Вкус ранней клубники - Лариса Олеговна Шкатула

которая, рискуя своей жизнью, приехала в город, чтобы отдать деньги тебе и ваш с мужем долг совхозу! Да, она оставила раненого мужа в больнице, а могла бы плюнуть на эти самые деньги – пусть пропадают – и сидеть возле него. Лучше бы поинтересовалась, почему умер твой муж!

– Разве это так важно? Его ведь всё равно не вернёшь.

– Ну, ты и гадина! – не выдержала Танька. – Передаю трубку Белле, у меня нет терпения разговаривать с такими бабами!

– А вы считаете, что я должна биться в истерике? – сказала Лилия, услышав мое "алло". – Выть во весть голос?

– Я так не считаю, но есть же какие-то правила приличия…

– Хорошо говорить о приличии, имея здорового красивого мужа, который не забывает выполнять свои супружеские обязанности. А если бы он месяцами к тебе не прикасался?

– Лиля!

– Ладно, молчу! Тело мужа где оставили?

– В морге, – я назвала город.

– Ясно. Деньги можешь привезти через два часа – я ненадолго схожу на работу.

Она повесила трубку.

Странно, что такой добрый и отзывчивый человек, как Саша, так долго жил с этой женщиной. Ей бы бабой Ягой где-нибудь в дремучем лесу работать. Яд из неё прямо так и каплет. Или человек привыкает и к яду?

– Расстроила тебя эта гадюка?

Подруга сочувственно улыбнулась мне с пола. Судя по самой большой кучке, как раз теперь она откладывала эту самую долю совхоза.

Расстроила. Я в таких случаях думаю, что человек судит о других по себе и успокаиваюсь, но тут… Мелькнула даже подлая мыслишка, что теперь, к счастью, наши семьи ничего не будет связывать.

Татьяна подошла и обняла меня за плечи.

– Разрешите доложить, пани дальнобойщица, все ваши деньги подсчитаны и, согласно вашему списку, разложены!

Саша в самом деле был человеком обстоятельным. В папке, которую я взяла из фуры, было рассчитано, кому, сколько и за что причитается, так что нам с Танькой досталась сугубо черновая работа.

Даже с учетом трех отбракованных Валерией ящиков, сумма оказалась выше запланированной. Увы, один из главных инициаторов предприятия уже не нуждался ни в каких деньгах.

Долю Саши, вернее, Лилии, я хотела увеличить за счет нашей, но Татьяна этому воспротивилась.

– Погоди, ты доктору сколько отдала? А сколько ещё потребуется, чтобы поставить твоего дальнобойщика на ноги? А на восстановление машины? То-то же. Ты же сама сказала, что несовершеннолетних детей у Саши не осталось. Живут отдельно, обеспечены. Себе на похороны Саша заработал, а отдавать деньги этой крысе? Она всё равно не оценит, и твой широкий жест примет как должное. Успокойся, Решетняк, у тебя двое детей, и им до совершеннолетия ещё далеко…

Я поймала себя на том, что не шибко и упираюсь. Где мои былые безоглядность и щедрость с размахом? Что это во мне проснулось? Прижимистость нищего? Я приняла Танькины слова как должное. И она произнесла их не колеблясь. Словно всегда была такой жестокой и недоброй… Нет, нельзя так говорить о друзьях. Просто Таня всегда ненавидела хамов, и она не считала, будто в трудные моменты их нужно прощать…

– Ой, я забыла тебе сказать, – спохватилась Татьяна, – с деньгами в совхоз ты поедешь на милицейской машине. Только предварительно позвони в бухгалтерию, чтобы деньги у тебя приняли побыстрее.

Она посмотрела на часы.

– Шевелись, через пятнадцать минут подъедет Андрей.

– Считаете, это может быть опасным?

– Честно говоря, Андрей так не считает. Но я убедила его, что в таком деле осторожность не помешает.Рафик и компания вполне могут поджидать тебя у входа в администрацию совхоза. Рюкзачок из рук вырвали, и прости-прощай! Ведь для них не секрет, из какого совхоза пришёл груз?

– Не секрет, – согласилась я.

Андрей – он приехал на милицейском "уазике" – подвёз меня к дирекции совхоза. И, открывая мне дверцу, пошутил:

– Я сегодня впервые в роли инкассатора. Волнуюсь.

Сегодня он был в форме капитана милиции. И когда вел меня к кабинету главного бухгалтера, некоторые встреченные нами работники совхоза сочувственно мне улыбались.

– Что у нас за страна! – цокнул языком Громышев. – Хлебом не корми, дай пожалеть преступника!

– Это я – преступник?

– Нет, конечно, но они-то об этом не знают.

– Думаю, это у нас ещё с революции.

Андрей даже остановился от неожиданности.

– В каком смысле?

– Тогда наши предки не то, что нарушили закон, вообще поставили все законы с ног на голову В глубине души возможного наказания побаивались, потому и жалели тех, кто все-таки "влип"…

– Интересные у тебя выкладки, – покачал он головой. – Да, я не сказал тебе, что проконсультировался с коллегами-экономистами. Так вот, они считают, что ваши "многие тысячи" для крупных рэкетиров – копейки.

– Одна старушка – десять рублей, а десять старушек – сто, пробормотала я.

– Что? А ты в том смысле, что так говорил убийца из анекдота? Да, девчонки, с вами не соскучишься! Ну иди, я тебя в коридоре подожду.

– Неудобно как-то, – растерянно проговорила я.

– Неудобно сидеть вдвоем в почтовом ящике!

– Ты имеешь в виду, секретное предприятие?

– Я имею в виду обычный почтовый ящик!

Главный бухгалтер совхоза так обрадовался наличным деньгам, как будто я вернула долг лично ему.

– Спасибо, милочка, вы нас так выручили! Мы уже дожили до того, что людям зарплату натурой выплачиваем. Не своей продукцией, так досками, мукой. Как в каменном веке, ей-богу! Сидели в такой яме, а тут вдруг – луч света в тёмном царстве.

– У вас, наверное, по литературе пятерка была?

– Откуда вы зна… а, не обращайте внимания, это эйфория при виде наличных денег!

На звон монет – или на шуршание купюр – в кабинет заглянул директор.

– Уже вернулись? Не ожидал, честное слово, не ожидал!

– Зачем же тогда товар нам давали?

– Сочувствовал вам в глубине души. Вообще-то у честных людей редко получаются такие сделки. Тут зубы надо иметь ого-го какие!.. Подумал, чем чёрт не шутит, когда бог спит?.. И вы, значит прорвались! А где ваш сердитый муж? Кстати, чем он был так недоволен?

– Он никогда прежде не брал денег в долг. А сейчас муж в больнице.

Я опять повторила вслух то, что сама и так знала, но странно, что произнесенное событие как бы снова ударило меня по нервам.

– Что-то с сердцем? Желудок?

– Бандитская пуля.

Директор с бухгалтером засмеялись, но осеклись, глядя на мое напряженное лицо. В волнении я просто не подумала, что невольно цитирую героя известной комедии.

– Что, в самом деле? – подивился директор. – Так это вас ждёт в коридоре милиционер?

– Меня.

Опять они подумает неизвестно что! И я уточнила:

– Это муж моей подруги.

– Понятное дело. Такие деньги!.. – протянул директор. – Слушай, Федорович, мы с тобой по телику американские боевики смотрим, а у нас в городе, оказывается, такое происходит!.. Ты поторопись, прими у женщины деньги. Давай я расписку подпишу… Кстати, ваш муж брал груз вместе со своим напарником. С ним, надеюсь, ничего не случилось?

– Он умер.

– О, господи! Его застрелили?

– Нет, на нервной почве у него случился инфаркт.

Директор так