Поцелованная богом (СИ) - Озолс Агата

Ладно, сначала разберусь с бандитами, потом поговорю с доктором. Огляделся вокруг, отмечая расположение бандитов, выстраивая схему, по которой буду двигаться. А дальше дело техники. Вдох, выдох, и я закрываю глаза. В голове возникает картинка лагеря, я вижу себя со стороны. Мне нужно просто пройти в центр, открыть сарай и забрать моих людей. Препятствия несущественны. Еще один долгий вдох-выдох, и я готов. Ствол убираю за пояс, сейчас он мне не помощник. Достаю пару ножей. У меня пятнадцать минут на всю операцию. Все, пошел.

Прошел по лагерю, тихо убирая встреченных по пути бандитов. Дошел до сарая, куда поместили пленных. Дверь поддалась с первого удара.

— Свои, — на всякий случай на родном языке громко сообщил, входя. — Боипело, вы здесь?

— Да, — немного удивленно ответил доктор, выходя вперед. — Егор, но что вы здесь делаете?

— А вы как думаете?

— Вы пришли за нами?

— Поразительная догадливость. Здесь все? Я не вижу ваших лежачих.

— Они убили всех, кто не мог передвигаться самостоятельно, — ответил доктор.

— Но на месте нападения я не видел следов.

— Их убили уже здесь.

— А трупы?

Вопрос я задал не случайно, мы в Африке, и на запах свежей крови вполне могут прийти дикие животные.

— Трупы увезли. Не знаю зачем, они не говорили.

Скорее всего, бандиты тоже подумали о хищниках, поэтому и увезли тела подальше от своего лагеря. Но зачем было везти людей сюда, в лагерь? Ведь не для того, чтобы убить, а потом еще ломать голову, куда девать трупы. Они просто не хотели оставлять следов на дороге, пришел к выводу. Как-то все это странно и неправильно.

— Я так понимаю, — вернулся к разговору с Боипело, — что все в состоянии дойти до машин?

— Да, — согласился врач.

— Тогда предлагаю продолжить путь. И побыстрее, не стоит задерживаться здесь надолго.

Боипело повернулся к людям и что-то им сказал.

— Я объяснил, что вы пришли за нами.

— Хорошо, тогда скажите им, что нам пора.

Боипело перевел. Послышались одобрительные возгласы.

— Пошли, — скомандовал я и первым вышел из сарая.

Следом за мной потянулись остальные.

У машин Боипело покрутил головой и спросил:

— А вы как сюда добрались?

— Пешком, моя машина в километре отсюда.

— А где Лиза? Где Софи и Поль?

— Я оставил их в пустой деревне, недалеко отсюда. Сейчас загрузимся и поедем за ними.

— Вы оставили Лизу одну? — в тоне, которым был задан вопрос, мне послышалось осуждение.

— Я не понял, вы-то чем недовольны?

— Простите, Егор, — осуждение исчезло, словно его и не было. — Простите. Я благодарен вам за помощь.

— Тогда давайте продолжим дискуссию позже. Мне действительно нужно забрать Лизу как можно скорее.

— Конечно, конечно. Мы готовы ехать.

Двинулись в путь. По дороге я пересел в свою машину. Боипело, было, попытался следовать за мной, но я пояснил, что он должен остаться со своими соотечественниками. Пришлось доктору остаться с его спутниками.

Мне необходимо побыть одному и обдумать, что делать дальше. По-хорошему, нужно забрать Лису и двигать дальше, оставив доктора Боипело и компанию следовать своим путем. Наверное, я бы так и сделал, если бы бандиты убили раненных на дороге. Но они зачем-то везут их в лагерь и только там убивают. Ну, зачем убивают, понятно. Лагерь явно временный. Так, не лагерь даже, просто стоянка. Скорее всего, завтра они рассчитывали ехать дальше, поэтому лежачие больные им были без надобности. Только лишняя морока. Но зачем вообще напали на нас? Если хотели поживиться, так забрали бы машины и ценности, что были у людей с собой и уехали. В крайнем случае, убили бы на месте. Но нет, захватывают пленных, что бы куда-то отвезти. Какую ценность представляют собой с десяток стариков и женщин с детьми да пара-тройка местных врачей? Да и место для засады выбрано крайне странно — какова была вероятность, что по этой дороге вообще кто-то проедет в ближайшее время? Значит, ждали именно нас. Но зачем?

В этом уравнении слишком много неизвестных, сейчас я просто не в состоянии его решить. Но и уехать, бросив беззащитных людей, я тоже не могу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда мы добрались до деревни, в которой я оставил Лису, была уже глубокая ночь. Ехать дальше было бессмысленно, к тому же все устали и еле стояли на ногах.

— Мы переночуем здесь, — сообщил я людям. — С рассветом продолжим дорогу.

— Да, — согласился Боипело, — это самое разумное решение, людям нужен отдых. В машинах есть еда и вода, мы перекусим, отдохнем и продолжим путь.

Лиса с французами ждали меня в доме. Открыв дверь, увидел, как Лиса стоит, закрывая собой своих коллеги и сжимая в руках слонобой.

— Это я, — сказал громко, все-таки в хижине было довольно темно. — Не отстрели мне что-нибудь важное.

— Голову? — насмешливо уточнила она.

— Дорогая, — в тон ответил ей, — голова у меня значительно выше. Все же я не карлик.

За ее спиной хихикнула Софи, а Лиса облегченно выдохнула и опустила оружие.

— Как Боипело?

— Благодарю, — доктор Боипело протиснулся в дом мимо меня, — с нами все нормально.

— Больные?

— Нормально, — перебил я доктора, не желая сейчас продолжать разговор. — Давайте поговорим завтра, а сейчас нам всем нужно отдохнуть. Не знаю, как вы, а я устал, как собака.

Демонстративно зевнул и обратился к Боипело:

— Мы заночуем здесь, а вы распределите своих людей. В деревне достаточно места.

Лиса было дернулась помочь, но я взял ее за руку.

— Остальным спать. Завтра все обязаны быть в форме, еще неизвестно, что нас ждет.

Когда Боипело вышел, Лиса подошла ко мне.

— Что случилось?

— Ты так уверена, что случилось?

— Рок, пойдем-ка покурим, — она взяла меня за локоть и потянула из дома.

Мы вышли за дверь, прошли немного в сторону дороги и присели на какой-то камень спина к спине.

— Сигареты у нас есть? — тихо спросила Лиса.

— Есть, — так же тихо ответил ей.

— Тогда давай.

— Прикурить?

— Справлюсь.

Мы закурили.

— Что там произошло?

— Они убили раненных.

— Всех?

— Лежачих.

— Но ты сам говорил, что на дороге никого не было.

— Они забрали их с собой, а потом убили и увезли куда-то тела.

— Спрятали подальше от места стоянки, это понятно. Зачем им нашествие львов, например?

— Здесь водятся львы?

— А черт его знает, что здесь водится. Может быть.

— Львы падалью не питаются, — возразил я.

— Много ты знаешь, чем питаются львы.

— Зато ты прямо известный зоолог.

— Мы уже ссоримся? — уточнила Лиса.

— Нет. Сама понимаешь, суть ты ухватила верно.

— Зачем мы вообще кому-то нужны? Я, пара французов и с десяток ничем не примечательных местных?

— Есть идеи? — было интересно, что она скажет.

— Нужны врачи? — предположила рыжая.

— Допустим. И что?

— Глупость, вот что.

— Тогда?

— У меня есть одна мысль, и она очень мне не нравиться, — ответила Лиса.

— Можно узнать, какая?

Рыжая затянулась сигаретой, не спеша отвечать.

— У меня тоже есть одна мысль, и она мне не нравится, — сообщил, глядя на звездное небо.

— Боипело, — продолжила рыжая.

— Боипело, — согласился с ней.

— Но это глупость.

— Еще какая.

— Зачем им Боипело?

— Ты у меня спрашиваешь? Ты говорила, что она вроде родственник здешнего президента.

— Рок, я тебя умоляю. Здесь практически родоплеменной строй, мужчина может иметь несколько жен. У президента куча родственников, типа, «седьмая вода на киселе». Не говоря о женах и детях.

— А сколько у него жен?

— Господи, откуда мне знать. Я даже не знаю, кем президенту доводится Боипело. Сват, брат или нашему забору двоюродный плетень. Здесь это тоже считается родством. Я знаю только, что Боипело не стал бы что-то скрывать или подвергать опасности жизни других людей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты настолько хорошо его знаешь? — задал вопрос с ноткой ревности.