Утреннее сияние - Сара Джио

Колин натянуто улыбнулся.

– Да, я слышал, там очень красиво.

– А для кого предназначены эти цветы? – спросил Декс.

– Цветы? Для Леноры, – растерянно произнес Колин. – Узнал, что она заболела.

– Печально это слышать. Передайте ей от нас привет.

Колин посмотрел мне прямо в глаза.

– Желаю прекрасно провести время в Калифорнии.

– Не сомневайтесь, так и будет, – ответил Декстер.

Мои ноги словно свинцом налились, когда мы шли к такси, ожидавшему нас на набережной. Я не могла оглянуться на причал. Я не могла видеть Колина. Сердце разрывалось на части.

– Неужели тебе здесь не нравится? – спросил Декс, откидываясь на кровать в «Шато-Мармон».

– Здесь просто прекрасно, – ответила я, выходя на балкон. Он тут же присоединился ко мне.

– Знаешь, ты прелестнее, чем любая кинозвезда в Голливуде.

– Не надо, – я натянуто улыбнулась. – Это просто слова.

Он развернул меня к себе.

– Это истинная правда. – Он начал целовать мою шею, но мне было неприятно. Только не сейчас… Я почувствовала облегчение, когда вдруг услышала стук в дверь. Декстер открыл ее, и на пороге появился портье с подносом, на котором стояли бутылка шампанского, два бокала и лежал конверт.

– Это ты заказал? – спросила я.

Декстер не удостоил меня ответом. Явно заинтригованный, как маленький мальчик, разворачивающий рождественский подарок, он надорвал конверт и вытащил оттуда карточку. Я заглянула ему через плечо, чтобы прочитать, что там написано витиеватым почерком.

«В честь нашего долгого сотрудничества в области искусства!» – и подпись: Лана.

Я тряхнула головой.

– Кто такая эта Лана?

– Я собирался тебе все рассказать сегодня вечером за ужином, – сказал он. – Думал, вот привезу тебя сюда, и ты собственными глазами убедишься, какая прекрасная возможность открывается здесь для меня.

– Декс, о чем ты говоришь?

Он уселся на кровать.

– Послушай, Пенни. Не знаю, как это получилось, но Лана Тёрнер[13] увидела некоторые из моих работ в галерее в Лос-Анджелесе, и после этого ее представители связались со мной. Она хочет, чтобы я расписал стены в ее доме.

– В ее доме? Лана Тёрнер? Та самая Лана Тёрнер?

– Именно, – сказал он. – И она предложила мне пожить здесь, пока я работаю над росписью.

– Ты будешь жить у нее? – Я затрясла головой. Я же видела фильмы с ее участием и знала, как она красива. Читала о ее многочисленных романах и разводах. – Тебе не кажется, что это несколько неприлично, Декс?

– Дорогая, – сказал он. – Я прекрасно осознаю, как это может выглядеть со стороны. Но я хотел, чтобы ты приехала вместе со мной, чтобы познакомиться с Ланой, тогда у тебя улетучатся все сомнения. – Он глубоко вздохнул. – Я собираюсь прожить здесь, по крайней мере, месяц.

– Правда, Декс? – Мне следовало бы расслабиться. Теперь я могла улететь домой и проводить все время с Колином в нашем чудесном мире. Я должна была бы быть счастлива, но почему-то в горле у меня стоял комок.

– Я постараюсь закончить работу как можно быстрее, – сказал муж, целуя мое запястье.

– Она, наверное, платит тебе кучу денег?

Он кивнул.

– Конечно. Но, дорогая, речь даже не о деньгах. Не знаю, как это описать, но с тех пор как Лана обратилась ко мне с этим предложением, как будто кто-то снял с моих глаз черную завесу. Я чувствую себя гораздо счастливее и снова могу работать.

– Вот и хорошо, – сказала я. – Я хочу, чтобы ты был счастлив.

– Это означает, что в дальнейшем заказов будет больше, – произнес он. – Лана говорит, что, когда я закончу расписывать стены, все голливудские знаменитости будут охотиться за мной. Возможно, мы даже сможем сюда переехать. Купим небольшой домик на Беверли-Хиллз. Тебе ведь нравится эта идея, правда?

Я покачала головой.

– Но я люблю наш дом. Я люблю Сиэтл.

– Мы его не оставим. Будем жить на два дома.

– Даже не знаю, что и сказать, Декс.

– Пожалуйста, пойдем со мной. Познакомишься с Ланой сегодня вечером. Ты просто влюбишься в нее, я уверен.

Каким-то шестым чувством я вдруг поняла, что с Дексом именно это уже и произошло.

Метрдотель помог мне сесть. Я оглядела огромный зал с роскошным декором. Вошел пожилой мужчина в сопровождении блондинки как минимум лет на двадцать моложе его. На ней было сверкающее серебристое платье с глубоким декольте. Волосы цвета шампанского были зачесаны назад и высоко подняты на макушке. Я почувствовала себя простушкой и смущенно одернула свое платье изумрудного цвета. Оно всегда вызывало восторги окружающих в Сиэтле, но здесь казалось почти безвкусным, я в нем сильно смахивала на сельскую учительницу.

– Ты знаешь, кто это был? – прошептал Декс мне в ухо.

Я покачала головой.

– Альфред Хичкок, – пояснил он. Декс был явно увлечен Калифорнией, но я вовсе не разделяла его восторги. Напротив, я все время думала о своем доме на озере Юнион. Интересно, что сейчас делает Колин. Вспоминает ли меня?

Шум в зале внезапно стих, и я увидела, что появилась Лана Тёрнер. Декс вскочил с сияющим видом, когда она направилась к нашему столику. Она была истинным воплощением голливудского гламура: завитки белокурых волос, обрамляющие лицо, идеально нанесенная губная помада, ресницы длиной в милю и вечернее платье с глубоким вырезом.

– Дорогой, – произнесла она, обращаясь к Дексу. – Спасибо, что приехал.

Она поцеловала его в щеку, а потом повернулась ко мне.

– А вы, должно быть, Пенни?

– Да, – ответила я. Мой голос казался жалким писком по сравнению с ее глубоким, уверенным контральто. По возрасту она была ближе к Дексу, чем ко мне. И я почувствовала себя глупой девчонкой в обществе королевы.

– Я просто поражена талантом вашего супруга, – сообщила она мне. – Надеюсь, вы не возражаете, если я его ненадолго украду? Обещаю, верну его вам в целости и сохранности.

Я напряженно улыбнулась. Передо мной, несомненно, была женщина, которая добивается всего, чего хочет. Интересно, каково быть такой, подумала я. Уметь всего добиваться и получать желаемое на блюдечке с голубой каемочкой.

– Дамы, – обратился к нам Декстер, – позвольте мне принести вам из бара напитки.

– Дорогой, пожалуйста, «Манхэттен», – проворковала Лана.

– А мне мартини, – добавила я.

Лана закурила сигарету и повернулась ко мне.

– Я только что пережила самый ужасный из моих разводов, – сообщила она. – Третий муж был не сахар, и я надеялась, может, с четвертым повезет. – Он вдохнула дым, а затем выдохнула его мне в лицо. – Но мои надежды не оправдались.

Надо признаться, она располагала к себе, хоть меня и смущал ее агрессивно-соблазнительный облик. Она бросила взгляд в направлении бара, где стоял Декс.