Любовницы-убийцы - Джеки Коллинз

Анжело ощутил страх в желудке, твердый, горящий комок откровенного ужаса.

Они стояли у могилы, когда услышали взрыв. Он инстинктивно бросился на землю, прикрывая голову руками.

О, Боже, что за шум! И вообще, что он делает в этом безумном городе, когда его место в безопасном Лондоне?

Ник поставил его на ноги.

– Стой спокойно, – приказал он. – Не паникуй. Бога ради, веди себя как мужчина.

Энцио уже посылал своих людей выяснить, что происходит.

Через несколько минут они вернулись с плохой новостью. Бомба.

Энцио немедленно взял командование в свои руки.

– Идите все в машины. Будьте осторожны. Держитесь группами. Джолли, Сегал, сопровождайте Фрэнка. Ник, приглядывай за Анжело.

На Фрэнка, похоже, взрывы бомбы не произвели никакого впечатления. Он пил с утра и с помощью фляжки, засунутой в задний карман брюк, собирался так и закончить день пьяным.

– Поезжайте прямо в аэропорт, – приказал Энцио. – Не заезжайте ни в дом Фрэнка, ни в отель.

Никто с ним не стал спорить. Когда вокруг рвались бомбы, провести уик-энд в Майами казалось неплохой идеей.

– Я возьму Фрэнка с собой, – предложил Ник.

– Нет, оставайся с Анжело, – настоял Энцио, заметив как бледен младший сын и как он дрожит. – Джолли и Сегал позаботятся о Фрэнке.

Ник не спорил. Все, чего он хотел, так это убраться отсюда раньше, чем появятся полицейские. Пусть с ними имеет дело Энцио – у него достаточно связей.

Они сели в машину. Анжело отвалился на спинку сиденья.

– Эти ребята… – бормотал он. – Бедные ребята…

– Ты лучше возблагодари свои яйца, что это был не ты, – мрачно сказал Ник. – Это вполне могло случится.

– Я? – не поверил Анжело. – Почему я?

– Ты, я, Фрэнк, какая разница? Мы все Бассалино. Анжело безнадежно кивнул. Да, все они Бассалино, а это значит, что каждый, кто объявляет войну Энцио, автоматически включает в число мишеней и трех его сыновей.

– Как ты думаешь, кто…

– Послушай, малыш, я сейчас не хочу разговаривать, – прервал его Ник. – Сиди и отдыхай, разглядывай что-нибудь, только оставь меня в покое. Мне нужно кое о чем подумать.

Он прикрыл глаза. Весь день он пытался привести свои мысли хоть в какой-то порядок, и это оказалось совсем не просто. Как для непьющего человека мучиться похмельем. Лара перевернула всю его жизнь Святой Иисус, она ведь спланировала это, она хотела, чтобы я застал ее в постели с этим итальянским мешком дерьма.

Она просто первостатейная шлюха.

И все же…

Он надеялся, что хорошо стукнул того парня. Он хотел бы уничтожить ее.

Что же касается Эйприл Кроуфорд, то она и Сэмми Альберт скоро окажутся вчерашней новостью. Если серьезно подумать, они заслуживают друг друга.

Лара Кричтон представляет собой нечто совершенно иное. Когда все эти неприятности кончатся и он сможет сосредоточиться, он намерен что-то предпринять в отношении ее. Она не из тех женщин, от которых легко отказаться.

– Не могу понять, почему я не мог оставаться в Лондоне, – пожаловался Анжело, прерывая раздумья Ника.

Прежде, чем Ник ответил, они услышали взрыв. Он раздался сзади.

Сзади шла машина Фрэнка.

ГЛАВА 38

Принц Альфредо Массерини страдал из – за разбитого носа.

– Я взыщу с этого человека все до последнего доллара, – клялся он, лежа в отдельной больничной палате, его безупречный римский нос был в гипсовой повязке.

– А ты не знаешь, кто он, – спокойно возразила Лара. Принц Альфредо в сердцах выругался по-итальянски, потом объявил:

– Лара, ты очень глупая девочка. Я думал, что у нас, быть может, есть будущее, но теперь… – Он передернул плечами, явно отбрасывая такую возможность.

Лара встала со стула, стоявшего у постели, и согласно кивнула.

– Ты прав, Альфредо. Совершенно прав.

Она пошла к двери. Ей надоел он и его хныканье. Новость о неожиданном бракосочетании Эйприл Кроуфорд и Сэмми Альберта была уже во всех газетах. Что теперь делает Ник? Раздумывает? Пришел в отчаяние?

– Куда ты собираешься? – надменно спросил Альфредо. Она покачала головой.

– Быть может, в Париж. Или на Багамы. Не знаю.

– Подожди несколько дней, – снисходительно сообщил он. – Я прощу тебя. Мы поедем куда-нибудь вместе.

– Но я не хочу, чтобы меня прощали, – ответила она, ее зеленые глаза сверкнули. – Я не девочка, Альфредо. По правде сказать, я сожалею о твоем носе. Я сожалею обо всем. Но будет лучше, если мы больше не будем видеть друг друга.

– Лара! – Он был шокирован. – Что ты имеешь в виду? Я ждал тебя последние недели, я наметил в отношении нас определенные планы. Моя мать, она хочет познакомиться с тобой. Мы сначала отправимся кататься на лыжах, потом поедем в Рим и я представлю тебя моей семье.

– Нет, – твердо сказала она. – Все кончено.

Она вышла из палаты, не слушая, как он разразился бурным потоком итальянских слов.

Идя по коридору, она ощущала себя совершенно опустошенной. Ничего не случилось, просто ничего. Она очень устала, и единственное ее желание – залезть в постель, зарыться в подушки и заснуть. Может, на несколько дней.

Она хотела несбыточного. Она хотела, чтобы Маргарет была рядом и она могла бы обсудить с ней все.

Выйдя на улицу, она села в машину и закрыла глаза.

– Ко мне домой, – сказала она шоферу.

– Город сошел с ума, – сообщил ей шофер. – Банды взрывают друг друга. Стало просто опасно ездить по улицам.

Трупов для опознания не оказалось. Хоронить было некого. Фрэнка Бассалино разорвало на тысячу мельчайших кусочков. Двое, ни в чем не повинных людей, оказавшихся поблизости от машины, были убиты, многие ранены дождем стекла из выбитых окон ближайших домов.

Ник не стал пробираться к месту взрыва. Ему достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что у Фрэнка не осталось никаких шансов. Он моментально взвесил все обстоятельства, вытащил Анжело из машины, в которой они ехали, и, крепко держа его под руку, потащил прочь от места взрыва.

Анжело был слишком потрясен и не мог вымолвить ни слова. Ник шел быстро, они уже миновали три квартала, когда мимо них промчалось несколько полицейских машин.

Когда Ник убедился, что их никто не преследует, он остановил такси и приказал отвезти как можно быстрее в аэропорт.

– Кто-то заплатит за это своими яйцами, – произнес он наконец. – Это я сделаю. Я оторву его яйца и настрогаю из них начинку для колбасы салями.

Анжело был совершенно раздавлен.

– Кто сделал это? – спросил он, стараясь, чтобы его голос не выдавал дрожь страха.

– Это мы узнаем, – мрачно сказал Ник. – Мы всегда узнавали. Никому еще не удавалось безнаказанно убивать Бассалино.

– Ты начинаешь говорить как Энцио.