Тяжело в учении, легко в бою (СИ) - Лифановский Дмитрий

— До свидания, товарищ Шмелев.

— До свидания, товарищ Иванов, — положив трубку, Сашка почувствовал, как по спине пробежал ручеек пота. Да что же это такое, каждый раз при разговоре со Сталиным у него нервы, как натянутые струны. Вроде уже и привыкнуть пора, а никак не получается. И как с ним люди работают годами?! А ведь так и не спросил, что это за корпус такой из двух полков и вертолетного звена?! «Перезвонить что ли, спросить? — нервно усмехнулся парень и пошел на выход из штаба дивизии.

Надо было поторапливаться к себе в Тобино, пока доедет уже вечер настанет. Эх, не спать ему сегодня! Надо хоть в машине попытаться выспаться. Хотя, поспишь в этом чуде советского автопрома, именуемом «полуторка». Она даже на идеально ровной дороге, наверное, будет подпрыгивать, вытрясая кости и кроша зубы, не говоря уже о прифронтовой разбитой дороге.

По пути из штаба дивизии сделали небольшой крюк для заезда на станцию, а вдруг эшелон еще не отправили. Тогда можно с особым комфортом доехать в теплом, уютном вагоне, развалившись во весь рост на полке. А ведь уважает их командование. Не в теплушках везли, как всех, а пассажирские вагоны выделили. Но мечта не сбылась, состава на путях уже не было. Пришлось трястись в полуторке. Сашка сначала залез в кабину, но там, скрючившись, было не подремать и он, попросив водителя остановиться, перебрался в кузов, к двум нахохлившимся бойцам НКВД, на присутствии которых настоял младлей госбезопасности, отвечающий за охрану аэродрома.

До места добрались уже в сумерках. На путях у вагонов суетились люди, с платформ порыкивая моторами, сползали трактора и автомобили. Да уж. У полка ночников меньше обслуживающей техники, чем у его звена из трех вертолетов. У двух негабаритных длинных платформ, крутились технари, собирая какое-то сооружение из металлических балок. Сашка нашел Короткова и, убедившись, что тут его присутствие не нужно, рванул на аэродром. Надо проверить готовность к приемке техники и личного состава. Подготовлено-то было все еще со вчерашнего дня, спасибо Расковой, Рачкевич и Бершанской — помогли, хотя у них и своих забот хватало. Ничего, он тоже в долгу не останется.

Так половину ночи и промотался он между аэродромом и станцией. Один раз показалось, что рядом мелькнула знакомая и родная фигурка Насти. Надо было, наверное, подойти, поздороваться, но его опять отвлекли. А потом он уже забыл о девушке. Сильно много вопросов было к нему и у него, каждую минуту кто-то подходил, что-то спрашивал. Он командовал, направлял, распределял. Наверное, у кого-то опытнее Сашки все это получилось бы лучше, организованней, правильней, но что есть, то есть. Не занимался он никогда разгрузкой воинских эшелонов. И даже предположить не мог, что когда-нибудь ему придется этим заниматься.

Ближе к трем часам ночи суета стала успокаиваться. Люди отправлены на аэродром и размещены по казармам, техника выгружена, какая-то часть тоже отправлена на аэродром, какая-то осталась на станции, укрытая маскировочными сетями. Оба вертолета были сняты с платформ и на жесткой сцепке утащены в лесок неподалеку, где механики с приданными им в помощь бойцами НКВД до сих пор занимались их маскировкой. Сашка расслабленно присел на рельсы. Наконец-то можно маленько отдохнуть. Ага, как бы ни так! Рельсы завибрировали, и послышался звук приближающегося поезда. Транзитный состав или это второй литерный подходит? Оказалось, что пришел второй эшелон. Эх, не получилось отдохнуть! Парень тяжело поднялся.

Словно дежа-вю мимо проплыл паровоз, платформа с зениткой, вагоны… Из одного появилась знакомая фигура и так же на ходу спрыгнула на грязный снег. Только в отличие от утра, был это не Коротков, а Никифоров. От усталости радость встречи была какой-то смазанной, тусклой. Петька доложил о прибытии, они обнялись и все. Сашка хотел было уже приказать начать разгрузку, как Никифоров сказал:

— Саня, а у нас ведь сюрприз для тебя.

— Что за сюрприз? — раздраженно и настороженно спросил Стаин. Что-то эти сюрпризы стали напрягать.

— Пойдем, — и Петр потянул Сашку к группе людей, только выбравшихся из одного из вагонов. Подойдя ближе, Никифоров окликнул одного из военных. — Товарищ капитан! Отделившись от группы, к ним подошел капитан ВВС. Лет тридцати пяти-сорока, с открытым лицом и серьезными внимательными глазами.

— Слушаю Вас, товарищ лейтенант государственной безопасности.

— Товарищ капитан, лейтенант государственной безопасности Стаин, командир нашей авиагруппы.

— Командующий, — поправил Сашка.

— Не понял, — удивленно спросил Никифоров.

— Исполняющий обязанности Командующего Первого отдельного смешанного авиакорпуса особого назначения НКВД СССР Резерва Главного командования, лейтенант государственной безопасности Стаин, — Сашка вскинул руку к шапке, вопросительно глядя на незнакомого капитана. Никифоров сейчас поставил их в очень неудобное положение, за что еще получит по башке. Представляться первым должен был капитан.

— Летчик-испытатель Конструкторского бюро винтокрылых аппаратов капитан Байкалов[ii].

Тот самый?! Все, Никифоров прощен!

— Сделали вертолет?! Привезли?! — усталость куда-то пропала сама собой. Пришли радость и легкое сожаление, что не он впервые поднял новую машину в воздух. Но это сделал Байкалов! И пусть! Матвей Карлович всей прошлой жизнью заслужил такую привилегию, хотя сейчас и не знает об этом. Байкалов спокойно кивнул:

— Сделали, товарищ лейтенант государственной безопасности. Привезли одну машину на войсковые испытания. И еще, — Байкалов замялся, — я двух ваших курсантов себе в экипаж стажерами взял. Майор госбезопасности Максимов разрешил, но сказал с Вами согласовать.

— Кого?

— Поляковы. Братья.

Сашкино лицо удивленно вытянулось:

— О как! И чем они заслужили?

— Нормальные парни. Помогали при сборке на добровольных началах в свободное время, да так и остались при мне, — улыбнулся капитан. — Из Виктора хороший летчик-испытатель должен получиться, умный. А вот Ивану дорога в истребители. Слишком импульсивный, слишком быстрый. А в нашей работе головой думать надо. Хотя истребителям тоже думать надо, но там как раз думалка, как у Ваньки нужна, а пока пусть у меня бортстрелком побудет.

— А что за вооружение поставили?

— Спаренный ШВАК[iii] 12,7 курсовым и ДШК[iv] на специальных турелях по бортам.

— Ого, солидно! Не кидает машину при стрельбе?

— Да есть маленько. Но это же не самолет, тут не критично.

— Я хочу на нем полетать! — категорично заявил Стаин.

Байкалов улыбнулся:

— Михаил Леонтьевич меня предупредил, что вы сразу же за штурвал попроситесь!

— А что, есть запрет для меня? — насторожился Сашка. Если ему не разрешать полететь на первом вертолете Миля, это будет обидно!

— Нет, что вы! Но под моим присмотром.

— Это само собой, — радостно улыбнулся Сашка. — Ну, что? За разгрузку? Чем быстрее разгрузимся, тем быстрее полетим!

Он сейчас был так похож на маленького мальчишку, в нетерпении приплясывающего в ожидании долгожданного подарка от родителей, что Никифоров с Байкаловым невольно рассмеялись. Ну и пусть себе смеются. Они живы и их ждет небо. А Сашка он и есть мальчишка, просто достались ему вместо детства две войны — ядерная и Великая Отечественная, а вместо игрушек боевые вертолеты.

[i] 1-й истребительный авиационный полк пограничных войск НКВД сформирован 02 сентября 1941 года как истребительный авиационный полк Погранвойск НКВД на самолётах МиГ-3 в составе Отдельной авиационной бригады ПВ НКВД. 06 декабря 1941 года переименован в 1-й истребительный авиационный полк пограничных войск НКВД. Ничем особенным полк не отличился и в феврале 1943 года переименован в 11 ИАП ПВО.

[ii] Байкалов Матвей Карлович (22 ноября 1904 — 7 марта 1949, Москва) — советский лётчик-испытатель самолётов и вертолётов. Выполнил первый полёт и провёл испытания вертолёта Г-4 (1947) КБ Братухина. В 1948 году он перешёл в ОКБ М. Л. Миля, где испытывал Ми-1. 7 марта при перегонке Ми-1 заказчику у вертолёта обломилась балка рулевого винта. Высота была слишком маленькой, и Матвей Карлович не стал прыгать с парашютом. Катастрофа случилась на глазах у Генерального конструктора. Миль тяжело переживал смерть летчика, но на работоспособности Михаила Леонтьевича это не сказалось. Наоборот, проблема была решена в кратчайшие сроки. Карданный вал хвостовой трансмиссии стали изготавливать из стволов артиллерийских орудий.