Война на Украине день за днем. «Рупор тоталитарной пропаганды» - Борис Рожин

8. Изменение политики Кремля начало вызывать когнитивный диссонанс. Как известно от любви до ненависти один шаг. Сама мысль о том, что Новороссию могут сдать или допустить ее гибель, для многих оказалась неприемлемой. Естественно возникает желание найти виноватого, и Путин тут в силу данных обещаний, оказывается одной из первых мишеней. Таким образом изменение политики в отношении Новороссии приводит к разрушению патриотической консолидации, которой Кремль смог добиться после присоединения Крыма. В патриотической среде начали зреть настроения основанные на утверждении, что «Путин предал». После известных заявлений Стрелкова, эти настроения вырвались наружу, когда часть патриотической общественности ставит вопрос ребром — или вводите войска или Путин предатель. Вот так вот примитивно, но в этом как раз очищенная суть.

9. На деле, еще в феврале никакого присоединения Новороссии не планировалось и близко. После присоединения Крыма, в Кремле посчитали, что таким же макаром можно присоединить и Новороссию, но недооценили противодействия со стороны США. После оказанного давления, Кремль был вынужден спрятать свои проявившиеся амбиции и вернуться к уже знакомой по 23 годам «незалежности», тактике лавирования, когда как минимум публично приходилось терпеть даже явные оскорбления и унижения. Но заявленные претензии на Новороссию, придали позиции РФ определенную инерцию, когда на фоне нарастающего давления со стороны США, предпринимались неофициальные действия направленные на то, чтобы Новороссия не захлебнулась сразу. В результате возник неофициальный канал помощи, который вкупе с помощью обычных граждан и добровольцев, создал для новых государств возникших на обломках Украины некоторую материальную базу. В итоге, действия России на фоне карательной операции свелись к тому, чтобы обеспечивать некий минимальный уровень для продолжения восстания, но его оказалось ясно недостаточно для военной победы над хунтой. Во второй половине июня, ситуация стала совсем тяжелой и из ДНР уже открыто пошли заявления, что если Россия не увеличит помощь и не введет войска, то проект Новороссии будет уничтожен.

10. Несмотря на огромные потери хунты в живой силе и технике, кольцо вокруг ДНР и ЛНР начало сжиматься, так как хунта смогла нарастить достаточное кол-во живой силы и техники, чтобы начать попытки создать кольцо окружения вокруг ядра восстания. На данном этапе, продвижение войск хунты идет довольно медленно, но риск стратегического окружения сохраняется. Одно дело удерживать город, другое дело — защищать открытые пространства на границе, которые крайне уязвимы для ударов авиации. Этот риск в полной мере осознается и на Донбассе и в Кремле, что и приводит к простой вилке решений — или слив Новороссии или же ввод войск. Вилка образуется в результате того, что промежуточный вариант с неофициальной поддержкой дает возможность поддерживать сопротивления, но не обещает победы, о чем уже открыто говорят те, кто сейчас воюет на Донбассе. Варианты в духе «ждать зимы, а там хунту прижмет» не работают, потому что велик риск, что ДНР и ЛНР не доживут до зимы. Как уже говорилось ранее, оба варианта — и вводить войска, и признание неизбежного поражения Новороссии несут для РФ целый спектр крайне неприятных последствий из которых сейчас мучительно выбирают в Кремле.

Ввод войск и сдача Новороссии.

Говоря о вводе войск, надо четко понимать, что наиболее благоприятный для этого момент уже упущен — их можно было ввести без значительного сопротивления в марте-апреле, когда кроме нескольких разрозненных отрядов фашистских боевиков, у хунты практически не было серьезных средств противодействия, ибо армия находилась в полностью разложившимся состоянии. Ввод войск действительно привел бы к продвижению армии РФ к Днепру, разоружению большей части армейских подразделений бывшей армии Украины и разгрому немногочисленных сил хунты на Левобережье. В условиях слабости хунты и вакуума власти на Юго-Востоке, армия РФ вполне могла обеспечить занятие территорий необходимых под Новороссию, при этом после фактической ликвидации украинской армии на Левобережье, шансов отбить все это военным путем у хунты просто не было. Таким образом, произошел бы раздел Украины по Днепру. В Киеве бы сидело нынешнее марионеточное правительство (еще более слабое и еще более зависимое от своих спонсоров и фашистских радикалов), а в Харькове сидело бы аналогичное правительство зависимое от РФ.

Никакой партизанской войны не было бы и близко — война на Донбассе показала крайне низкую боевую подготовку фашистских боевиков, которые даже имея американскую экипировку и технику предоставленную украинской армией, воюют просто отвратительно. В условиях марта-апреля, для партизанской войны просто не существовало материально-технической базы и не имелось должного кол-ва людей.

Опираясь на армейские и специальные части, а так же создаваемую сверху армию Новороссии, любое потенциальное сопротивление давилось довольно легко, тем более что большая часть населения Новороссии сидело бы по домам и смотрело чем все закончится — если уж даже массовые убийства его мало трогают, то попытки отдельных фашистов поднять его на борьбу с Новороссией были бы еще более бесплодными. Борьбой с бандеровцами занимались бы легализованные организации вроде «Оплота» и различные добровольческие дружины, которые РФ могла вооружать так же, как это делают американцы и олигархи, вооружающие свои карательные батальоны.

В итоге, возникло бы слабое государство в духе Приднестровья, выгодное РФ с точки зрения политики и престижа, но крайне обременительное с экономической точки зрения с фактическим разрушением надежд «влиться в Запад».

К середине июня эта возможность была упущена. Сейчас речь уже не идет о Новороссии, а о спасении ДНР и ЛНР, а сама перспектива Новороссии весьма туманна. Если с военной точки зрения разгром группировки хунты на Донбассе дело максимум недели (боевые качества украинской армии даже в боях с ополченцами прямо скажем не очень высоки), то в связи с разгромом части сопротивления на Левобережье, усложняется создание новых государственных структур в условиях преодоления последствий террора и репрессий, что увеличит нагрузку на армию и ФСБ, а риски связанные с партизанской войной и террором увеличились, так как с апреля, фашистские организации стали более структурированными и обрели дополнительных сторонников.

С учетом санкций, которые неизбежно последуют за вводом войск, экономика из официальной стагнации сваливается в системную рецессию, которую без модернизации модели экономического развития не преодолеть (по официальным же заявлениям) даже в условиях мирного времени. В условиях идущей войны, это будет означать консервацию сложившихся экономических порядков, включая неизбежный экономический спад, на который наложатся еще и расходы на ведение войны.

При этом Россия окончательно выкидывается из «клуба своих» вместе с навязчивой идеей наших ельцинско-путинских либералов вписаться в «благословенный Западный мир» поближе к столбовой дороге цивилизации. Получается, что 23 года страна занималась мягко говоря ерундой, пытаясь пролезть туда, где ее не ждали и в итоге все свелось все равно к борьбе за сферы влияния со все теми же противниками. правда уже не на территории центральной Европы, а на границах с Белгородской областью. Ответит ли кто-то за эту политику?

Тем не менее, ситуацию подталкивают к вводу войск в куда как менее выгодных условиях нежели 2 месяца назад. Повторное выдвижение войск к границе на фоне вялой реакции на совсем уж невменяемое поведение хунты (которая уверена, что РФ на ввод войск не решится — гарантии судя по всему дают американцы, отсюда и совсем уж безумные акты насилия) является по сути данью общественному мнению, которое требует ввода войск. Симптоматичное признание Маркова о том, что если российские СМИ будут показывать ситуацию на Донбассе в полном объеме, то может случиться бунт с требованиями ввести войска, хорошо говорит о том, что Кремль по прежнему пытается сохранить пространство решений, не выбирая один из вариантов, хотя понимает, куда склоняется общественное мнение. С одной стороны идет материальная помощь, с другой стороны ее уже недостаточно. Есть «молчаливые вежливые люди» которые не светятся, но их так же недостаточно — спецназ не может полноценно воевать с регулярной армией.

СМИ с одной стороны дежурно показывают преступления хунты, с другой — занижают градус. Митинги проводятся, но так как власть их практически не организует, то и результат по сравнению с митингами за Крым, налицо. Пока эта политика продолжается — пространство решений сужается. Стрелков недавно обозначил, что время по сути выходит.

В ряде конспирологических теорий основанных на вере в «план Путина», считается, что это правильная линия поведения, потому что США мол выгодно втянуть РФ в войну на Украине и пожать плоды этой войны. Но проблема в том, что США уже достигли стратегической победы (про трудности и проблемы США в украинском вопросе — в отдельном материале напишу) в феврале и снимут сливки как в случае втягивания РФ в войну на Украине, так и в случае слива Новороссии. В обоих случаях РФ будет нести те или иные потери — в людях, в экономике, в политике. Разумеется главной целью США в Украинском вопросе является ослабление РФ. Это собственно обычное поведение империалистических держав. США как более сильная империалистическая держава пытается ослабить конкурента создавая ему проблемы рядом с его границами, при этом при любом из выбранных сценариев, Вашингтон свой гешефт получит. США не так принципиально, останется под их контролем вся Украина минус Крым или же только половина Украины — это ресурс, который сейчас активно используют, ставя перед РФ задачи связанные с неизбежными потерями, ослабляющими РФ.