Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова

понимала, что значат его слова. Но однозначно было одно, она решилась. Возможно виной тому был алкоголь, на который всегда все пытаются повесить свою собственную вину.

– Только сумочку надо забрать.

А когда сели в машину и она тронулась, Елена почти тут же оказалась в его объятиях. Видно ждать ему надоело. А потом был поцелуй, такой страстный и такой стремительный и она ответила. Подняв руку, провела по его волосам, как бы давая зеленый свет на продолжение. Да, целовался он здорово, ей понравилось. Однако уже в следующее мгновение Елена потеряла сознание. Правда успела подумать в последний момент, прежде, чем провалиться в беспамятство, как в известном фильме, что пить надо меньше.

Приходила в себя Елена, как водится в таких случаях, долго и мучительно. Шевелиться совсем не хотелось, а уж голову поднять, так только под угрозой расстрела. Однако неимоверная жажда заставила ее все-таки открыть глаза. И сразу взгляд наткнулся на стакан с водой, стоящий на тумбочке. Приложив максимум усилий, она приподнялась и увидела еще и шипучую таблетку рядом со стаканом. Боже, пошли здоровья этому хорошему человеку, который позаботился о ней. Она тут же смахнула таблетку в воду и, подождав немного, пока та растворится, осушила стакан за считанные секунды. И почти сразу же почувствовала себя гораздо лучше, а в голове прояснилось. Даже комнату сумела рассмотреть. Да уж, вот это апартаменты. Здесь и гадать не надо, где она оказалась, точно не ее гостиница. А полностью стеклянная стена напротив заставила ее даже рот открыть от удивления. Панорамный вид с высоты птичьего полета поражал воображение. Елена думала, что такое только в кино бывает.

Повернувшись, решила получше все рассмотреть, и дыхание остановилось. Прямо рядом с ней, уткнувшись лицом в подушку, лежал Олег, причем в одних плавках и спокойно спал. Она невольно залюбовалась им, забыв про интерьер. Такой большой и сильный. Только татуировка на спине все портила. Правда разобрать не смогла, что там нарисовано. Никогда этой моды не понимала. Зачем намерено портить себя. Хотя, он же в тюрьме был. Может там и не спрашивали, разве она что-нибудь знает об этом.

Но в следующее мгновение, Елена будто очнулась и невольно посмотрела на себя. Ну что ж, по крайней мере, белье было на месте. Да и вообще, ничего не говорило о том, что между ними что то было. Однако, сама Елена, как ни силилась, ничего не могла вспомнить. Последние обрывки воспоминаний заканчивались на том, как он вытаскивал ее из машины и куда-то нес. А дальше все, провал. Немного посомневавшись, она все же очень осторожно, чтобы не разбудить Олега, поднялась и направилась искать ванну. Чтобы там ни было, а ей сейчас категорически надо принять душ и желательно контрастный. Ну а потом уже все остальное. Потом уже и подумать можно будет на свежую голову, что дальше делать. Дверь в ванную отыскалась быстро, так что ничего Елене не помешало принять душ, и даже к ее большой радости новая зубная щетка и халат нашлись. А выйдя из ванны, почти по хозяйски прошла в кухню, которая, также, как и ванна, да и вся квартира, была примером просто верха дизайнерского современного искусства. В общем, будет что вспомнить на старости лет. Кофе уже искать не стала, а чай приготовила. Ну что ж, вот теперь почувствовала себя почти человеком и можно идти на работу. Судя по количеству окурков в пепельнице, Олег полночи точно не спал и еще долго не проснется, так что, слава богу, все объяснения останутся на потом, а может и вовсе удастся без них обойтись. Все к лучшему.

Елена, зайдя в комнату, быстро натянула платье и, схватив сумочку, прошла в коридор. Но к ее большому огорчению, выйти она не смогла, дверь никак не поддавалась. Вроде и замок свободно поворачивался, однако дверь не открывалась. Увлекшись разгадыванием этого ребуса, Елена ничего вокруг не замечала и даже Олега, стоящего у нее за спиной. И только его громкое покашливание заставило ее обернуться. Ну конечно она его разбудила, дергая со всей силы дверь. Ситуация была дурацкой. Она чувствовала себя вором домушником, которого застали в тот момент, когда он как раз собирался сбежать из ограбленной квартиры. Елена конечно ничего не крала, но ощущения и вправду были ужасными.

– На выставку вот опаздываю, а замок не открывается. Не хотела тебя будить, – оправдывалась она словно школьница, стараясь при этом не смотреть на Олега, который стоял, прислонившись к стене, и мрачно наблюдал за ней. А взгляд прямо обвиняющий, будто она перед ним виновата была. Впрочем, надо признать, что виновата. Можно сказать, обломала мужика. А теперь еще и сбегает.

Отлепившись от стены, Олег молча прошел мимо нее и, взяв ключ, который лежал тут же в вазочке на тумбочке, открыл дверь. Надо же, она и не подумала про второй замок. Дверь была открыта и ничего ей не мешало уйти, но Елена почему то медлила. А Олег просто стоял и смотрел на нее. Но уже через минуту, поднял руку и с силой резко захлопнул дверь, она даже невольно вздрогнула, а другой рукой притянул Елену к себе. И тут же его рот накрыл ее губы, подавляя, терзая и будто даже наказывая. Да уж, он имел право злиться, помучила она его. Он явно не рассчитывал, что этой ночью они вообще будут спать. И то, как решительно Олег подхватил ее и понес в комнату, сразу давало понять Елене, на снисхождение ей рассчитывать не придется. Он возьмет за эту ночь от нее по полной.

Она даже и не заметила, как оказалась полностью обнаженная на кровати и тут же почувствовала тяжесть его тела. Времени он терять был не намерен. Поцелуи были обжигающими и совсем не нежными, а руки настойчивыми и очень требовательными. Елене только и оставалось, что подчиниться. И все же, через некоторое время она расслабилась и стала отвечать на его ласки. А для Олега это вроде как знак был. Видно не в силах больше сдерживать себя, он почти тут же вошел в нее, отчего она невольно сильно напряглась, почувствовав дискомфорт. Может быть недостаточно подготовлена была, а возможно он для нее оказался слишком большим.

Олег, почувствовав ее напряжение, стал вновь целовать ее, ласкать и Елене снова удалось расслабиться. Она закрыла глаза, пытаясь прислушаться к его движениям внутри себя, которые становились все более сильными, глубокими и совсем не щадящими. Но к