайшая жуть!

"Почему нельзя как-то иначе связываться с нами?" — злилась я, собираясь на срочную оперативку.

Собрание клуба началось с радостного вопля Риммы при входе в пещеру: "О! Великий Маниту!". После чего с нас едва не сняли скальпы. Но Судья вовремя вспомнил, что он на диете, и оставил наши черепа в покое. А вот их содержимое — нет, поскольку принялся ездить по мозгам, рассказывая, как плохо мы работаем. Он так увлекся и яростно шипел, что мы за сплошным "шшшшшш" и "ссссссс" ничего не могли разобрать, но честно делали соответствующие месту и ситуации физиономии, демонстрируя, как огромно наше раскаяние. Только демоны, опустив головы, понимали гневные упреки змея, оттого и пялились в пол. Римка, на правах беременной, плевала на правила приличия, и чавкала соленьями, не стесняясь исполинского гада. Мое внимание было приковано к Пельменю, вообразившему себя охотником на жуткий и опасный хвост. Он ползал на четвереньках по каменному полу, задрав попу кверху, как маленький котенок, играющий с клубком (чешуйчатым и громадным).

— Сссссс… — на особо высокой ноте змей был пойман врасплох мелким ведьмаком.

— Как думаешь, он сильно злится? — переживала Дашка.

— Не знаю, — призналась. — Я стараюсь представлять, что он нас хвалит, тогда не так жутко делается!

Римка хихикнула. Судья резко остановился и поднял хвост вместе со вцепившемся в него ребенком. После продолжительной паузы и очень кровожадного взгляда в мою сторону, я сдвинулась с насеста и подошла к змею, чтобы оторвать от него заигравшегося племянника. Тот, не вырвав чешую в качестве трофея, отказывался отпускать свою жертву.

— Вы хоть за чем-то ссссследите?

От злости у Судьи даже яд с клыков закапал… Чем Сашка не забыл воспользоваться. Достал из сумки колбочку с палочкой, насобирал жидкости, и закупорил. Судья понял, что психовать бесполезно — даже ярость будет использована против него и во благо какого-нибудь нового увлекательного опыта. Димка, настроенный на одну волну со старшим магом, тоже потянулся за бутылечком, собираясь нацедить с древнего ползучего литра полтора яда. Его остановило грозное шипение. Парень временно отложил затею по доению змея.