Родня до крови - Валерий Георгиевич Шарапов

не на высоте, – подсказал дядя Ваня. – Помнится, он про бездорожье упоминал. Уверен, на свалке все дороги по мусору проходят.

– Значит, ждем до утра, – заключил Владимир. – Можете остаться ночевать, местечко всем найдется. А утром поедем в контору, я договорюсь, и вам выдадут все необходимое.

– Не можем мы ждать, дядя Володя! – вклинился в разговор Бибиков. – Речь идет не о развлекательной программе, речь идет о преступлении, которое может остаться безнаказанным, если мы не поторопимся.

– Ничего с вашим трупом не случится. В ночь полигон не работает, – объяснил Владимир. – Машины не принимают, котлованы не роют, сжиганием мусора, а также его прессовкой и закопкой не занимаются. Получается, вы спокойно можете дождаться утра.

– Дядя Володя, послушайте меня внимательно. – Бибиков буквально силой развернул Владимира лицом к себе, вынуждая смотреть глаза в глаза. – Там, в городе, сидит мужчина. Его зовут Игорь Николаевич Рогачев, он профессор, интеллигентный мужчина, немолодой, но счастливо женатый… до недавнего времени. Трое суток назад его жизнь разбилась на куски, потому что его жена, с которой он восемь лет прожил в мире и согласии, его любимая женщина, которую он клялся беречь и защищать, пропала. И вот он сидит один в квартире, где раньше раздавался ее смех, смотрит на вещи, которые она так бережно подбирала, вдыхает запах ее духов и изнемогает! Он изнемогает от неведения, представляя все мыслимые и немыслимые ужасы, которые могут происходить в тот самый момент, когда он сидит в своей квартире и бездействует. И это неведение страшнее самого страшного знания, вам ли этого не знать?

Бибиков замолчал, а Владимир опустил голову так низко, что совсем не стало видно лица. После пронзительной речи участкового на долгое время в комнате воцарилась тишина. Владимир думал о своей жене, которая пять лет назад заблудилась в лесу и пострадала не от лап хищных зверей, не от голода или жажды, а от страха. Ужас от того, что она не может выбраться из леса, настолько завладел ее разумом, что через пять дней, когда ее все же нашли, она уже не была прежней. Теперь его жена круглогодично находилась в психиатрической лечебнице, а они с сыном навещали ее трижды в месяц.

В конечном итоге молчание прервал капитан. Он поднялся и подошел к Владимиру. Тронув его за плечо, Лобанов произнес:

– Ну так как, поможете вы нам?

Владимир поднял глаза на капитана.

– В конторе сейчас никого, но у меня есть ключи, – растягивая слова, проговорил он. – Попрошу сына, он поможет вам в поисках.

– Спасибо, Владимир, – поблагодарил Лобанов. – Теперь главное – определиться с местом поисков.

– В этом нет ничего сложного, – заверил Владимир. – Приезд каждой прибывающей машины отмечается в журнале, а на плане полигона ставится цветная метка, обозначающая дату и место, откуда и когда доставлен груз. Мы пойдем в контору и изучим журнал, а затем сопоставим данные с планом. Как только определимся, в каком квадрате искать, поедем туда. У сторожей есть два переносных прожектора, которые работают от автомобильного аккумулятора, попросим у них взаймы. Ну а если ничего не выйдет, значит, как и планировали изначально, будем дожидаться утра.

– Спасибо за помощь, дядя Володя, вы нас очень выручите. – Бибиков подошел к отцу школьного друга и пожал ему руку.

Глава 10

В помещении центрального городского морга Леонид Бибиков оказался впервые. Раньше ему не приходилось доставлять трупы в морг, этим занимались другие сотрудники отдела. Пару раз, когда поступал приказ, он сопровождал сюда на опознание родственников, которые жили на «его земле». Еще один раз приезжал с приятелем, у которого пропал отец, но и тогда внутрь Бибиков не заходил. Его представления о том, как все устроено в морге, оказались совершенно неверными: никаких грязных стен, забрызганных кровью, никакой потрескавшейся от времени кафельной плитки, узких коридоров и комнат, где горой навалены неопознанные трупы. Единственное, что совпало, – это запах. Чувствительный нос Бибикова едва выдерживал смесь запаха разлагающейся плоти и формальдегида.

После запаха, которым он надышался на свалке, формальдегид не казался таким уж невыносимым, но радости Бибикову не добавлял. Впрочем, в данный момент Бибиков мало на что обращал внимание и совершенно не ждал радости от грядущего дня. Он сидел на деревянном стуле в комнате ожидания, но мысленно был далеко от этого места. Перед глазами снова и снова вставал момент, когда он нашел тело Татьяны Рогачевой. Бибиков стоял на куче мусора, одетый в специальный прорезиненный комбинезон и обутый в высокие резиновые сапоги, орудовал багром, разгребая мусор в стороны, и обнаружил сверток из мешковины.

С начала поисков прошло четыре часа, к запаху Бибиков успел принюхаться и даже снял респиратор, который на морозе пристывал к лицу, промораживая щеки сильнее, чем надетый на теплое исподнее комбинезон. «Зачем я здесь, – думал он, вороша груды мусора. – Зачем мы все здесь?» Чем сильнее он замерзал, тем сильнее крепла уверенность, что они занимаются бесполезным делом. Вот о чем думал Бибиков за минуту до того, как нашел тело. Он помнил, как повернулся и посмотрел в сторону, где в таком же комбинезоне и с таким же багром трудился его школьный друг Серега. Бибиков успел подумать, насколько странным кажется выбор друга, который вместо учебы предпочел осесть на свалке.

Затем он отвернулся, машинально занося багор над кучей строительного мусора, и тут увидел человеческую руку. Она торчала вверх, зажатая между куском известки и деревянной столешницей. Бибиков замер с занесенной вверх рукой. Он хотел что-то сказать, хотел позвать капитана Лобанова, но горло сдавил спазм. Так он простоял долгое время, пока капитан не заметил, что Бибиков не двигается. Лобанов подошел ближе, проследил за взглядом участкового, увидел руку и все понял. Забрал багор из рук Бибикова, отвел его в сторону, подозвал Владимира и передал участкового ему на попечение.

– Стоп, парни, дело сделано. Прекращаем поиски, – громко объявил он и только после этого начал разгребать завал.

Ему никто не помогал. Все собрались вокруг Бибикова и смотрели на то, как работает капитан. А тот действовал четко и методично, будто каждый день занимался подобной работой. В первую очередь он освободил тело, завернутое в мешковину, от тяжелого мусора, затем определил, с какой стороны находится голова, и освободил верхнюю часть туловища. Когда эта работа была выполнена, он позвал Владимира, и вместе они полностью извлекли тело из-под завала. Сверток разместили на дороге, Лобанов сдвинул мешковину с лица и тут же закрыл обратно, но Бибиков успел увидеть лицо. Маска смерти сильно изменила черты лица Татьяны Рогачевой, но это, несомненно, была