Подиум судьбы - Юлия Юлина

Если я вижу кадры из прошлого и настоящего почти одновременно, то почему я не вижу кадров будущего?

Где же оно прячется от меня? Почему?

Этот вопрос взволновал меня, и я стала еще раз просматривать свою собственную жизнь. Кубанская станица… Школа… Курсы… Переезд в Москву… Потом вдруг девчонка из школьной столовой, которую я дергаю за косу…

Вот Кен в зале на показе мод в Париже. Мои подвиги… Вижу себя, играющую в КВН в универе… Вот Вадим с ножом заходит в подъезд… Но нет, ничего нет того, чего я не знаю, того, чего со мной еще не было.

Этих событий нет, потому что нет выбора, нет моего осознанного выбора, догадалась я. Кто знает, что произойдет дальше? Какая она будет дальше, моя жизнь? А что, если там только муки и страдания? Тогдалучше не возвращаться. Или наоборот, что, если там все самое лучшее, к чему я шла?

А к чему я шла? На этот вопрос у меня не было ответа.

Когда я была еще жива, мне казалось, что я на верном пути, если делаю свой скромный, посильный вклад в спасение нашей планеты от экологической катастрофы…

Мне казалось, что я смогу сделать мир чуточку лучше, совершить что-то небольшое, пусть только вокруг меня и людей, которые меня окружают.

А сейчас я задаюсь вопросом, так ли это важно? И правильно ли было делать для людей то, о чем они меня не просят? Насколько тщетны могут быть мои действия?

Что еще? Я искала любовь. Я хотела построить отношения с мужчиной, я влюблялась. Для чего? Ведь так очевидно, что любовь не надо искать, любовь – она и есть я. И он, и они… Мы все есть любовь. А раз так, то к чему весь этот поиск, все эти страдания?

Чем дальше я отвечала на свои вопросы, тем меньше мне хотелось возвращаться.

Я стала наблюдать за тем, как мое тело привезли в больницу. Реанимация, много врачей. Родители в коридоре, мама плачет. Мне ее очень жалко, но жалко потому, что люблю ее и не хочу, чтобы она страдала. Жаль, что она не понимает, что не случилось ничего страшного, что я так же рядом, так же жива и что ничего не изменилось.

А вот кадр, где меня перевезли в интенсивную терапию. Родителям говорят, что я в коме и что шансы – пятьдесят на пятьдесят. Что очень повезло, не задета артерия, нож прошел в миллиметре, но потеря крови была большая и остается только ждать.

А что с Вадимом? Нахожу его путь…

После того как он нанес мне рану ножом, он поехал к себе домой. По пути выходил из автобуса, покупал несколько раз бутылку, выпивал прямо из горлышка, плакал, явно был в невменяемом состоянии…

Он все-таки добрался домой… Потом достал и приготовил веревку, стул. Он повесился? Да, вот вижу его тело… Но уже через несколько минут в квартиру заходит кто-то, не совсем ясно… Пожилая женщина, похоже его мать. Она бросается к сыну, чудом быстро перерезает веревку. Делает ему искусственное дыхание… вызывает «Скорую»…

Просмотрела бегло остальные кадры Вадима. Да, с ним все в порядке. Его спасли. Потом отправили на принудительное лечение в какую-то клинику для душевнобольных или для алкоголиков, не поняла точно. В общем, есть кадры, как он опять приступил к работе, но дальше плохо видно… В общем, кадров у него не слишком много…

Вернулась в больницу. К себе. Течет спокойная жизнь, люди ходят по коридорам, врачи суетятся. Я все так же лежу. И нет ничего дальше, что могло бы сказать о дальнейшей жизни…

Вижу, как мимо мамы проходит незнакомый мужчина. Мама круглые сутки дежурит возле меня. Папа, должно быть, на работе. Мужчина что-то спрашивает у мамы.

Я присмотрелась. У меня такое чувство, что я его знаю. Дежавю. Где-то видела? Вроде бы нет. Лицо мне незнакомо. Но вот что-то… душа? Может быть, душа знакома? Могут ли быть души знакомы друг с другом? Не понимаю…

– Я ищу палату 122, не знаете, это куда? – спросил мужчина мою маму.

– Да, знаю, вон туда. – Мама показала рукой.

– С вами все в порядке? – поинтересовался мужчина у моей мамы.

– Да, насколько это возможно, конечно. Моя дочь в коме, вот в этой палате.

– Сочувствую искренне… надеюсь, она поправится… жизнь есть жизнь… – ответил мужчина и в знак ободрения приобнял маму.

Жизнь есть жизнь…

Мужчина зашел в палату, в которой лежала пожилая женщина. Они разговорились, он привез ей продукты и цветы.

– Ну как ты, бабуль? Как ты упала? – спросил он.

– Ох, старенькая я уже. На лестнице оступилась и как рухну! – ответила старушка.

Я не вникала в их разговор. От этого мужчины исходил едва заметный свет. Именно он меня и привлек. Я не могла оторвать от него глаз.

Через какое-то время мужчина ушел. Я постаралась посмотреть его кадры, но это оказалось трудно. Они были какие-то размытые, мутные. Как будто я смотрела на них сквозь запотевшее стекло. Было плохо видно, но я разглядела силуэт девушки. Похоже, у него к ней чувства, потому что отблеск от них виден даже через эту дымку. Непонятно только, это прошлое, настоящее или будущее. И что это за девушка?

Ее силуэт выглядит очень грациозно, длинная шея, каштановые волосы собраны в аккуратный пучок, прекрасная фигура. Им не надо разговаривать, потому что они разговаривают без слов. Просмотрела немного вперед – там везде она. Но все в дымке, все как будто неопределенно…

Когда это происходит? Это было или будет? Постаралась найти их знакомство. По обстановке и по его прическе поняла, что это совсем близко с тем временем, когда он ходил в больницу. Должно быть, они только встретились.

Но как красиво переливаются лучи света! Я смотрела на этих двоих и любовалась. Здесь и зеленые цвета, и фиолетовые… потрясающе, никогда такого не видела, целая радуга!

Неожиданно я заметила, что в моей череде кадров что-то мелькнуло. Что это? Я сосредоточенно посмотрела на свою жизнь. Что-то изменилось. Но что? Еще раз внимательно прошлась взглядом по всем кадрам. Ах вот оно! Новый кадр. Его не было. Точно новый кадр!

А раз его не было, значит, он из будущего.

Но как же это возможно?

Новый кадр оказался тоже нечетким, как и у того мужчины. На нем двое стояли взявшись за руки, лицом к бирюзовой кромке воды. Себя я, конечно, узнала. Вернее, почувствовала. А эти двое… вокруг них такой же свет, как и на кадрах того мужчины. Это цвета любви и счастья, поняла я. Господи! До меня наконец дошло! Это наши общие кадры…

Вот почему они такие мутные! Их нет. Их еще нет, или их никогда не будет. И это мой выбор. Вот в чем заключается мой выбор!

Я смотрела на этих двоих и чувствовала их любовь. Чувствовала так, как будто весь мир вокруг меня – это и есть эти двое. Как будто весь тот снежный парк, вся Вселенная – это частички одной общей любви, которая принадлежит этим двоим.

Так почему же я дала себе возможность выбрать это или отказаться? Почему я сразу это не выбрала для себя, тогда, еще до своего рождения?

Я не искала подвоха, но я искала ответ. В поисках ответа я нашла кадры в утробе матери. Ну надо же… и такие есть…

В утробе матери мы еще помним свой выбор.

И я окунулась в эти кадры.

Как тут хорошо, тепло и спокойно… Какое чудесное ощущение. Я чувствую, как мама меня любит… я еще не вижу ее, но уже чувствую и люблю ее тоже. Тут темно… но мне не нужен свет, я еще не открываю глаза, мне совсем не хочется…

Немного позже:

«Как интересно будет, когда я появлюсь! Новое путешествие, как здорово! Конечно, не всегда будет сладко, поэтому сейчас я должна как следует отдохнуть и насладиться каждым мгновением», – думала я.

Следующий кадр.

«Как было бы здорово немного размяться, пошевелить руками, – на этих мыслях я постаралась подвигаться, – здесь маловато места».

Еще один кадр.

«Интересно, как это будет, когда мне представится выбор в материальном мире? Такого еще со мной не было. Как я справлюсь? Что я выберу? Заранее такое выбрать нельзя, иначе как я пойму, что это настоящее? С тем багажом опыта, что у меня накопится к тому времени, разве отличишь настоящую любовь от подделки? Только так я смогу разглядеть любовь. А если я выберу уйти, то что? В принципе, не страшно, значит, будем пробовать еще и еще, проживая каждую новую жизнь. Что-нибудь придумаю! Выбирать жизнь без любви все равно не имеет смысла».

Так вот оно в чем дело! На этих мыслях я ощутила тупую боль во всем теле, особенно в горле, сухость во рту… яркий свет резал мне глаза. Я хотела подвигаться, но ничего не получилось – сил не было. Я попыталась что-то сказать, но во рту мешали какие-то трубки…

– Она очнулась! Сюда! – кричал чей-то очень громкий голос. – Сюда, скорее!

Это был голос мамы. Вокруг стали суетиться медсестры. Мама взяла меня за руку, и из ее глаз потекли слезы.

– Слава Богу! – только и произнесла она.

Я почувствовала ее теплую руку и попыталась ей что-то сказать, но во рту все еще были трубки.