Осторожно, женское фэнтези - Шевченко Ирина

   - Мисс! - позабыв о машине, усач в шлеме побежал ко мне. - Вам нехорошо, мисс?

   Он поставил меня на ноги и потащил к своей развалюхе, на ходу бормоча поучения о вреде сидения в снегу, а я, глотая слезы, врала что-то про подвернувшуюся ногу.

   - Отвезу вас в лечебницу, - решил мой спаситель, запихнув меня в тесный, провонявший бензином и гарью салон.

   - Не надо, уже почти не болит,- замотала головой я, понимая, что для полного "счастья" мне сейчас не хватает только встречи с леди Райс, доктором Грином или, еще хуже, с Анабель, о которой я к своему стыду до этого момента не вспоминала. - Да и как? Автомобиль же не поедет, сломался он у вас.

   - Сломался, - закивал с неуместной радостью водитель, усевшись за руль. - Но поедет!

   Он стащил перчатки, потер ладонь о ладонь, и во все стороны полетели колючие искры. Схватился за руль, и двигатель мягко заурчал.

   - Хотелось, чтобы он нормально заработал, - вздохнул усач виновато. - Но раз такое дело, механике отбой, включаем магию.

   Еще утром я улыбнулась бы, в очередной раз подумав о том, как просто все в этом выдуманном мире, где магией можно заткнуть любые дыры. Теперь же видела, как напряглись лежащие на руле руки мага, как побелели пальцы, обозначились сильнее извилистые дорожки вен, и по коже расползся бледный рисунок из фигур и непонятных символов. Это длилось лишь миг, но я успела заметить. Ничто не давалось даром, у волшебства была своя цена. А оцененное волшебство автоматически теряло статус чуда. Раньше я не подозревала, что это - разные понятия...

   - Так куда вас подвезти, мисс?

   - Если можно... Я собиралась в храм.

   - В храм? - удивился мужчина. Видимо, это место не пользовалось особой популярностью у студентов.

   - Да. Мне нужно поговорить с богом.

   Не было никакой гарантии, что этот самый бог отзовется, даже в собственном святилище. Да и что я ему скажу? Покаюсь? Попрошу отпустить грехи? Скажу, что это он виноват, потому что втянул меня во все это, в чужой мир и в чужую жизнь? Втянул и бросил одну, а я не знала, что делать, и сделала то, что смогла, ведь в любви и на войне все средства хороши, а цель - она оправдывает... И есть еще принцип меньшего зла. Ведь есть же? И приходится чем-то жертвовать. Принципами, идеалами - потому что цель...

   Нет, Мэйтин точно не придет, чтобы выслушать этот бред. Но автомобиль уже подъехал к храму, и глупо было бы не зайти.

   Поблагодарив водителя и попрощавшись, я поднялась по крутым высоким ступенькам и остановилась перед гигантской двустворчатой дверью. Сам храм тоже впечатлял размерами. Построенный в том же стиле, что и здание эльфийского посольства, дом божий был больше того раза в два, если не в три, словно зодчие изначально ставили перед собой цель заставить человека ощутить свою ничтожность. Зато казавшиеся тяжелыми створки распахивались легко и без скрипа, демонстрируя готовность богов в любой момент пообщаться с каждым желающим.

   За дверью меня ждал огромный зал. Пол выложенный мозаикой. Потолок такой высокий, что при попытке рассмотреть рисунок на арочных сводах начинала кружиться голова. Фрески на стенах. Витражи в высоких окнах. Свет клонившегося к закату солнца пробивался сквозь цветное стекло, рождая тысячи радуг...

   От красоты и величия этого места должно было дух захватывать, но у меня было не то настроение, чтобы по достоинству оценить и проникнуться. Даже картины из жизни богов, которая недавно так меня интересовала, рассматривать не хотелось. Я лишь вскользь отметила, что юный загорелый атлет в зеленой тоге, неизменно возглавлявший большие и малые компании небожителей, ни капли не похож на знакомого мне белобрысого мальчишку, и присела на одну из длинных скамеек перед алтарем.

   Тихо. Пусто. Только двое служителей рядом с большой курильницей возносят негромкие молитвы богам-покровителям, да с десяток прихожан, разбредшихся по громадному залу. Действительно, чувствуешь себя мелким и незначительным. И одиноким.

   - Илси! - окликнул кто-то, едва я подумала об одиночестве.

   Имя звучало непривычно, но я откуда-то знала, что зовут именно меня.

   Обернулась на голос и увидела идущего ко мне эльфа. На нем была обычная одежда, никаких длиннополых платьев и развевающихся плащей: строгое черное пальто, серый шарф, брюки, ботинки. Белые волосы аккуратно зачесаны назад и собраны на затылке в хвост. Но все же эльф. Большие прозрачные глаза, острые уши и рисунок шрамами на щеках.

   - Здравствуй, Илси, - поклонился он с нечеловеческой грацией.

   Я выдавила из себя улыбку, с которой положено встречать друзей:

   - Здравствуй, Грайнвилль.

   Взглядом испросив позволения, он присел на скамью рядом со мной.

   - Не ожидал встретить тебя здесь, - на языке людей эльф говорил довольно чисто, а едва уловимый акцент появлялся, скорее, из-за необычного звучания его голоса, высокого и певучего, а не из-за неправильного произношения.

   - Сама не ожидала, что приду, - призналась я. - А ты часто тут бываешь?

   - Каждый день. В храме хорошо думается.

   - О чем?

   - Обо всем. Иногда я прихожу сюда почитать. Здесь тихо и никто не мешает.

   - А это можно? Читать в храме?

   - Думаешь, боги возражали бы? - Грайнвилль улыбнулся, и мне показалось, что рисунок на его лице поплыл, изменив форму. - Вряд ли им есть дело до этого и вообще до нас.

   - Есть, - сказала я, вспомнив Мэйтина, круглосуточно отвечающего на звонки-молитвы.

   Эльф, не подозревавший за Элизабет подобной убежденности, удивленно повел белесой бровью.

   - Прости, если оскорбил твои чувства, - произнес церемонно.

   - Нет, просто... я верю, что мы им не безразличны.

   - У тебя что-то случилось? - спросил Грайнвилль безо всякого перехода.

   - С чего ты взял? - я непроизвольно коснулась щеки, чтобы убедиться, что слезы давным-давно уже высохли.

   - Люди редко вспоминают о богах, когда у них все хорошо.

   Однако, логика. И не возразишь.

   - Случилось, - кивнула я.

   - Тебя кто-то обидел? - в голосе эльфа не слышалось ни сочувствия, ни даже любопытства, и я не понимала, зачем он расспрашивал меня. Возможно, пытался изображать друга. Потому что мне взбрело записать его в компанию трех юных магичек и оборотня, и приходилось теперь соответствовать.

   - Грайнвилль, ты веришь в то, что цель оправдывает средства?

   - Зависит от того, что это за цель.

   - Спасение мира, например.

   - Тогда верю, - сказал он, не раздумывая.

   - И ради этого можно пойти на все что угодно? На подлость? Предательство? Убийство?

   - Можно.

   - А жить потом как?