ПАРАЛЛАКС 606. Том I - Ganymede Eossky

– это транспорт; гравикар, самолёт или геликоптер. Вообразите, что тело – это кабина, а душа – это штурман. С момента рождения и посейчас мне приходится делить тело с ещё одной девушкой.

- Эй, красотка! Делить? Ещё с одной?.. Да как тебе не стыдно так выражаться? Я понимаю, что ты пытаешься привести более наглядный пример, но давай-ка ты будешь аккуратнее подбирать слова? Я ведь могу и обидеться, знаешь ли.

- Прости, Задира. Я действительно была немного неделикатна.

- Ну вот, совсем другой разговор. Можешь продолжать, милая.

- С вашего позволения. Итак, подобные внутренние диалоги происходят регулярно, изо дня в день, уже на протяжении двадцати двух лет. Мы родились на границе префектур Токио и Канагава в июне 2044 года. В то самое мгновение, когда началась именитая «Неделя Перерождения». Пришедшая в этот мир во мраке, как метафорично подметила тогда одна из акушерок. Знала бы она, насколько близка тогда была к истине. Как и сверстники, когда-то Кимико делала первые шаги, ходила в сад и училась в школе. Всё это время внутри неё развивалось две самостоятельные личности, и для всех окружающих это оставалось тайной. Задира и Тихоня – две противоположные индивидуальности, в равной степени способные управлять хрупкой девочкой с чёрно-голубыми радужками. Несмотря на кажущуюся сложность, эта особенность оказалась для нас очевиднейшим бонусом.

- Ага, именно бонусом, по-другому и не назовёшь. Я, кстати, та самая Задира. Скажу прямо: все эти термины, придуманные Тихоней, мне не по нраву. Но так как она у нас центральный супермозг, ботан и так далее, то за интеллектуальные задачи отвечает у нас она. Хм, хотя… её образ жизни временами заставляет меня обеспокоиться. Вы сами-то посудите: как можно постоянно торчать взаперти и что-то читать, считать и заучивать?

- Даже сейчас ты не в состоянии обойтись без переходов на личности. Меня, к примеру, интересует обратное: как можно играть в онлайн-игры по десять часов подряд? Как можно вставать в семь утра и сразу же нестись на пробежку? Да, сестра, я понимаю, что ты моя полная противоположность; тренировки и видеоигры – это твой образ жизни. Но объясни: зачем делать всё это под зубодробительную музыку, напоминающую грохот стиральной машины, в которую закинули кирпич? Я ведь пытаюсь в это время выспаться.

- Чё!? Да как ты?.. Послушай-ка сюда, солнышко! Сама ты кирпич!.. Ты хоть понимаешь, что если бы не я, то ты была бы одинокой толстухой, которая бы только и делала, что зависала в интернете и зубрила свои книжонки?

- Если ты считаешь себя такой идеальной, рассказывай всё сама.

- Ну и спасибо! Обойдусь без тебя. Так, на чём мы там остановились?.. Ах да: за все эти двадцать два года мы цапались уже не один десяток раз. У нас это типа в порядке вещей. Тихоню можно понять: она спокойная и замкнутая. Совсем не такая, как я. Она практически ни разу не повышала на меня голос, никогда не психовала и не устраивала истерик. А временами так хотелось довести её до белого каления. Но нетушки: хладнокровное молчание – это её предел... Если между нами, Тихоня и впрямь умный малый. Про таких говорят, что они одарённые. Будучи ещё козявкой, она полюбила математику и буквально сутки напролёт готова была листать эти убойные талмуды, хотя меня при одном лишь взгляде на них бросало в дрожь. Я была другой. Любила гоняться за мальчишками, рубиться в видеоигры, строить незнакомцам рожи. Таких называют пацанками. Пипец бесят эти ярлыки; я совсем не пацанка... Трудновато делить тело на двоих, но ведь и возможностей становится гораздо больше. Судите сами: Тихоня научилась говорить ещё до того, как нам исполнился год. Следом научила говорить и меня. В два она уже умела считать и писать, а в три с половиной самостоятельно прошла математический тест Джона Хопкинса для одарённых детей. В восемь лет Тихоня назубок знала академический курс физики, математики и теории чисел, но в особенности - программирования. Уже тогда она щёлкала тройные интегралы как семечки. Всё это время мы держали наши способности в тайне: ни сверстники и учителя, ни даже родители не подозревали о наших талантах. Не исключено, что именно из-за этого сдерживания хакерские фокусы Тихони в скором времени начали перерастать в нечто более агрессивное. В такое, что заинтересовало даже меня: экстремальное, незаконное, вредное. Но самое главное - приносящее баблишко. Счета со множеством ноликов, м-м-м...

Будучи человеком азартным, её предложение попробовать себя в хакерском ремесле я приняла мгновенно. Изучая просторы даркнета, Тихоня постепенно превратила Кимико в виртуального кракена, пожирающего всех и вся на своем пути. Именно в сеть она направила свой мощнейший интеллектуальный ледокол. Тихоня запросто справлялась со всеми этими цифровыми взломами. Всемирная паутина и наша комната стали её территорией, я же решала все «технические» вопросы и старалась жить вне границ квартиры вполне типичной девчачьей жизнью. Более того, будучи талантливой гимнасткой и, пусть это не покажется хвастовством, мастерицей налаживать контакты, я могла быть спокойна за нас обеих. Несмотря на регулярные ссоры, мы великолепно дополняем друг друга. И даже сейчас, когда Тихоня дуется, она всё слышит. И улыбается, вот наверняка! Милая, может хватит уже обижаться, а? Мир?

- За что я уважаю тебя, так это за умение подлизываться. Готова согласиться: описание действительно вышло достойным. Мир.

- Ну вот и порешили! Казалось бы, всё просто. И кто бы мог подумать, что милая девочка Кимико Аоки, в теле которой засели две столь противоречивые души, на самом деле была продвинутой виртуальной преступницей? Жила бы себе, да и жила. Никому бы не мешала. Но, как постоянно твердил наш папуля, всё хорошее рано или поздно кончается... Тихоня, красивое повествование - это к тебе. И умоляю: поменьше твоих заумных терминов.

* * *

Эпоха стагнации одержала победу. Укутала людей в упаковочную пленку, пока они вязли в болоте потребления и терпимости. Самое обидное заключается в том, что человечество само позволило этому произойти. Философы древности считали, что нас ждут свободные отношения, и даже сама суть государства, зависящая от этих отношений, трансформируется в нечто гораздо более благоразумное. Границы