Русские народные сказки - Автор_неизвестен

не желательно, когда мы одной крови?" Пожалел его старик и приказал привести братьев. Их тут же привели. Увидали они своего брата и упали перед стариком на колени: „Дедушка, прости нас!" Старик им отвечает: „Я бы вас никогда не простил, да за брата вашего прощаю и отпускаю в свое государство".

Поблагодарили они старика, вышли из хижины. Пришли на берег моря, смотрят — корабль стоит. Увидал генерал-адмирал Ивана-царевича с братьями и забыл свою старость: бросился к ним. Разукрасили они корабль и отправились в свое государство. А Иван-царевич, может, ночи две не спал и крепким сном заснул. Братья же между собой говорят: „Что же, мы — старшие братья, мы ничего не достали, а он — младший брат, все достал и нас выручил. Отберем у него все, а ему подложим простых яблок и морской воды! " Взяли у него, у сонного, живую и мертвую воду, а ему влили морской, взяли молодильные яблоки, а ему положили простых.

Приезжают в свое государство. Генерал-адмирал выстрелил из пушки. Царю докладывают, что приехал корабль, на котором отправился генерал-адмирал. Царь сам приезжает к кораблю, увидал генерал-адмирала и всех своих трех сыновей, забыл старость свою, очень обрадовался. Приезжают во дворец, стал он у них спрашивать: „Что, дети мои, достали ли для меня что?" Иван-царевич говорит: „Всего я для вас достал: и молодильных яблок, и живой и мертвой воды!" И подает отцу воды. Отец выпил ее, и сделалась с ним рвота, и упал он в обморок от этой воды. Потребовали доктора, привели его в чувства. Иван-царевич вынимает яблоки. „Вот, — говорит, — как съедите, и сделаетесь молодым!"

Он съел — как был, так и остался стар. Старшие братья и говорят отцу: „Он все врет; мы все достали: живой и мертвой воды, и молодильных яблок! " Отец выпил их воды и сделался здрав, съел яблоки и сделался молодой, как и дети его.

Осердился он на Ивана-царевича, потребовал палача: „Вот тебе, палач, мой сын, отведи в поле, изруби его в мелкие кусочки и принеси мне меч в его крови! " Пошли они в поле, и горько Иван-царевич плачет; видит палач, что напрасно царевич погибает. Выходят они в чистое поле. Иван-царевич говорит: „Палач, не руби меня! Отрежь у меня с левой руки мизинец и помажь меч! " Палач отрезал у него мизинец и помазал меч кровью. Иван-царевич и говорит: „Палач, держи полу: я за это буду тебя благодарить! " Вынул он кошелек-самотряс и целую полу натряс ему золота. Распростился с палачом и отправился куда глаза глядят.

Приходит Иван-царевич в другое государство. Подходит к городу и видит: стережет пастух скотину. Он к пастуху: „Отдай одежду, а мою возьми себе!" Пастух говорит: „Как можно, вы надо мной смеетесь! Как можно вашу одежду на мой кафтан променять?" Но царевич снимает свое платье, отдает пастуху; а пастуший кафтан надевает. Поблагодарил пастуха и пошел в город.

Пришел он в город; идет, рассматривает, где что есть. Вот подходит к одной лавке: в ней старичок сидит, торгует. Он встал и смотрит на него. Старик спрашивает: „Кто ты такой?" Он ему отвечает: „Я не знаю откуда, не помню и родства!" А старик заметил, что он был красив и по словам неглупый, и начал его приглашать к себе жить. Детей же у этого старика, кроме дочери, не было. И остался царевич у старика. Когда он торговал, старику доход отличный был. Выстроил ему старик другую лавку и посадил одного торговать. День он торговал, два. На третий день отворил лавку, и шел полк солдат мимо, он говорит им: „Что есть в лавке, берите все себе!" Солдаты разобрали все, а он вынул кошелек-самотряс и во все ящики золота насыпал. Увидали старика купцы и спрашивают: „Где ты такого дурака себе взял?" — „А вам что же за дело?" — „Да нам со стороны жалко. Сегодня он отворил лавку, пустил солдат, и не чтоб какие от них барыши — всё разобрали дочиста". — „Хоть, — говорит, — весь товар у него разобрали задаром, а я всю жизнь не получал столько барыша, как от него". Купцы и говорят: „Постой, мы завтра раньше встанем и тоже солдат пустим!" Поутру рано встали. И вот идет полк солдат на ученье. Купцы говорят: „Солдаты, берите, что вам угодно! " Солдаты все забрали, и не осталось ничего у них: ни денег, ни товару. „Вот, — говорят, — старый, сам обанкротился и нас в банкроты произвел! "

А Усоньша-богатырша с того времени, как Иван-царевич у нее был, родила двух сыновей, и дети ее росли не по дням, а по часам. Когда им было по пяти лет, стали они учиться грамоте. Только другие товарищи смеются над ними, говорят, что у них отца нет. Это им показалось обидно. Приходят они домой, плачут слезно. Мать на них смотрит: „Дети мои, о чем вы плачете?" — „Как же нам не плакать, когда другие дети говорят, что у нас отца нет". Она вздохнула и слезно заплакала: „Есть, — говорит, — у вас отец, да далеко: за тридевять земель, в тридесятом государстве царский сын, звать Иван-царевич и прекрасен собой! "

Дети начали мать просить: „Сделай милость, мамаша, поедем разыскивать папашу". Она снарядила корабль и поехала вместе с детьми отыскивать Ивана-царевича.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Приезжает она к царю, посылает посланника и письмо: „Выдайте мне Ивана-царевича, а не выдадите, я все царство огнем пожгу, а вас самих в плен возьму". Дорогу от своего корабля до царского дворца выстлала красным сукном. Царь призывает своих детей: „Ну, дети мои милые! Кто из вас виноват перед ней, ступайте к ней". Вот старший сын Дмитрий-царевич оделся в хорошую одежду и отправился к ней. Увидали его дети: „Мамаша! Это не наш ли идет папаша? "

— „Нет, это, — говорит, — не папаша, а вашего папаши брат. Только он выдает себя за папашу и передо мною виновен". Дети и спрашивают: „Что ж прикажете с ним делать?" Она им отвечает: „Как придет, схватите и дайте ему двести пятьдесят ударов". Как только Дмитрий-царевич поравнялся с ними, они его схватили и дали двести пятьдесят ударов.

Еще Усоньша-богатырша посылает посланника и письмо: „Выдайте мне Ивана-царевича, а не выдадите, все царство огнем пожгу, всех в полон возьму". Опять царь призывает своих детей. „Кто из вас, — говорит, — виновен перед ней, ступайте к ней". Алексей-царевич надел хорошую одежду и идет к ней.