Арестантка - Нина Вайшен

— Ты ещё такой зелëный, Трой, — устало выдохнул Альдо. — Нет такой категории «лучше». Я не имею ничего против пыток, если они приносят результат.

Слюна стала горькой, я сглотнул. Повторения вчерашнего я не выдержу.

— Но я не хочу тебя пы…

Дальше я не расслышал, потому что пришло сообщение от Коня:

«3112 в опасности»

Мой испуг за себя тотчас сменился испугом за неё. Сердце гулко ударило о рёбра.

«Дай изображение».

Я увидел, как 3112, лёжа на приборной панели транспортника, получает кулаком в лицо от десантницы. Пока я пребывал в нерешительности, 3112 перехватила иницитиву и взяла десантницу в удушающий захват.

Какая же она… Борется несмотря ни на что. А я уже как будто сдался, стоило меня припугнуть. 3112, правда, своим видом делала меня сильнее.

Но я заметил, что захват затянулся. Лицо у десантницы стало бледнеть и угасать. Ухмылка 3112 исказалась уродливой яростью.

«Ты такая молодец, но не убивай, не нужно», — подумал я, и так хотелось ей это прошептать на ухо, чтобы она точно услышала.

— Не нужно, — произнёс я вслух.

— Я же сказал, что не собираюсь тебя пытать, — усмехнулся Альдо, почесывая бороду, переключая моё внимание обратно в кабинет.

Но я не обратил внимания на его слова, будто разговор утратил важность. Меня слишком волновала 3112.

Убьёт или не убьёт? Хотелось верить, что здравый смысл и сострадание в ней победят. А вдруг нет?

«Покажись 3112», — скомандовал я Коню, отбросив опасения.

— Ну это ты, полковник, говорил, а я ещё раздумываю, — Шëпот тронул меня за плечо. — Глядишь, под дурачка косить перестанет.

— Трой, — строгая интонация хриплого голоса Альдо вернула моë внимание в реальность. — Я получу доступ в любом случае, но мне казалось, что ты способен рассуждать здраво. Этот планшет не поможет тебе вернуться в Империю и спасти отца. Единственное, на что ты можешь рассчитывать…

Я сумел переключиться на 3112, и увидел, что она отпустила десантницу. Та была жива. Я выдохнул.

— Ну! Вали! — недовольно кричала 3112 на Коня.

Или на меня. Но это было не важно. Она не убила, справилась с яростью, пускай мне и пришлось вмешаться. Может, я делаю её лучше? Может, я здесь за этим?

— Я дам доступ, — улыбка изогнула мои губы.

Альдо удовлетворенно придвинул планшет ещё ближе, так что он почти касался моей груди.

— Но не вам.

Оба старика недоумевающе посмотрели на меня.

— 3112~

Сантьяго внешне выглядел спокойным. Он стоял, перекрывая голограмму, которая вырывалась из консоли позади него и показывала кадры с нашей тренировки. Руки его расслабленно висели вдоль тела. Только глаза горели, как два перегруженных реактора.

— Майор, — я подошла к Санти, а он глядел куда-то за меня.

Я обернулась, за мной шла Вараха. В воздухе натянулась нить напряжения.

— Капрал, что у тебя с лицом? — громко отчеканил Санти.

— Не вписалась в поворот, сэр, — я встала перед ним по стойке смирно.

Усталость подтачивала самообладание, но всё же я сохранила непринуждённое выражение лица, будто говорила правду. Санти испытующе смотрел мне в глаза.

Врать было непросто. Где-то внутри меня визжала маленькая девочка: «Сука, Создатель, накажи их всех за меня, сожги дотла весь этот сраный мир». Я заткнула её воображаемой пощечиной. Нельзя позволять эмоциям брать верх.

Вараха подошла и вытянулась в струнку. Капля крови из её разбитой губы, потекла по подбородку.

— Лейтенант, а что случилось с тобой? — спросил Сантьяго.

Она посмотрела на меня без злости, даже почти без пренебрежения, и вернула взгляд к майору:

— Споткнулась, сэр.

— Лейтенант, а чем ты руководствовалась, когда вытолкнула товарища под огонь противника? — холодно спросил Сантьяго.

Так холодно, что моя вспотевшая спина заиндевела. Вараха закусила окровавленные губы, бросила на меня косой взгляд. Сложно было понять, что в нëм было, осуждение или вина. Но я почувствовала, что не могу оставить всё так. Сейчас Санти сделает ей выговор. Это внесёт раздор в команду. Я не должна приходить и всё портить. Карлос погиб, боль моя равна чёрной дыре… но не чувствует ли Вараха то же самое? Если она его любила.

Я глянула на неё. Грубоватое лицо, обрамленное с одной стороны красной прядью выражало какое-то бесконечное разочарование этим миром.

— Сэр, — натужно произнесла я, наступать себе на горло было тяжело. — Она меня не толкала.

— Камера с дрона показала другое, — Санти сурово посмотрел в мои глаза.

Ноги стали ватными, в коленях появилась зыбкость. Но я не должна разваливать команду, если хочу в неё вернуться. Придётся сделать шаг назад. Пусть он думает, что я балласт, доказать обратное я так и не смогла. В ближайших операциях всё равно участвовать не смогу.

— Дело в том, сэр, — я сделала паузу, набрала в лёгкие побольше воздуха. — Вараха не толкала, она хотела затянуть меня обратно, но у неё не вышло. Я выскочила сама. Хотела доказать…

Вараха широко распахнула глаза и ткнула меня локтем в бок. Я заткнулась.

— Она говорит правду? — спросил Сантьяго.

— Нет, — Вараха нахмурилась. — Я её вытолкнула. Не совладала с эмоциями, сэр. Виновата, сэр. Больше такого не повторится, сэр.

Она говорила, как робот, чётко шлифуя короткие фразы, но мне казалось, что они давались ей непросто. У меня горели щеки от её слов. Было стыдно, что меня уличили во лжи.

— Я уверен, что не повторится, мы не в детском саду, — нарочито спокойно сказал Сантьяго и перевёл взгляд на меня. — Сейчас, обе приведите себя в порядок, и сделайте по десять кругов на руках.

— Да, сэр, — сказала Вараха, и я кивнула.

Сантьяго отвернулся к голограмме, а мы с Варахой остались вдвоëм. Опять.

— Зачем ты влезла? — спросила Вараха, доставая салфетку с антисептиком из аптечки, затем бросила вторую мне. — Да ещё так глупо?

— Подумала, что ты совершила глупый поступок, а глупости вроде как моя специализация… — я раскрыла салфетку и вытерла спекшуюся под носом кровь. — Ты просто правильно сказала, я пришла и ломаю вам всё. Испортила тренировку. Но я не хочу ломать, я хочу…

И тут же я закрыла рот, испугавшись, что говорю абсолютно откровенно. Говорю откровенно с Варахой. С этой стервой, которая всю жизнь тыкала меня лицом в помои, а сейчас и вовсе подставила.

— Ладно. Ты уже здесь, и всё, что мне остаëтся, это смириться, — она смяла салфетку и бросила в утилизатор, затем встала на четвереньки. — Давай, я первая.

Я тоже выкинула салфетку и подошла к Варахе сзади, попробовала поднять её ноги.

— Ты, кажется, потолстела, — сказала я, кряхтя.

— Ну… ты же хвасталась, что руки у тебя сильные, вот и не ной, — мне показалось,