Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942–1943 - Дмитрий Зубов

Рабочие завода № 718 «Двигатель революции» отделались легким испугом. На территории предприятия взорвались 14 фугасных бомб, большинство из них на открытых площадках между цехами. Взрывной волной в корпусах вышибло стекла фонарей и переплеты. Одной 250-килограммовой бомбой была частично разрушена проходная завода и контора гаража. Еще восемь фугасок упали на рабочий поселок. При этом сильно пострадал пятиэтажный дом № 9 на улице Перекопской, проходящей в 100–200 метрах от завода. В нем полностью обрушились 1-й и 4-й подъезды. Были уничтожены 18 квартир, в которых проживали 35 семей рабочих и служащих завода. Остальная часть здания устояла, но в квартирах попадали перегородки, частично обвалились потолки, рухнули лестничные пролеты. Здесь погибли пять человек, еще три получили ранения. Водопровод на улице Перекопской оказался разрушенным на протяжении 35 метров. В 300 метрах отсюда, на улице Каширской, фугасная бомба взорвалась около барака № 49 в непосредственной близости от щели, в которой отсиживались жильцы. В итоге десять человек оказались заваленными землей.

Аварийно-восстановительная команда станкозавода, конторы Союзстанкостроя, а также формирования МПВО Ленинского района сразу приступили к ликвидации последствий бомбежки. На улице Архитектурной, проходящей рядом с заводом пищеконцентратов, около барака № 7 была найдена неразорвавшаяся осколочная бомба весом 70 килограммов. Вскоре неподалеку на пустыре, около аэростата заграждения, обнаружили еще одну отказавшую фугаску. В ходе раскапывания щели у барака № 49 были извлечены шесть раненых и четыре трупа. Позже на огороде частного дома № 156 на улице Баумана бойцы МПВО обнаружили отверстие, из которого торчал еще один зловещий стабилизатор бомбы.

Пострадали и расположенный в нагорной части города Ворошиловский район и его окрестности. Здесь немецкие самолеты, по подсчетам бойцов МПВО, сбросили 65 термитных зажигательных бомб В1. Двенадцать из них упали на аэродром Мыза, где были затушены охраной, еще десять – на деревню Ляхово. Там вспыхнул скотный двор, который до утра тушила деревенская пожарная дружина. Тридцать три зажигалки попали на территорию Ляховской колонии для душевнобольных, часть угодила в крышу основного корпуса, остальные – в хозяйственные постройки, школу и деревянный барак. Пациенты колонии справились с последствиями бомбежки на редкость успешно, противопожарные звенья и группы действовали слаженно, своевременно обнаружив все очаги возгораний, доставили туда ведра с песком и затушили все бомбы. Сгорели дотла лишь семь курятников. Еще двадцать зажигалок упали в овраг за забором колонии, создав там эффектное светопредставление. На их тушение были посланы несколько человек.

На расположенную у окраины города деревню Щербинка[132] были сброшены девятнадцать фугасных бомб и одна BrandС50А. Мощнейшие взрывы один за другим сотрясли окрестности. Во всех домах вылетели стекла и оконные рамы, попадали заборы и деревья, обрушились сараи. Воздух заполнил запах пыли и гари. Каждый житель в тот момент, наверное, подумал, что все вокруг, кроме него, погибли. Однако вскоре оказалось, что щербинковцы родились в рубашке. Все бомбы взорвались на огородах и картофельных полях, и ни один дом не разрушился. Более того, погиб всего один человек, да и тот от осколков зенитного снаряда. Два человека получили контузии. Впоследствии было обнаружено шестнадцать воронок, в том числе две от 250-килограммовых бомб! Три фугаски не сработали.

Всего за время пятого налета на Горький германские бомбардировщики, по приблизительным подсчетам службы МПВО, сбросили 330 фугасных и более 200 тяжелых зажигательных бомб, а также 135 однокилограммовых В-1. Зенитная артиллерия корпусного района ПВО на этот раз выпустила 23 033 снаряда среднего и 3943 малого калибра, а 12,7-миллиметровые пулеметы расстреляли 2722 патрона[133]. При этом зенитчики заявили о десяти сбитых самолетах!

Истребители 142-й иад тоже активно участвовали в отражении налета, однако лишь одному летчику удалось осуществить перехват. По приказу с командного пункта дивизии в 23.29 капитан Воронович вылетел на самолете Ла-5 на патрулирование в район юго-западнее Горького. Вскоре он обнаружил на светлой части горизонта одиночный Не-111, идущий встречным курсом. Летчик решил атаковать «Хейнкель» с фронта, но бомбардировщик быстро проскочил мимо, и Воронович не успел открыть огонь. Тогда, быстро развернувшись на 180 градусов, он зашел в хвост противнику. В своем рапорте он потом написал: «Провел атаку слева, сзади под ракурсом 1/4 с дистанции 50–70 метров с последующим выходом для атаки справа, снизу под ракурсом 1/4. Огонь вел с дистанции 30–40 метров, затем, выйдя на левую сторону, произвел 3-ю атаку уже с дистанции 20–30 метров. С третьей атаки загорелся левый мотор самолета противника. Четвертую атаку произвел справа, сзади под ракурсом 1/4 на той же высоте».

Сближаясь с «Хейнкелем», Воронович открыл огонь с дистанции 20–30 метров, но почти одновременно сам был обстрелян из верхней огневой точки «Хейнкеля». Затем, когда дистанция между истребителем и бомбардировщиком сократилась до минимума, немецкий пилот отвернул вправо и, сбросив скорость, пропустил Ла-5 вперед. Когда самолеты поравнялись, немецкий бортстрелок обстрелял преследователя из бокового пулемета, добившись нескольких попаданий. Это вынудило советского летчика резко изменить курс и прекратить атаку, а Не-111 тем временем ушел со снижением. Позднее, вернувшись на аэродром, капитан Воронович заявил, что видел, как «Хейнкель» врезался в землю, и ему была засчитана победа.

По немецким данным, в ту ночь во время налета на Горький пропал без вести Не-111Н-6 W.Nr.7681 5J+MN командира 4-й эскадрильи KG «Генерал Вефер» гауптмана Пауля Кромера.

После 01.00 по берлинскому времени усталые немецкие экипажи, согласно полетным планам, возвращались на свои базы. Так, Не-111Н 1G+AL из 3./KG27 «Бёльке» совершил посадку в Олсуфьево в 01.10, пробыв в воздухе ровно пять часов. Через пять минут приземлился Не-111Н 1G+DP из 6-й эскадрильи, продолжительность его вылета также составила пять часов, за которые самолет преодолел расстояние в 1600 километров. Не-111Н 1G+FS из 8./KG27 сел в 01.31, проведя в воздухе 305 минут. Не-111Н 1G+EL из 3./KG27 несколько запоздал, приземлившись в Олсуфьево уже в 02.00, и его полетное время составило почти шесть часов[134].

Генерал-лейтенант Михал Громадин из Горького отправил телеграмму товарищу Сталину, в которой «по горячим следам» изложил устрашающие подробности очередного налета: «В ночь с 10 на 11 июня 1943 г. противник произвел налет на г. Горький. В налете участвовало 135–140 самолетов, из них 35 четырехмоторных ФБ-200, остальные Ю-88 и Хе-111. Налет производился с аэродромов: Орел-69, Брянск-30, Карачев-24, Сенда-17. По данным радиопеленгаторов, бомбардировка производилась с высоты 4000–5500 метров. Пеленгаторы пикирования не обнаружили. Сбрасывание светящихся бомб с высоты 5500–6000 метров. Бомбардировка велась при непрерывном массовом сбрасывании осветительных бомб, которые успешно уничтожались: на больших высотах артиллерией среднего калибра, на малых высотах МЗА и пулеметами». Далее, чтобы показать «эффективность» противовоздушной обороны, Громадин отчитался о небольших повреждениях двух цехов автозавода, а также семи домов в жилом секторе. Далее он приписал зенитной артиллерии аж десять сбитых самолетов, четыре из которых якобы уже нашли на момент дачи сигнала «Отбой ВТ»[135].