Штрафной удар - Фридрих Незнанский

Денис уже и думать забыл об этой истории, когда спустя месяца три радостный Филя сообщил, что двигатель найден: в целости и сохранности он был обнаружен в подвале дома, где жил г-н Запорожченко, когда туда спустился электрик по причине замены проводки. Это был новый электрик в местном РЭУ, старого выгнали за пьянку, и именно он-то, вероятней всего, и был незадачливым похитителем моторов.

Тут выяснилось новое обстоятельство. Г-н Запорожченко за прошедшие три месяца смирился с утратой и купил себе новую машину, тоже «Запорожец» (иные гоночные модели он теперь не признавал), на этот раз красный, срок эксплуатации всего десять лет, рыночная цена сто долларов США. В знак же признательности за потраченное время и проявленный героизм найденный мотор вместе с кузовом он бескорыстно передал в дар детективному агентству. И вот теперь этот маленький ветеран чудовищных советских дорог служил в «Глории». Вернее, не служил, а ждал своего часа. И вечером 19 февраля этот час настал.

В тот момент, когда детина с толстой шеей и кустистыми бровями запрыгнул в темно-синий «мерседес», потому что двое мужчин, за которыми он следил, сели в «рено», из-за поворота выехал голубой «Запорожец». Появление этого транспортного средства почти напротив Министерства иностранных дел выглядело несколько экзотично, но детине и его водителю было не до того. Они должны были не упустить тех, за кем охотились, поэтому боковой удар, который нанес им «Запорожец», привел обоих в изумление.

Тут надо заметить, что маневр этот Филя с Денисом моделировали давно и неоднократно с упоением репетировали в условиях, максимально приближенных к боевым.

«Голубой „порше“ заблокировал „мерседесу“ дорогу, и Вячеслав Комаров, живо воспользовавшись форой, бросил свой „рено“ в отрыв. Спустя несколько минут, сделав круг, он высадил Дениса возле кинотеатра, забрал Люсю, и они попрощались. „Жучок“ Денис ему под приборную доску все же успел воткнуть. Он сел в свой „форд“, включил передающий аппарат, надел наушники. Слышно было так себе, но две фразы Денис уловил четко.

«…Л ю с я. Вот это да! Так что теперь, мы полетим в Киев?!

В я ч е с л а в. Не мы, а я. Не могу поверить, что он собрался без меня подписать контракт!»

Разорюсь я на этих «жучках», подумал Денис. И ведь все только для того, чтобы убедиться в том, что результат отрицательный.

В это время двое «братков» из «мерседеса» пытались вытряхнуть Филю из его игрушечной машинки. Филя улыбался и выходить не желал. Жестами он показывал «браткам», что у него плохо со временем. «Братков» это не убедило. Сперва они отодрали у «Запорожца» дверцу. Потом вытащили оттуда водителя, который по-прежнему улыбался.

— Ты откуда взялся, шкет, из анекдота, что ли?! И чего скалишься, урод? — возмутился толстошеий, пытаясь одновременно дать Филе под дых.

Это стало его принципиальной жизненной ошибкой. Быть побитым в Филины планы сегодня не входило, поскольку вечером у него предполагался досуг — культпоход в кинотеатр с прекрасной незнакомкой по имени Аделаида. Можно было подумать, что это был день, когда кино смотрели решительно все.

Когда через четверть часа подъехал Денис, «братков» в наручниках и с еще более изумленными лицами уже забирали менты. А Филя радостно сообщил:

— Дэн, ты не поверишь! Тачка-то наша целехонька! Дверку приклеить, подрихтовать — и снова можем использовать!

Стоило ли ждать, что на заседании КДК футбольной федерации (которое будет закрытым для прессы и посторонних) появится Антон Комаров? Едва ли. Как выяснил Денис, по уставу достаточно лишь присутствия конфликтующих сторон.

И Денис пошел ва-банк. Прежде чем расставить точки над «и» с Рыбаком, стоило быть уверенным в том, что сделать ничего больше нельзя, установить контакт с Комаровым нереально, а вернуть его в клуб — тем более.

В отдельном кабинете ресторана «Обломовъ», не в том, что в Замоскворечье, а который на Красной Пресне, обедали Альберт Михайлович Соломин и Александр Николаевич Пашкевич. Кабинет этот именовался «Мужским» и был отделан строгим темно-красным деревом. А еще тут имелись «Девичий будуар», «Беседка» и «Баня». Над камином в «Мужском кабинете», где изволили кушать Альберт Михайлович и Александр Николаевич, висел выразительный портрет Табакова в роли Ильи Ильича Обломова.

Альберту Михайловичу было сорок лет, он являлся президентом Российской футбольной федерации и тем, кого стало принято называть топ-менеджером, то есть приглашенным управляющим, способным эффективно руководить любым крупным предприятием. У него был стальной подбородок и язва желудка. Председателю КДК — контрольно-дисциплинарной комиссии футбольной федерации Александру Николаевичу было под семьдесят. Он имел три подбородка и полный порядок с пищеварительной системой.

Денис выяснил, что, по сути, Александр Николаевич был подчиненным Альберта Михайловича, но по факту — старейшим работником главного футбольного органа страны, и Альберт Михайлович многому у него учился. Так что надежда оставалась на Пашкевича, тем более что возглавляемая именно им комиссия занималась «делом Комарова».

Денис понимал, что у него буквально несколько минут, прежде чем футбольные чиновники позовут охрану, и надо использовать их эффективно.

— Приятного аппетита, господа, — сказал он, постаравшись придать голосу масимально неприятное звучание. Надо было вывести бюрократов из себя, может, успеют чего-нибудь сболтнуть в вельможном гневе. — Вижу, вы уже думаете, что я журналист. Напрасно. Я представляю интересы правоохранительных органов. — Денис издалека помахал удостоверением частного сыщика, вытащив его из кармана пиджака широким жестом, так чтобы была заметна кобура. — Нас беспокоит конфликтная ситуация вокруг Антона Комарова. И мне необходим ваш прогноз относительно завтрашнего решения контрольно-дисциплинарной комиссии.

Пашкевич посмотрел на Дениса длинным совиным взглядом и гневно потряс всеми подбородками. Похоже, в горле у него застряла маслина. Наконец он сказал:

— Молодой человек, извольте выйти вон.

— Я сейчас изволю, — пообещал Денис.

Неожиданно ответил Соломин:

— Ожидаемые переговоры между «Буревестником» и киевлянами могут и вовсе не начаться — после отбытия дисквалификации Комаров автоматически становится свободным агентом и может бесплатно перейти в любой клуб. Если же «Буревестник» после этого попытается помешать переходу Комарова, то у футболиста есть все шансы засудить свой бывший клуб.

Соломин отправил в рот рюмку, вытер губы салфеткой и лукаво добавил:

— Но что решит КДК, я, разумеется, предвидеть не могу…

Глава восьмая

Телеведущий «Футбольного клуба» даже подпрыгивал от избытка чувств. Впрочем, это объяснимо, и, наверно, его зрители, по крайней мере квалифицированная их часть, — те, кто оставались в курсе происходящих последнее время околофутбольных событий, были изумлены не меньше.

«Сенсационным выглядит решение контрольно-дисциплинарной комиссии Российской футбольной федерации: клубу „Буревестник“ отказано в его просьбе о дисквалификации Антона Комарова, отказавшегося выступать за этот клуб.

Известно лишь, что сам Комаров, исчезнувший из поля зрения СМИ и болельщиков уже более двух недель назад, на заседании КДК не присутствовал. Его интересы представлял адвокат Антона Комарова Герман Василенко».

Четверть часа понадобилось Денису, чтобы выяснить, что господин Василенко не числится в российской коллегии адвокатов. Зато он числится штатным юристом фирмы «Rabit Ltd».

Денис позвонил туда и представился руководящим работником баскетбольного клуба, которому нужна консультация грамотного юриста. В ответ он услышал, что позвонил именно туда, куда нужно, и получил список из четырех фамилий. Василенко был первым. Спустя четверть часа он уже звонил ему на мобильный телефон с той же легендой.

Герман Василенко немного помолчал, потом мягко заметил:

— Господин Грязнов, не трудитесь врать, пожалуйста, ваш номер определился. Меня предупредили, что вы захотите вступить со мной в контакт, только я думал, вы будете оперативнее.

Чертов Кролик, подумал Денис.

— Но, как вы уже, наверно, знаете, поезд ушел. Передайте своему работодателю следующее. Положение, по которому для перехода в другой клуб игроку требуется согласие его прежней команды, противоречит статье тридцать седьмой Конституции Российской Федерации, Конвенции международной организации труда и статье четвертой Европейской конвенции по правам человека, которые запрещают принудительный труд, и гражданский суд легко освободит Комарова от обязательств перед «Буревестником». Так и передайте господину Рыбаку.

— Я передам. Но скажите, это означает, что киевлянам ничто уже не может помешать получить футболиста?